Стоит ли верить сердцу? - Келли Элисон (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Да уж, день выдался паршивый!
Скрип ворот, отделявших столетний главный дом от других строений усадьбы, резко прозвучал в ночной тишине, и Пэриш, как обычно за последние полгода, мельком подумал, что надо бы их смазать. Не то чтобы он забывал это сделать, просто список первостепенных дел превышал лимит времени: объездка коня, починка изгороди, профилактика механизмов и подготовка ревизии, которая начнется на следующей неделе; до ворот ли тут...
Черт! - мысленно ругнулся он, в который уж раз споткнувшись на пятой ступеньке веранды.
Железная крыша дома, как и ступенька, нуждалась в починке больше, чем ворота в смазке, но, покуда стены и крыша не обвалились, у Пэриша не было ни времени, ни желания заниматься их ремонтом. Сейчас же он способен сделать только три вещи: выпить холодного пива, принять горячий душ и рухнуть в постель. Все же, что требует большей затраты сил, может подождать до его пробуждения завтра в четыре тридцать. Должно же быть какое-то равновесие, авось завтрашний день не станет таким дьявольски тяжелым, как сегодняшний.
Не зажигая огня, он добрался до холодильника; свет оттуда осветил кухню, обставленную только самым необходимым. Вскрывая банку, Пэриш на мгновение представил себе последнюю майскую прохладу, разожженный камин... Нет, даже прохлада не заставила бы его бодрствовать сегодня вечером.
Сделав большой глоток пива, он направился в ванную.
Пэришу показалось, что он и глаз не успел закрыть, когда зазвонил будильник. Он протянул левую руку и прихлопнул его. Звон не утихал.
Непристойно выругавшись, он снова надавил на макушку будильника. Звон продолжался.
Схватив нарушителя, чтобы зашвырнуть куда подальше, Пэриш осознал, что разбудил его телефон. Взглянув мельком на часы, он чуть не застонал - начало двенадцатого. Проклиная все на свете, откинул простыню.
- Иду, иду!
В доме был только один аппарат, на кухне, и к тому времени, когда полуодетый и озябший Пэриш добрался до него, он был не в самом лучшем настроении.
- Данфорд! - рявкнул он, перекрывая шумы дальней связи.
- Пэриш?
Голос сестры в трубке несколько унял его досаду:
- Элен? Что...
- Джина должна была позвонить мне, когда прилетит, но так и не звонила.
- Джина? Какого черта...
- Ты хочешь сказать, что ее нет? - В голосе послышалась паника.
- Нет здесь? Элен, уже ночь. Я с трудом соображаю, о чем ты говоришь...
- Эксперт по компьютерам, которого ты просил прислать!
Он застонал: на фоне всего происшедшего автоматизация отчетности Мелагры была наименьшей из его забот. Особенно в этот час.
- Я упустил это. Извини, Элен. Послушай, я позвоню тебе утром, и мы договоримся, когда ей лучше приехать.
- Пэриш! Я же сказала тебе, что она уже должна была прибыть. Она...
- Сюда?
- Ну да! Ты что, пьян?
- Ни в одном глазу, - зевая, пробормотал он, пытаясь включиться.
- Я звонила тебе еще неделю назад и сказала...
- Да, да. Помню. Слушай, Элен, не паникуй. Наверно, ее рейс опоздал в Айзу и она решила остаться там, а не тащиться сюда...
- Она вовсе не тащится! Какой-то твой товарищ из Маунт-Айзы позвонил и сказал, что пристроит ее на самолет одного из твоих соседей. Некто Гэлбрайт собирался лететь в Мелагру. Но, Пэриш, если ее до сих пор нет, то где... О Господи, они разбились!
- Элен...
- Эти частные самолеты и чартерные всегда...
- Элен! - обрезал он жестче. - Остынь. Они не разбились. Когда легкий самолет идет на посадку, мы здесь его слышим. Я уверен, что узнал бы, если бы с Роном Гэлбрайтом что-нибудь случилось.
- Тогда где же Джина? Почему ее нет? Почему она не звонит?
Только неподдельное отчаяние в голосе сестры заставило его скрыть раздражение.
- Она, поди, очарована общительностью и гостеприимством Рона и, вероятно, сидит сейчас в Примроуз-Даунсе, выкупанная, за первоклассной едой и столетним портвейном. Успокойся. Я позвоню туда и... Как, ты говоришь, ее имя?
- Джина. Джина Петрочелли.
- Я думал, ты пошлешь какого-нибудь парня.
- Эллиот показался мне не слишком надежным.
- Эта Джина - не большой подарок, если не связывается с тобой, как положено.
- Это-то меня и беспокоит. Джина всегда связывается. Она одна из самых ответственных людей, каких я когда-либо встречала.
- Может, она забыла...
- Не смеши! Джина никогда не забывает о деле. Я действительно беспокоюсь, Пэриш.
- Ладно! Ладно! Я свяжусь с Гэлбрайтом и попрошу эту Джину позвонить тебе.
Еще несколько успокаивающих слов, и Пэриш положил трубку, тяжело и протяжно вздохнув. Господи! Он хотел одного - лечь спать! Но, судя по всему, несчастный день никогда не кончится! Смирившись, он набрал номер Гэлбрайта.
Джина громко говорила сама с собой, стараясь отвлечься. У нее пересохло во рту, пока она носилась по грязной посадочной полосе в надежде согреться.
- Я переманю всех ее клиентов, я куплю ее компанию, а ее назначу уборщицей, я...
Звук мотора прервал планы отмщения Элен. Сердце подпрыгнуло, она обернулась на шум и тотчас прикрыла рукой глаза, потому что внезапный свет ударил из-за небольшого вала, идущего параллельно взлетно-посадочной полосе. Только через мгновение она поняла, что это передние фары автомобиля и еще одна, установленная на крыше.
- Слава Богу! Господи! Слава Богу! - горячо шептала она, не двигаясь, пока машина быстро преодолевала темноту, разделявшую их. Это означало, что ее нашли.
Фургон резко затормозил буквально в нескольких футах от нее; Джина не отказала себе в удовольствии дотянуться и потрогать машину. Сквозь капот ее пальцы ощутили мелкую дрожь мотора. Гнев, облегчение, благодарность, шок буквально распирали ее, требуя немедленного выхода. Облегчение, разумеется, принес тот, кто наконец-то встретил ее. К нему она испытала благодарность. Но гнев, который накопился за последние пять с лишним часов, был сильнее. Именно он давал ей возможность не замечать жажду, голод и холод. Сейчас она впервые осознала, как ей было страшно.
- Вы в порядке? - спросил мужчина, выбираясь из-за руля.
Пока он подходил к ней, она обратила внимание на две вещи, во-первых, ее избавитель высок, а во-вторых, - надо же! - теперь, когда она была в безопасности, обнаружилось, что вот-вот разрыдается. Джина старалась успокоиться, но разрывалась между желанием наорать на незнакомца и заплакать, как ребенок, у него на руках.
