Таинственный приятель - Паскаль Фрэнсин (чтение книг txt) 📗
После долгих раздумий Элизабет пришла к выводу, что ей оставалось только одно: завтра, когда курсантам будут вручаться свидетельства, она приедет на летное поле и сама поговорит с Джорджем и Робин. Только они могли положить конец ее страхам или подтвердить самые худшие ее подозрения.
Остаток ночи она провела, все так же беспокойно ворочаясь в постели, с тревогой думая о завтрашнем неприятном разговоре: беседа с Джорджем и Робин не сулила ничего хорошего. Элизабет снова и снова перебирала в уме возможные варианты предстоящей встречи с ними. Несколько раз ей приходила в голову мысль о том, чтобы оставить все так, как есть, и ни во что не вмешиваться. Но бездействие будет худшим из всех решений: тогда ее совсем замучают угрызения совести.
Наконец Элизабет забылась тревожным сном. Но и во сне ей не давали покоя Инид и Джордж, Джордж и Робин, Инид и Робин. Даже Ронни Эдвардс, прежний парень Инид, мимолетно промелькнул в ее сновидениях в каком-то фантастическом окружении.
Элизабет с облегчением проснулась от запаха свежесваренного кофе и жарящегося бекона, доносящегося снизу: начинался новый день. Ее тревожный сон совсем не освежил ее, а измучил еще больше, и она была рада, что нужно вставать.
За завтраком она в основном молчала, с готовностью уступив инициативу Джессике, которая не упустила возможности рассказать родителям о Джеке и о всех его достоинствах.
Элизабет старалась протянуть завтрак как можно дольше, выпив несколько чашек кофе, а потом, не торопясь, мыла посуду, вызвавшись сделать это без помощи Джессики. Но в конце концов она уже не могла больше оттягивать выполнение своей неприятной обязанности. Она отправилась в кабинет, где ее мать работала над эскизами интерьера, и попросила разрешения воспользоваться «фиатом».
– Не имею никаких возражений, – сказала Элис Уэйкфилд, на минуту оторвавшись от своей работы. – А куда ты на нем поедешь?
Элизабет чувствовала себя неловко под пристальным взглядом матери.
– Мне хочется посмотреть, как курсантам будут вручать свидетельства на право управления самолетом. Сегодня последний день в учебной программе, и я могла бы написать об этом статью для «Оракула». Это будет как бы продолжением статьи, которую написала Робин Уилсон.
Так же, как и прошлым вечером с Тоддом, объяснение, которое она привела матери, было в какой-то степени правдивым, но в нем была не вся правда. Джессике такие вещи удавались очень легко, но Элизабет, которая твердо была убеждена в том, что всегда нужно говорить всю правду и ничего, кроме правды, чувствовала себя виноватой и стояла, опустив глаза.
– Конечно, ты можешь взять машину, – сказала ей мать. – Но с тобой все в порядке, Лиз? За завтраком ты не сказала почти ни слова.
– Со мной все нормально, мам. – Элизабет постаралась сказать это как можно более убедительно.
Но, усевшись в маленький красный «фиат» с откидным верхом и включив зажигание, она вдруг ощутила, как все ее дурные предчувствия навалились на нее страшной тяжестью.
Она почти автоматически вела машину по ведущей на летное поле извилистой дороге и, одолеваемая мрачными мыслями, не замечала живописного холмистого пейзажа, открывающегося из окон машины. Когда местность приняла более ровные очертания и на горизонте показались маленькие самолеты, желудок ее судорожно сжался.
Через несколько минут Элизабет въехала на стоянку недалеко от края взлетной полосы. Выйдя из машины, она увидела, что торжественная церемония уже началась. Одетый в летную форму человек выкрикивал фамилии курсантов, и новоиспеченные пилоты подходили по одному и получали свои свидетельства. Элизабет подошла поближе и в группе стоящих перед ней ребят уже различала знакомые лица своих одноклассников. Обведя взглядом собравшуюся толпу, она вдруг ясно увидела улыбающуюся красивую Робин Уилсон. А рядом с ней стоял Джордж Уоррен.
Элизабет охватила паника.
«О нет, это правда», – подумала она, и ее первой реакцией было желание повернуться и бежать отсюда без оглядки. По внутренний голос сказал ей:
«Только не это. Ты пришла сюда, чтобы поговорить с Джорджем и Робин, а не делать поспешных выводов».
