Дама в красном - Мартон Сандра (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
– У меня действительно нет выхода, – объяснял он до этого своему младшему брату по телефону. – В конце концов, это делается с благородными целями. Все деньги пойдут на детские больницы.
– Естественно, – сказал Слейд и вдруг фыркнул.
– Что?
– Ну, я вдруг подумал… – голос Слейда приобрел протяжное, мягкое звучание техасского говора, знакомого с детства, – как племенной бычок перед стадом телок, да?
– Это вполне законная акция, – холодно ответил Тревис и бросил трубку; потом он снова поднял ее, набрал бостонский номер Слейда и, раньше чем тот успел произнести хоть слово, добавил, что ему следовало заранее знать, что рассчитывать на сочувствие родственников не приходится.
– И все же я тебе сочувствую, братишка, – ответил Слейд и смеялся до тех пор, пока наконец Тревис и сам не начал смеяться. – Не так уж все и плохо.
Тревис насупился, прошептал: «Не плохо» – и закрыл глаза.
Все старшие партнеры и им подобная публика были в зале. Клерки и секретарши замерли у телефонов, с напряжением ожидая, чем же все закончится. Видно, немало пари было заключено в этот вечер. Так за сколько его купят? Одолеет ли он парня от «Ханнан и Мерфи»? Какое место займет среди прочих? Будет ли купившая его женщина прилично выглядеть? На «десять», по дурацкой шкале секретарш? Или на «пять»? Или, как предсказала с содроганием его собственная секретарша, победившей окажется мадам с внешностью на «два», а то и на «единицу»?
Тревис застонал.
Если он не уйдет за хорошую цену к хорошей женщине, он этого не переживет. И никак нельзя предугадать, как все обернется, когда он выйдет на сцену и отдаст себя в руки аукциониста и этих диких тварей, маскирующихся под приличных дам. И почему ему не хватило ума организовать все заранее? Купить билет для Салли… Нет, не для Салли. Он совсем недавно послал ей букет фиалок и флакон «Шанели». Ладно, хорошо, Стефани. Он мог купить Стефани билет, велеть ей поставить на тысячу баксов больше, чем получит его противник от «Ханнан и Мерфи», а потом оплатить по счету. С процентами. Но что за пари, если соперники жульничают?
Ничего не остается, кроме как покориться судьбе. И кому, как не ему, знать, что она не всегда бывает милостива, даже в таких дурацких случаях, как этот.
– Следующая очередь твоя, Ковбой.
Тревис вздрогнул от звука голоса Пегги.
– Отлично, – сказал он. – Чем раньше начнем, тем скорее закончим.
– Хочешь, я погляжу в зал и скажу тебе, кто еще не обзавелся кавалером и выглядит так, как будто способен выложить за тебя приличную сумму?
– Это неважно, – с достоинством произнес он.
– И все-таки дай-ка я взгляну!
– Куда?
– Там есть дырочка, вон она… – Пегги проскользнула мимо него и приложила глаз к занавесу. – О-о!
– Что «о-о»? – спросил Тревис, забывая о своем намерении демонстрировать равнодушие.
– Тут, несомненно, есть… как вы, мужчины, их называете – лапочки? Куколки?
– Привлекательные женщины, – важно сказал Тревис и усмехнулся про себя.
– Ну да, конечно… Хорошенькие, м-м-м, привлекательные… – Пегги вздохнула, – а некоторые так себе.
– Хорошо, – ответил Тревис. – Прекрасно.
– О… – Пегги вдруг напряглась. – О, Боже!
Тревис замер:
– Ну что там еще?
– О, там по центру дама, которая… ну… обладает ярко выраженной индивидуальностью… Я бы сказала – весьма жуткой индивидуальностью… У нее боа из перьев и фальшивые бриллианты на шее. Думаю, ты ей понравишься. – (Плечи Тревиса поникли.) – Так-так… Вошла голубоглазая блондинка. О, какая женщина! Роскошные волосы! Роскошное лицо! А фигура… Потрясающая. Наверное, она – полная идиотка. Такой экземпляр просто обязан не иметь мозгов.
Тревис рассмеялся.
– Ну уж!
– Я просто пытаюсь быть честной. Обычно природа дает что-то одно. А здесь такая фактура – закачаешься… А как движется – что твой хорек!
– Хорек? – Тревис хихикнул. Полным идиотом был тот, кто сказал, что женщины – кроткие существа.
