Праздник для всех - Ли Кэтрин (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
– О количестве детей в твоей семье? – уточнила Карли. – Или речь идет о чем то более личном?
– Четверо младших – брат и три сестры, на самом деле мне не родные, а двоюродные, – пояснил Джонас.
У Карли екнуло сердце, когда она услышала его голос. Она не знала, что именно он собирался ей рассказать, но чувствовала, что это тема была для него очень болезненной.
– Они стали жить с нами после того, как моя мама и тетя, ее сестра, вместе поехали в Сиэтл. Их… убил в закусочной один чокнутый ублюдок, который просто ворвался в зал и начал палить по посетителям из автомата. – Джонас сжал руку в кулак так крепко, что это было заметно через перчатку. – У него не было никаких причин для этого. Проблем на работе или еще чего-нибудь. Он просто был сумасшедшим.
– О нет. – Карли остановилась, у нее перехватило дыхание. – Боже мой. Как… это…
Джонас подошел к ней и обнял. В этот момент она не стала сопротивляться, не могла.
– Ой, Джонас, – сказала она, уткнувшись лицом в его куртку. – Какой ужас. Не удивительно, что ты теперь не выносишь любого насилия.
Он крепче прижал ее к своей груди.
– Я рад, что ты это понимаешь?
– А как можно не понимать? Господи, что ты пережил! Сколько тебе было?
– Десять лет.
– Так мало.
– Ага, но я был старшим. Шестеро остальных осиротевших детей были еще младше. Самому маленькому даже года не исполнилось. – Джонас рассеянно погладил Карли по спине. – Муж моей тети оказался слабаком. Мы так и не узнали, куда он смылся. А отцу пришлось растить всю ораву.
– Наверное, он прекрасный человек. А как ему удалось справиться с этим, да еще заниматься фермой?
Джонас усмехнулся.
– О, он нашел себе помощника в доме. Меня.
– Тебя? – Карли отклонилась и взглянула ему в лицо. – А как же твои сестры?
– Следующей по старшинству была Тори, ей было девять. Но она стала закоренелой фермершей лет этак с трех. Она не изменилась. Остальные были еще маленькими. Пришлось мне стать для них… мамочкой.
– Мамочкой? – Карли невольно улыбнулась. – Поэтому ты так зациклен на детях.
– Не совсем. Я всегда любил детей, так же как Тори любила работать на ферме. Поэтому я не сомневался, нянчиться с ними или нет. По крайней мере, поначалу.
– Только поначалу?
– Я же не святой. С детьми столько хлопот, даже если ты их любишь. А я вырос, стал подростком. И постоянно был занят, не мог даже встречаться с друзьями. Тогда я сказал Тори, что буду работать на ферме, а она пусть возится с детьми.
Карли попыталась вообразить этого огромного мускулистого мужчину в виде подростка, гремящего сковородками, но картинка никак не складывалась. Он был слишком мужественным. Тогда она представила его с маленьким ребенком на руках и зажмурилась от избытка чувств.
– А она не возражала?
– По-своему, – сказал Джонас с оттенком горечи в голосе. – Она дождалась тридцатиградусного мороза и потребовала, чтобы я накормил коров. Естественно, у меня ни фига не вышло. А вернувшись в дом, я обнаружил, что завтрак у Тори сгорел, а малыши ревут в три ручья, потому что она их не так одела. Короче, полный бедлам. И я… в общем, мне не хотелось, чтобы дети чувствовали себя несчастными.
Карли улыбалась, но на глазах у нее выступили слезы.
– И через сколько времени ты понял, что не хочешь меняться работой?
Джонас поджал губы, но все же выдавил из себя улыбку.
– Скоро. Я же не дурак. И, по-моему, Тори выбрала это холодное утро нарочно, потому что она тоже не дура.
Карли не поняла, обижается ли Джонас на свою сестру, или наоборот пытается ее оправдать.
– А она всегда добивается своего хитростью?
– Ну, она… – Джонас нахмурился, погрузившись в свои мысли. – Вообще-то нет. Она не умеет лгать. И вечно на нее валятся все шишки из-за ее долбаной честности. Я, помню, советовал ей практиковаться перед зеркалом, но ей ни разу не удавалось выдумать более-менее правдоподобную ложь.
