Репетиция брака - Берри Шарон (серия книг TXT) 📗
– По имеющейся у нас информации, отсутствие действий со стороны полиции психологически влияет на Грэма; об этом же свидетельствует сообщение Джейн Мартин о случившемся тем вечером. Грэм хочет стать отцом бандитским путем. Я уверен, что он не собирается покидать Харбор без своего сына. – Балтер тяжело вздохнул. – Как бы мне хотелось просто схватить Грэма и запереть под замок! Когда я думаю о молодых полицейских, которые согласились принять взятки Грэма, – черт возьми, я ненавижу это слово, – сказал он, фыркнув от отвращения, – так это такой старый прием…
– Старый прием, а работает, – сказал Чарльз угрюмо. – О том, что воровское сообщество всегда стремилось иметь в полиции своих людей, чтобы пронюхать про облавы и аресты, было известно до того, как я начал работать в полиции. Пока ты раздумываешь над этим, мафиози дают Джеку деньги за то, чтобы он устанавливал связи с новичком, который может клюнуть на это; потом его приглашают, допустим, на внешне безобидный уик-энд, где играют в азартные игры на деньги, пьянствуют и предлагают такой секс, о котором он мечтал только во сне. Этот довольно сильный прием часто имеет успех.
– Ну что ж, этот прием здесь у них больше не сработает, – уверенно заявил комиссар. Сунув руки в карманы брюк, он устремил свой взгляд на стену, где висели благодарности и свидетельства о хорошей работе участка, словно черпая мужество в тех своих успехах. Не глядя на Чарльза, он сказал:
– Ты блестяще поработал у нас по прошлому делу. Твои успехи впечатляющие.
– Впечатляющие, может быть, но работа была очень утомительная, – вставил Чарльз, неожиданно осознавая, что большинство дел, по которым он работал вместе с Балтером в прошлом, надоедали ему. Но несмотря на тяжелые предчувствия и некоторую нервозность в связи с тем, что все-таки стал причастен к предстоящей операции, сейчас он испытывает подлинное возбуждение.
Комиссар прошелся к окну, потом к двери, заглянул наружу, потом опять вернулся к окну. Наконец он вздохнул и сказал:
– Может быть, и сейчас нам повезет, и все пройдет без помех.
– Просто так не везет, – ответил сухо Чарльз, прекрасно понимая, что Балтер поступал, как обычный полицейский: надеялся на лучшее, ожидая худшего. Реальность оставалась реальностью. Даже в лучшие времена при самых простейших на первый взгляд делах происходили непредсказуемые вещи. Чарльз это хорошо знал еще со школьной скамьи, потом на основе своего опыта работы в полиции и в качестве частного детектива. Никакое расследование не могло быть полностью гарантировано от неудач. И дело Джека Грэма в том числе.
Балтер посмотрел на него долгим задумчивым взглядом.
– Принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, у нее нет другого выбора, как принять наш план.
Чарльз вопросительно поднял одну бровь.
– У этой женщины есть выбор. Она может сказать «нет», потом она может нанять адвоката для того, чтобы выяснить, почему полиция мешает защите прав гражданина. После происшествия прошлой ночью она может задаться вопросом, почему полицейские заинтересованы прежде всего в том, чтобы закончить сначала свое собственное расследование, а потом уже защищать ребенка. Это не очень вяжется с лозунгом «Служить и защищать». Не так ли, Джо?
– А мы решим эту проблему с твоей помощью, – сказал Балтер, пристально глядя ему в глаза. – Ведь ты все хорошо обдумал, Чарльз, не так ли? Если ты считаешь, что не сможешь справиться с этим делом, скажи мне!
Чарльз понимал, что комиссар имеет в виду защиту Тома и Джейн.
Чарльз мучился от сознания собственной вины в гибели своей жены. Еще со времени его работы в полиции у него были враги. Фатальная ошибка произошла в тот день.
… В тот день его машину взяла жена, Анна. Она погибла в аварии, которая подготавливалась для него. Последовавшие за этим дни в памяти Чарльза оставались как черные провалы, горы бутылок виски и сплошная боль. Последовавшие месяцы были омрачены глубокими страданиями.