– Да, это правда, – Пегги подошла поближе и ухватила его за лацканы смокинга. – Так что сделай одолжение, Ковбой, иди туда и развлеки их. Этих – как ты их назвал? – привлекательных женщин. Даже даму с жуткой индивидуальностью. – Она улыбнулась и продолжила: – А про принцессу-ледышку забудь.
Тревис тоже улыбнулся. Неожиданно он понял, как глупы его переживания. И этим открытием он был обязан Пегги. Он взял ее руку и склонился над ней.
– Ах, Рабовладелица, приношу вам свою сердечную благодарность. К черту пляж «Пиббл» и мою репутацию.
– А?
– Ничего, – он прижал ее пальцы к губам. – Жаль, что вы не участвуете в аукционе, моя дорогая. Я был бы рад оказаться в ваших руках на этот уикенд.
– Ты найдешь получше меня, – сказала она и мягко подтолкнула его к сцене. – Иди, милашка. Иди туда и срази их наповал.
Именно так Тревис и решил поступить.
Легкой рысцой выбежав на сцену, он высоко поднял руки над головой, приветствуя присутствующих, и исполнил нечто вроде победного танца Силвестера Сталлоне из фильма «Рокки», ослепляя зал белозубой улыбкой. Толпе это понравилось, и она одобрительно взревела.
Тревис смеялся. Пегги не ошибалась: это не настоящая жизнь. Аукцион проводится ради благой цели. Но все равно это развлечение.
Предположим, сейчас его купит за пять тысяч долларов какая-нибудь грымза. Ну и что? Пускай все в «Салливан, Кохен и Виттали» смеются над ним, пусть проигрывают свои безумные пари. А он хочет всего лишь постараться, чтобы больные дети получили немного больше денег…
Улыбка Тревиса слегка померкла, когда он разглядел даму за ближайшим к сцене столом. На красавицу она и впрямь не тянула. «Возможно, она интересна как человек», – утешил себя Тревис. Аукционист распространялся о его личности, что-то там о «Тревисе Бэроне, эсквайре», и Тревис Бэрон шагнул чуть вперед, усмехнулся, когда кто-то резко засвистел, и подарил широкую улыбку даме перед собой.
– Начальное предложение – пятьсот долларов! – сказал аукционист, и дама с неклассической внешностью прокричала:
– Как насчет тысячи?
Поднялся шум. Тревис улыбнулся, глядя на нее, глядя мимо нее… И подумал, что сердце сейчас выскочит у него из груди.
Она стояла за последним столом. Он сразу понял, что это и была та самая блондинка, пришедшая последней, о которой говорила Пегги. И она была самой прекрасной женщиной из всех, каких Тревис видел за свою жизнь.
Пегги сказала, что у нее роскошные волосы. Роскошное лицо. И потрясающая фигура. Все было верно… и неверно, потому что эти слова не могли описать ее внешность.
Волосы – шелковистый водопад цвета зрелой пшеницы, глаза – как техасские колокольчики. Безупречный овал лица, густые темные ресницы, брови – чудо как хороши. У нее был гордый, прямой нос, а рот… Какой рот! Полная верхняя губа. Мягко изогнутая нижняя. Рот, созданный для поцелуев.
Его взгляд опустился ниже, к слегка загорелым плечам, которые открывал вырез платья цвета граната, к высокой груди, тонкой талии и округлым бедрам. Юбка доходила до середины бедра, позволяя увидеть изящные, стройные ноги.
Он почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он хочет ее. Хочет с первобытным желанием и страстью, превосходящей все, что он испытывал раньше. Хочет целовать этот рот, ласкать это тело… растопить холод, который покрыл ее словно тонкой невидимой коркой льда. Это видно по ее позе. По надменному взгляду. По тому вызову, с которым приподнят ее подбородок. Он знал, что она видит явное восхищение в его глазах и… не придает этому ни малейшего значения. Ее вид как будто говорил: «Смотрите, если хотите, но не думайте, что можете иметь то, что видите».
Тревис почувствовал, что его тело напряглось. Крики женщин и бормотание аукциониста слились в общий шум. Он представил, что сходит со сцены. Идет к ней. Заключает ее в свои объятия. Без слов. Без объяснений. Просто поднимает ее, несет туда, где они могут остаться наедине, срывает этот кусок темно-красного шелка…
О, черт! Он стоит перед сотнями людей, думая о таких вещах… «Прекрати! – яростно приказал он себе, отрывая от нее взгляд. – Думай о холодном душе и сосредоточься на радостных лицах из толпы».
