Постельная сцена. Дубль 1 (СИ) - Качим Марк (читать онлайн полную книгу TXT, FB2) 📗

— Аманда, детка! — услышала я издалека. — Прошу тебя, больше экспрессии! Не он должен нападать на тебя — ты хочешь покорить сильного неприступного самца! Посмотри на него! Разве ты его не хочешь?

Я против воли ускорила шаг.

Килан тоже был измазан гримировочной краской. Пыль, кровь, порезы, ссадины. Его прекрасное тело было не узнать… и вместе с тем вся эта грязь лишь подчеркивала совершенство линий.

Я ожидала увидеть съемки космического боя, может даже полюбоваться работой такого профи, как Килан О’Брайт. Но снимали не сражение. Помимо Килана, в грязи, порезах и прочей бутафории была измазана и Аманда Грей, которая бесстыдно прижималась к обнаженной груди Килана и с самым серьезным выражением на идеальном лице слушала советы Алена по поводу предстоящей им постельной сцены.

— Конечно, хочу! — заверила она Алена и обольстительно улыбнулась Килану. Он улыбнулся в ответ, но, как мне показалось, скорее просто из вежливости. Или я выдаю желаемое за действительное?

— Отлично, солнышко, так покажи это! — в голосе Алена слышалась досада. — Камеры, мотор!

Щелкнула хлопушка, и Килан с рычанием схватил Аманду за плечи, отдирая от себя.

— Я не знаю, что за игру ты ведешь, но у тебя ничего не выйдет! — рявкнул он ей в лицо.

О’Брайт так стремительно перешел к игре, что я помимо воли испугалась за Аманду и даже вскрикнула от неожиданности. Я сразу прикрыла рот рукой, с опаской взглянув на Алена, но он, кажется не услышал. Но услышал Килан. На краткие доли секунды мы встретились взглядами, и этого хватило, чтобы сердце в груди совершило кульбит.

Аманда что-то ответила — я не расслышала, что. А потом попыталась поцеловать Килана, но он резко выпрямился, задрав голову, и глядя в сторону. Ну то есть для камеры в сторону, а на деле… На деле он смотрел на меня — таким взглядом, что моя Ниагара готова была вот-вот проснуться.

Окружающий мир перестал существовать, потерял свое значение. Килан не двигался, словно превратившись в каменное изваяние, тогда как Аманда продолжала играть свою роль. Она что-то говорила, кричала, умоляла, хватала Килана за руки, пытаясь встряхнуть, снова тянулась к его губам за поцелуем. Но О’Брайт не реагировал, продолжая смотреть только на меня.

Не знаю, было ли это в сценарии, но Аманда вдруг начала медленно опускаться на колени. Ее ладони скользили вниз по скульптурному телу Килана, ласкали, пытались распалить в нем желание, пока не достигли пояса брюк. О боже, она собирается сделать ему минет? У меня на глазах? В смысле, перед камерами?!

Килан вздрогнул, когда она расстегнула его брюки, резко втянул воздух. Я понятия не имела, что происходило сейчас в его штанах — Аманда стояла на коленях ко мне спиной и загораживала все своим телом — но то, что я видела, выглядело однозначно. Вот Аманда стягивает брюки ниже, вот обхватывает ствол рукой. А потом… Килан вскинул голову еще выше, когда Аманда наклонилась к нему. На его скулах заиграли желваки, а взгляд… Взгляд был таким, что мне захотелось немедленно запустить руки в насквозь мокрые трусики.

Меня повело, колени задрожали, мне показалось, я рухну на пол, снесенная волной нахлынувшей похоти. Наверное, мне не стоило смотреть, я должна была уйти, не мешать съемке и игре Килана. Но ничто на свете не могло заставить меня отвернуться. Боже, да начнись прямо в эту минуту апокалипсис или нашествие зомби, я бы все равно не смогла сдвинуться с места.

Облизав губы, я почти явственно представила себя на месте Аманды. Рот наполнился слюной, на языке ощущался фантомный вкус Килана, его кожи, горькой пряности спермы.

— Стоп, снято! — мой мир рухнул уже в который раз под эту фразу. Переведя взгляд на Алена, я, к своему ужасу, встретилась с его проницательным и чуть насмешливым взглядом. — Прекрасно, котики. Но, я думаю, конечную экспозицию стоит поменять. Аманда, милая, приляг-ка на вот этот обломок, — он показал на разрушенную стену. Лицом к камерам. Нет, милая, не на спину. На живот, — Ален обошел все камеры, проверяя новый ракурс и кивнул. — Отлично. Килан, вот так ее и уложишь. Аманда, милая, давай обратно на коленочки.