Только через несколько месяцев он выбрался из этого ада и мрачно напомнил себе несколько золотых правил для людей, имеющих одинаковую с ним профессию: нельзя недооценивать бандита; нельзя терять голову и никогда, никогда нельзя допускать, чтобы что-то мешало тебе видеть общую перспективу в деле, которым ты занимаешься. Невыполнение любого из этих условий может угрожать жизни невинных людей.
Повторяя про себя эту клятву, он старался говорить ровным, бесстрастным голосом.
– Зрелые размышления настораживают меня. Если бы я был слишком уверен в себе, меня бы здесь не было.
Балтер тотчас же кивнул головой в знак согласия:
– Это как раз то, что я хотел услышать.
Я ненавижу петушиное нахальство! – Для того чтобы показать, что вопрос решен, Балтер пристально посмотрел на открытую дверь кабинета, явно нервничая из-за опаздывания женщины.
Чарльз подошел к окну. Для этого майского утра движение транспорта на Брод-стрит было достаточно интенсивным. Потрепанный пикап резко затормозил, когда на дорожку «зебры» вступила женщина с ребенком.
Чарльз потягивал кофе, наблюдая за Джейн Мартин. Она пересекала улицу. На одном плече болталась сумка, а рука крепко держала еле поспевающего малыша. Чарльз сразу же узнал ее. Его первые впечатления часто оказывались правильными, а Джейн произвела на него приятное впечатление еще при их первой встрече более трех лет назад.
Сейчас, изучающе разглядывая ее, он отметил произошедшие в ней изменения. Походка приобрела решительность, в ней чувствовалась какая-то умудренность жизнью, придававшая ей независимый вид. Ее каштановые волосы стали длиннее, и она собирала их сзади в «конский хвост». На ней был светло-голубой ансамбль, состоящий из узкой юбки, довольно открытого жакета и белой шелковой блузки.
Она не обладала той совершенной красотой, которая была характерна для Анны. И все же Джейн Мартин обладала своего рода загадочным обаянием.
Он никогда не любил сравнивать и сопоставлять женщин. И не собирался сравнивать Джейн с Анной…
Черт возьми, что же он делает? Ведь они несравнимы и несопоставимы, и они не должны даже сосуществовать в одном и том же месте его души.
Анна была его женой.
Джейн и ребенок являлись частью дела, которое требовало от него его профессиональных специальных знаний. И только.
Чарльз вспомнил о своей первой встрече с Джейн Мартин. Прошло уже более трех лет с тех пор, когда она сидела в его кабинете в «Агентстве расследований Олдена» и просила установить слежку за своим женихом. Она подозревала, что ее жених встречается с другой женщиной, и поэтому разрывалась на части между желанием знать правду и боязнью прослыть шизофреничкой.
Чарльз следил за ним в течение месяца, собирая информацию и фотографируя объект с его броской рыжеголовой компаньонкой. Женщина эта, по мнению детектива, представляла собой абсолютный ноль при сравнении с Джейн.
Чарльз помнил ее расширившиеся глаза и побледневшие щеки, когда он рассказал ей о том, что узнал. Письменное сообщение было полным, выразительным, фактический материал достаточен. Она засунула его в сумку, сказав, что прочтет его, когда вернется домой. Ей хотелось услышать устную оценку, основанную на его профессиональном опыте и на выявленных фактах. Чарльз опустил некоторые особо смачные подробности и в конце постарался успокоить ее, сказав, что, какой бы горькой ни была правда, ей лучше знать ее до свадьбы с этим парнем.
Она слушала внимательно, задав всего несколько уточняющих вопросов. В конце концов Чарльз почувствовал желание встать из-за стола, подойти к ней и сжать ее в объятиях. Он понимал, что его желание продиктовано стремлением успокоить и приободрить ее, но все же его реакция изумила его самого. Этого никогда не случалось раньше в его практике частного детектива. Джейн Мартин выглядела настолько оскорбленной и уязвимой, что он почувствовал, как старается подавить в себе желание найти этого «жениха» и без стеснения уличить его в вероломстве. Но он не сделал этого. Он также не прикоснулся к ней и не высказал никакого открытого сочувствия, помимо обычных официальных слов утешения. Но вместе с тем он не забыл ее. Она заплатила ему за работу и покинула офис. Последнее, что он запомнил, была почти вызывающе дерзко поднятая ее голова.
