Насмешка судьбы - Баркли Лина (прочитать книгу TXT) 📗
— Видимо, для такой важной шишки, как ты, навещать своих соседей настоящая обуза! — вспылила Энжи.
Лоренцо развернул ее к себе лицом и пристально посмотрел в глаза. На какое-то мгновение в них промелькнуло нечто похожее на смятение.
— Держи себя в руках, — хрипло произнес он. — Все, что я хочу на этот момент, так это наслаждаться твоим прекрасным телом. По окончании нашего небольшого приключения я намерен уйти.
— А ты думаешь, что я хочу другого?
— Думаю, у тебя в характере связываться с непорядочными людьми, и я не желаю снова расплачиваться. Просто ты отдаешь мне старый долг, Анжелика. Постарайся не забывать об этом.
После ухода Лоренцо она долго сидела перед зеркалом, со страхом глядя на свое отражение. Потом она закрыла глаза из опасения увидеть то, что сумел увидеть он.
5
После ланча они выехали в свое поместье. Утро же было посвящено визитам вежливости к соседям в сопровождении Лючии и Бьянки. Практически вся молодежь уехала из деревни в город в поисках работы, и поэтому длительное отсутствие Энжи было воспринято с пониманием.
При виде дома, под крышей которого она прожила несколько месяцев вдвоем с Лоренцо, у нее заныло внутри. Все, на чем останавливался взгляд, отдавалось острой болью в сердце. Выйдя из машины у каменного дома с красной черепичной крышей, она дала себе слово держаться и не поддаваться эмоциям. Но...
— А где мои куры? — едва слышно спросила она.
— Полагаю, их съели.
— А коза? — не глядя на Лоренцо, опасливо поинтересовалась она.
— Отправилась к праотцам.
— А корова с теленком?
— Их продали.
— А овцы? — с волнением спросила она. — Они тоже умерли?
— Да.
Не в силах дальше сдерживать себя, она повернулась к Лоренцо.
— А что случилось с моими кошками? Ты съел, продал или закопал их в землю?
— Я забрал их с собой в Милан. — Он осуждающе посмотрел на жену.
— А... — смутившись, произнесла она и, скрестив руки на груди, отвернулась.
С дрожью в сердце Энжи вошла за мужем в дом. Сквозь небольшое окно был виден пришедший в полное запустение сад, где когда-то она с удовольствием трудилась. Ну что ж? Теперь это не ее дом, как, впрочем, никогда и не был. Она настойчиво убеждала себя, что все эти перемены не имеют к ней никакого отношения. Но щемящая тоска и боль утраты чего-то важного не оставляли ее.
Этот дом был ей дорог. Когда она перебралась сюда из убогого домишки своего деда, он показался ей сказочным дворцом. Любая шестнадцатилетняя невеста была бы на седьмом небе от счастья.
Наивные, чистые мечты и беспредельная вера...
Вспомнив замок, где она очнулась после падения, Энжи поняла, какой глупой была пять лет назад. Прислуга, старинная мебель и уникальные картины — вот истинная среда обитания Лоренцо. И все же в те времена он каждые выходные приезжал в дом, к которому больше подходило слово «лачуга». По сицилийской традиции перед своей свадьбой он купил и обставил мебелью дом. Он привозил ей образцы красок, советуясь, какую выбрать, и был первым человеком в Мольфетте, пригласившим профессионального дизайнера-декоратора. Дедушка лишь осуждающе качал головой, считая это пустой тратой денег. Но в конце концов Лоренцо добился своего.
— Лоренцо, я ненавижу тебя, — чуть не плача, сказала Энжи. — Если я и любила этот дом, то лишь потому, что ты одушевлял его своим присутствием.
— А разве я мог поступить иначе? — отозвался он. — Такой, какой ты тогда была, ты не могла встретиться с моими родными. Ты не приняла бы их, а они тебя.
— Думаю, вопрос о моем знакомстве с ними вообще не стоял в повестке дня, — резко возразила она, уязвленная откровенностью Лоренцо.
— Сейчас это уже не имеет никакого значения, — отрешенно ответил он.