“Милая” Аманда с готовностью вернулась к Килану и его — О боги! — расстегнутым брюкам. Но зато теперь я знала наверняка: его уже привычные тугие слипы на этот раз остались на месте. Однако белье совсем не скрывало его возбуждения.

Наверное, мне нужно было сбежать, пока в голову вернулась хоть толика здравого смысла. Но ноги словно приросли к месту и уносить свою хозяйку подальше от новой порции эмоциональных потрясений отказывались. Ален объявил начало нового дубля. Почему-то мне слышалось в его голосе предвкушение.

Щелкнула хлопушка, зажужжали камеры, и мир снова исчез, когда Аманда очень натурально простонала. По крайней мере, именно так стонут, когда во рту находится член. Ее голова двигалась все быстрее, волосы колыхались, словно тоже отыгрывая свою роль. Казалось, минет подходит к своему логическому завершению. Все внутри сжалось в ожидании оргазма, который так и не наступил. Мы с Амандой вздрогнули одновременно, когда Килан резко вздернул ее вверх.

Он не поцеловал ее, как я ждала. Не обнял и даже не приласкал. Стиснул зубы, тяжело, напряженно дыша, а потом грубо развернул к себе спиной. Меня буквально пригвоздило к месту, затрясло — ведь швыряя Аманду на бутафорский обломок стены Килан снова смотрел на меня. На мгновение у него на лице отразилась мука, будто он делал то, чего делать отчаянно не хотел. А затем он мощно двинул бедрами.

Нас разделяло расстояние почти в десять метров, но импульс этого толчка словно пронесся через студию, достиг меня и пробежался разрядами тока по телу, выбивая воздух из легких и остатки мыслей из головы. Я вздрагивала при каждом его движении, кусала губы, изнывая от бурлящего в венах желания. Это сумасшествие, но я явственно ощущала дыхание Килана на лице, вкус его губ и железную хватку на бедрах.

И самое главное — я, в отличие от Аманды — очень хорошо знала, каково это, когда большой твердый член Килана таранит твое тело.

— Стоп! — команда Алена потонула в глухом рыке О’Брайта и громком стоне Грей. — Снято, — добавил режиссер хрипло и спешно прокашлялся. — Отлично, зайчики, просто замечательно. Думаю, этого вполне хватит.

Аманда выпрямилась и рассмеялась, что-то шепнув Килану. Тот вежливо улыбнулся и снова бросил на меня короткий, но выразительный взгляд. Но, честно, сейчас я была не в том состоянии, чтобы разбираться в оттенках взглядов О’Брайта. Мне кажется, я сейчас даже человеческую речь не смогла бы воспринять. Потому что меня до сих пор трясло, дышать удавалось через раз, а трусики были настолько мокрыми, что, соберись я их выжимать, нацедила бы еще одну Ниагару.

Так что решение отложить все разговоры далось довольно легко. Как в тумане я развернулась и зашагала к выходу, молясь всем богам, чтобы меня никто не окликнул.

На заплетающихся непослушных ногах я дошла до гримерки и без сил опустилась на стул. В голове было пусто настолько, что даже зазвенело в ушах от этой пустоты. Килан, чертов Килан! Ни один мужчина до сих пор не действовал на меня словно… Словно водопроводчик на засорившийся слив, ей-богу! Один толчок, и прорвало.

И где была моя женская мудрость, когда я согласилась поехать с О’Брайтом в отель? Можно было понять, что к такому мужчине, как Килан О’Брайт, не удастся остаться равнодушной. Он же почти довел меня до оргазма, ни разу не прикоснувшись! И как теперь ехать домой, если единственное место, куда я хочу попасть — отель “Плаза” номер сто семнадцать?

Дверь гримерки содрогнулась. Это такой стук или ее пытаются выбить?

— Открыто! — прозвучало глухо, почти хрипло, но с той стороны услышали.

Килан не приоткрыл дверь, не заглянул в комнату — нет, он вошел сразу, уверенно и быстро. И так же уверенно захлопнул дверь, поворачивая ключ. А потом шагнул ко мне и протянул руку.

На нем все еще был грим, кожа блестела от искусственной крови и вполне настоящего пота, а с волос, наверное, можно было натрясти небольшое ведро цемента. Только все это было неважно, пока он смотрел на меня как на самую желанную женщину в мире. Обжигающе сладко, нежно и требовательно. Килан пришел получить то, чего он хотел с момента начала съемок, то, что уже считал своим.