– Хотелось бы мне с ней встретиться. Увидеть вас вместе.
Джонас усмехнулся.
– Мы с Тори… уже не так близки, как раньше.
– Разве ты не встречаешься с ней и с остальными родственниками на Рождество?
– Я посылаю им подарки. – Безжизненный тон Джонаса свидетельствовал о том, что он не хочет больше говорить о своей семье.
Это наводило на подозрения. Карли прикрыла глаза, снова вспомнив, как она улаживала спор между Джонасом и его деловой партнершей и бывшей любовницей. Девушка резко разорвала объятия.
– Лучше бы нам продолжить, – заметила она, – а то не успеем спилить наш десяток елок до темноты.
Джонас пересек ледяное пространство между ними и приподнял ее подбородок рукой в запачканной снегом перчатке. Их взгляды встретились.
– Я давно уже никому это не рассказывал, Карли. Мне так больно говорить об этом, что я и не хотел. Но с тобой все по-другому, похоже на… исповедь.
– Я рада, Джонас. Но я не хотела быть слишком любопытной.
– Я скажу, когда ты будешь любопытной. – Он опустил руку. – Мы связаны вместе, Шелк. Сколько можно притворяться, что ты всего лишь мой посредник?
Губы Карли задрожали, но ее голос был ровным.
– Пока мы не закончим… хотя, возможно, это затянется на…
– Годы?
– Тысячелетие.
Джонас отпустил ее.
– Ты меня поняла.
Он начал взбираться на холм.
Пятая глава
Карли с облегчением взглянула на последнюю елку, лежащую в кузове пикапа. После второго дня, проведенного с Джонасом, и самых тщательных попыток избежать повторения вчерашней близости, она чувствовала себя напряженной почти до дурноты. Она мечтала оказаться в одиночестве и принять долгую горячую ванну.
Этим утром Карли начала осуществлять свою стратегию соблюдения дистанции с составления списков, кому какую елку отвозить. Она поместила все организации: церкви, фирмы, начальную школу, ясли в список для себя и Джонаса.
Но в конце концов девушку охватили угрызения совести. Ведь именно она втянула Джонаса в это дело, расписав ему, как приятно помогать людям, особенно детям. Но непросто ощутить какие-то добрые чувства от выгрузки дерева у входа в ясли.
Хотя в таком маленьком городке, как Уайд-Спот, не так уж много организаций нуждаются в елках. К полудню Карли уже вычеркнула все эти названия, и остались только семьи.
Второй пункт ее грандиозного плана предусматривал включение в свой список такого количества фамилий, чтобы нельзя было задерживаться в домах надолго и не оставалось времени на угощение. В этом случае Карли не удалось бы расслабиться и насладиться обществом Джонаса.
Очевидно, он прекрасно понял ее задумку. Его ироническая усмешка становилась все шире с каждым поспешным визитом.
Тем более, что эта уловка все равно не сработала. Сердечко Карли растаяло уже в первом доме. Четырехлетние мальчики-близнецы, отец которых полгода назад погиб в шахте, вежливо поблагодарили Джонаса. Но один из них шепнул другому, что эта елка не такая большая, как та, которую в прошлом году срубил для них папа.
Не обращая внимание на смущенные возражения их матери, Джонас сгреб двойняшек в охапку и отнес к грузовику, чтобы они выбрали для себя подходящую елку. Он терпеливо поднимал каждое из оставшихся деревьев, и ставил понравившиеся к борту пикапа, для дальнейшего осмотра. Когда малыши в конце концов выбрали самую большую и пушистую елочку, Джонас разрешил им втащить ее в дом, незаметно помогая, как будто бы они несли ее сами.
Наблюдая снаружи, Карли слышала, как мама мальчиков хвалит Джонаса за его доброту и чувство юмора. Она не могла не согласиться с этой женщиной. Но, несмотря на слезы, выступившие у нее на глазах, ей это не очень понравилось.
Дома следовали один за другим, а Джонас определенно наслаждался тем, что доставляет детям радость. Странно, что это оказалось для Карли такой неожиданностью. Все-таки этот мужчина делает детские игрушки. Конечно, его волнует все то, что нравится детям.
Вздохнув с облегчением, что этот утомительный день подходит к концу, Карли полезла в кузов грузовика и вытащила последнее дерево.