Внезапно Энжи поняла, что, несмотря на прошедшие годы, она чувствует обиду. Но почему? Потому что их брак никогда не был полноценным? Муж, который по сути дела и не был ей настоящим мужем, счел слишком тягостным в свои двадцать четыре года хранить обет супружеской верности? Опасаясь, что все ее переживания и волнения вот-вот выплеснутся наружу, она стремительно пошла из комнаты. Не сдержавшись, Энжи обернулась с порога и сказала:
— Лучше бы ты приехал ко мне в Дублин, чтобы разобраться во всем! Тебе не следовало привозить меня сюда!
Она поднялась по узкой лестнице в спальню, так и не ставшую счастливой супружеской обителью.
С волнением и трепетом она вошла в комнату, где проводила ночи в компании с тряпичной куклой Жаннет, безуспешно ожидая прихода Лоренцо. Здесь стоял большой резной комод, подарок ее тетушек на свадьбу, наполненный красивым вышитым постельным бельем. Он был особой гордостью Лючии и Бьянки, оставшихся старыми девами, как и многие их ровесницы. Невидящим взором глядя в маленькое окно, Энжи пыталась разобраться в себе. Она испытывала к Лоренцо сложное чувство: с одной стороны, жгучую ненависть, с другой — непонятное, необъяснимое влечение. Душа ее рвалась на части. Он заставил ее пережить то, что она, как ей казалось, давным-давно похоронила в памяти.
— Анжелика, — окликнул ее Лоренцо, входя в комнату.
— Я была так счастлива здесь, — сжав кулаки, прошептала она. Затем, не желая признаваться, что жила в мире грез и мечтаний, произнесла: — Тебе следовало бы сказать правду о нас с самого начала.
— Ты очень щепетильно относилась к нашему браку, и я боялся, что ты не перенесешь столь тяжелого испытания, — откровенно и искренне сказал он.
— Неправда! — в сердцах вскричала Энжи. — В моей жизни было немало ударов судьбы, но ни один из них не сломил меня!
Он посмотрел на нее таким взглядом, будто знал, что его объятия с блондинкой в лифте, свидетельницей которых она случайно стала, выбили ее из колеи на многие годы.
— Ты целиком и полностью зависела от меня. Несмотря на зрелые формы и сильное чувство, ты оставалась наивным ребенком, и все твои познания жизни сводились к событиям в деревне, — со вздохом произнес он.
Энжи закрыла глаза, вспоминая, с каким страхом она возвратилась в Дублин. Да, Лоренцо прав.
— Я уговорил бы тебя поступить в колледж в Падуе, но ты в тот же вечер уехала, — с горечью сказал он. — Я бы смог присматривать за тобой в Падуе, где много твоих ровесников. Ты подружилась бы с ними, влюбилась...
— А если бы нет, что тогда? — насмешливо спросила она.
— Я бы нашел выход. — Лоренцо пожал плечами. — В то время ты мне очень нравилась.
«Нравилась». Какое-то бесцветное, ничего не выражающее слово.
— Как бы то ни было, но мы не могли жить так дальше. Мне не хотелось, чтобы все закончилось постелью...
— Не думаю, что именно таким был бы исход, — ядовито заметила она.
Сама того не ведая, Энжи задела Лоренцо за живое. Он порывисто схватил ее за руку, заставляя умолкнуть. Горящими глазами он пристально посмотрел на нее.
— Ты была дикой и неукротимой, унаследовав красоту своей матери-ирландки и необузданный темперамент отца-сицилийца. Ты даже не осознавала, какой обладала притягательной силой, не позволявшей мне сомкнуть глаза все ночи, когда я находился в соседней с тобой комнате. Ты была искушением, терзавшим меня все дни нашего супружества.
Не веря своим ушам, она, потрясенная его признанием, молча взирала на Лоренцо.
— Я был как бык на веревочке, — усмехнулся он, вспоминая минувшие дни. — Я знал, что если сдамся, то ввергну нас обоих в непредсказуемые сложности. Я заслужил медаль за свою выдержку.
У нее закружилась голова, стало трудно дышать. Пришедший на смену шоку гнев вернул ей самообладание. Выдернув руку, она поспешно спустилась вниз и вышла во двор. Значит, все эти полгода он хотел ее, а она ни о чем и не подозревала. У нее вырвался нервный смех. Как она любила его! Ее любовь была безоглядной и самозабвенной. Не представляя себе будущего без него, Энжи не понимала, какой вред может принести подобная слепая страсть, если не защитить себя. А Лоренцо все это знал...