Ведь они, в сущности, ничего такого не делали, просто стояли рядом. Это еще ничего не докалывало. Кроме того, фамилии курсантов назывались в алфавитном порядке. У Элизабет появилась слабая искорка надежды, и она ухватилась за нее. Уилсон, Уоррен... да, они могли стоять вместе и по этой причине.
Но через несколько минут напряженного ожидания надежда растаяла, как дым. Элизабет наблюдала за тем, как Робин вышла за получением свидетельства, и за ней сразу же последовал Джордж. Поздравления, которыми они обменялись после этого, были отнюдь не товарищескими. Элизабет хотелось провалиться сквозь землю. Но она все же терпеливо ждала, когда они наконец перестанут обниматься и вернутся на свои места.
Первым заметил ее Джордж.
– Лиз! – воскликнул он испуганным голосом.
Они с Робин обменялись быстрыми, нервными взглядами и торопливо отошли чуть подальше друг от друга. Но в этом уже не было никакого смысла.
Робин пристыженно опустила голову.
– Ты ведь какое-то время наблюдала за нами, да? – спросила она, все еще уставясь в землю.
– Боюсь, что да. – Элизабет теребила свой белокурый «конский хвост», такая же смущенная, как и они. Глубоко вздохнув, она рассказала им о фотографии, показанной ей Тиной Айала, и о том, что решила сама все проверить, прежде чем делать какие-либо выводы.
– Я все надеялась, что это окажется не так, – сказала она, – но теперь, когда я знаю, что все это правда, я... ну я просто не знаю, что и сказать. – Она беспомощно развела руками.
Робин всегда относилась к ней по-дружески, а с Джорджем куда только не ходили они вместе: на пляж с Инид и Тоддом, на дискотеку в субботние вечера. Сколько раз они ужинали вчетвером! Обычно и с Робин, и с Джорджем Элизабет могла говорить о чем угодно, но сейчас от смущения не могла вымолвить ни слова. Она как бы раздвоилась: одна ее половина хотела вопить и в ярости топать ногами, в то время как другая – тихо удалиться и сделать вид, что ничего необычного не происходит.
– Лиз, – заговорил Джордж, – я знаю, как тебе это тяжело, но не стану лгать. Это правда: Робин и я... ну мы полюбили друг друга. – Он бросил нежный, восхищенный взгляд в сторону Робин.
Затем, взяв себя в руки, продолжал:
– Поверь мне, Лиз, как ни странно это звучит, мы сами долго надеялись, что все это не так. Мы уверяли себя, что между нами просто дружба и ничего больше. Мы пытались подавить наши чувства из-за Инид. И из-за Аллена тоже.
Аллен Уолтерс, давно влюбленный в Робин, был очень умным, застенчивым мальчиком. Он полюбил Робин в те времена, когда она была толстой и никому больше не нравилась. И когда, как бабочка из кокона, появилась красивая и стройная новая Робин и каждый парень в Ласковой Долине мечтал о свидании с ней, она никуда ни с кем, кроме Аллена, не ходила. До сих пор.
– Но в конце концов мы вынуждены были признать, что это выше наших сил, – продолжал Джордж.
Элизабет сильно прикусила дрожащую нижнюю губу. Может быть, предполагалось, что она должна восхищаться честностью Джорджа, но она не могла думать ни о чем, кроме своей подруги. Перед мысленным взором Элизабет так и стояло лицо Инид, чьи зеленые глаза загорались радостью всякий раз, когда она была с Джорджем.
– Как ты мог так поступить с Инид? – только и смогла сказать Элизабет, пытаясь проглотить ком в горле.
По щеке Робин покатилась слезинка, а за ней очень быстро другая.
– Лиз, мы не хотели этого. Честно. Ведь Инид всегда была так добра ко мне, а Аллен – да он самый лучший парень в мире. Но... но мы с Джорджем ничего не можем поделать с нашими чувствами, как бы мы ни пытались. – Робин разрыдалась.
Взглянув на залитое слезами красивое лицо Робин, Элизабет несколько смягчилась.
– Вероятно, это и в самом деле невозможно, – ответила она, глубоко вздыхая. – И мне, наверное, надо было бы пожелать вам счастья.
