Приглашение на бал - Лукас Дженни (первая книга .txt) 📗

– Ты ничего ей не сделала, – сказал он. – Если я и обошелся с ней плохо, поверь мне, она это переживет. Она найдет себе другого жениха, богаче и красивее меня.

– Красивее тебя не бывает, – ответила Лилли с улыбкой, затем, посерьезнев, закусила губу: – Думаешь, она любит тебя по-настоящему?

– Нет, – твердо ответил Алессандро. – Она просто была убеждена в том, что мы прекрасно друг другу подходим.

Услышав это, Лилли погрустнела, и он, обняв ее за плечи, поспешно добавил:

– Но теперь у меня есть ты. Мать моего будущего ребенка. Женщина, с которой мне так хорошо в постели, как ни с кем еще не было.

Лилли облегченно вздохнула и рассмеялась:

– И я поеду с тобой в Рим.

Все инстинкты кричали Алессандро, что он не должен брать ее с собой, но, увидев в ее глазах мольбу, он понял, что не может ей отказать. По правде говоря, ему тоже не хочется с ней расставаться.

– Хорошо, cara, в Рим так в Рим.

– Спасибо! – воскликнула она, крепко его обняв. – Ты не пожалеешь об этом. Вот увидишь. Я смогу себя защитить. Я не боюсь твоих друзей.

Пока она покрывала поцелуями его щеки, Алессандро почти поверил в то, что поступил правильно. Он сказал себе, что сможет ее защитить. За эти девять дней она обрела уверенность в себе. Что было причиной столь быстрых перемен? Уроки итальянского? Уроки этикета?

Что бы это ни было, с ней все будет в порядке. Ему не о чем беспокоиться. В конце концов, они женаты, и у них будет ребенок. Что в Риме может их разлучить?

Глава 9

Столица Италии. Вечный город. Как по-итальянски будет «катастрофа»? Во время очередного ужина с друзьями Алессандро в фешенебельном ресторане Лилли снова пряталась в дамской комнате. Она стала знатоком ресторанных дамских комнат.

С тех пор как они с Алессандро прибыли в Рим три недели назад, он постоянно торчал в своем офисе. Если не читать ночных часов, когда они занимались любовью, они виделись только за ужином, на котором почти всегда присутствовали его друзья. Они были рады видеть Алессандро, а ее присутствие у них особой радости не вызывало.

Последние два часа она сидела за столом с застывшей на лице улыбкой, в то время как Алессандро и его друзья оживленно болтали по-итальянски и смеялись. Ей было скучно и неуютно, но она понимала, что сама во всем виновата. В их первый вечер в Риме Алессандро повел ее в ресторан, где меню было на английском. Это было очень мило с его стороны, но она так разнервничалась, пытаясь понравиться его друзьям, что буквы в меню запрыгали у нее перед глазами. В конце концов она передала меню Алессандро и с улыбкой сказала, что доверяет его вкусу. После этого она попросила его выбирать рестораны с итальянским меню, чтобы у нее был предлог их не читать. Она настаивала на том, чтобы он разговаривал с друзьями на их родном языке.

– Таким образом я быстрее выучу итальянский, – сказала она ему.

В компании его друзей она чувствовала себя некомфортно и жалела, что не может по вечерам оставаться дома и заниматься изготовлением украшений или переоборудовать одну из комнат палаццо в детскую. По правде говоря, даже недавняя поездка к врачу в обществе шофера и телохранителя доставила ей больше удовольствия, чем эти посиделки в модных ресторанах.

Прячась в кабинке дамской комнаты, Лилли рассматривала мыски своих бежевых туфель от «Прада». Она продержалась два часа, прежде чем прийти сюда. Поскольку она беременна, никто не видит в ее долгих отлучках ничего странного.

Узкое бежевое платье было слишком тесно ей в талии, и она пожалела, что съела столько хлеба. Ни одна из других женщин за столом не ела хлеб. Должно быть, они питаются сплетнями.

«Это плод твоего воображения», – сказала она себе. Ее итальянский еще очень плох. Эти женщины могли говорить о чем угодно. Она могла неправильно истолковать их косые взгляды. Как только ее знания языка улучшатся, она, несомненно, обнаружит, что они милые и ничего против нее не имеют. Дверь дамской комнаты открылась.

– Ты можешь поверить, что Алессандро женился на этой толстой девице, которая не умеет читать и не может ничего рассказать о себе? – прозвучал женский голос.

– Это настоящая трагедия, – согласилась другая женщина. – Мне тоже не верится, что такой утонченный мужчина, как Алессандро, был пойман в ловушку этим глупым маленьким ничтожеством.

– Ну, я бы не сказала, что она маленькая, – усмехнулась обладательница первого голоса.

Дрожа, Лилли посмотрела в щель в двери кабинки и увидела Джулию и Лукрецию, красящих губы перед зеркалом. Обе были богатыми наследницами, которые, выйдя замуж, преумножили свое богатство. В своих нарядах от-кутюр они походили на костлявых моделей с миланских подиумов.

– На ее месте должна быть Оливия, – сказала Джулия, припудрив нос.

– Скоро она снова будет с нами, – заверила ее Лукреция, закрыв помаду и убрав ее в свой серебристый клатч. – Эта толстая вымогательница поймет, что ей не место среди нас. Когда на свет появится ее отродье, она надоест Алессандро. Он отправит ее назад в Америку и вернется к Оливии. Они идеально друг другу подходят. – Она посмотрела на Джулию: – Ты закончила?

– Думаю, да, – ответила та.

Улыбаясь друг другу, они покинули дамскую комнату и захлопнули дверь.

Сердце Лилли бешено колотилось, на лбу выступила испарина. «Ты сама во всем виновата. Не нужно было от них прятаться», – сказала она себе. Выйди она из кабинки сразу, как только Джулия и Лукреция здесь появились, они бы не были с ней так грубы.

Вдруг ее осенило.

Они говорили по-английски!

– О, – тихо произнесла Лилли, медленно открыла дверь и вышла из кабинки. Увидев свое отражение в зеркале, она поняла, что ей не подходит строгое платье-футляр. Оно в том же стиле, что и наряды Джулии и Лукреции, но вместо того, чтобы делать ее похожей на этих заправских модниц, оно увеличивает визуально ее бедра и придает ее коже нездоровый оттенок.

Алессандро говорил, что его друзья будут ее критиковать, но она ему не поверила. Она даже не представляла себе, что кто-то может быть таким жестоким по отношению к человеку, который ничего ему не сделал.

Интересно, что сказали бы Джулия и Лукреция, если бы узнали, что она дочь Уолтона Хейнсбери? Стали ли бы они относиться к ней с большим уважением? Почему-то она в этом сомневалась. Они нашли бы повод над ней посмеяться.

Глядя на свое отражение в зеркале, Лилли тяжело сглотнула. Боль обиды, которую ей нанесли, была сильна, но она не подаст виду. Расправив плечи, она пошла по коридору.

Ее каблуки ритмично постукивали по мраморному полу, когда она шла по залу ресторана, полному состоятельных посетителей. Когда она увидела Алессандро, сидящего рядом с Джулией, Лукрецией и их мужьями и смеющегося вместе с ними, ее смелость куда-то улетучилась. Повернувшись, она направилась в сторону бара.

Красивый молодой бармен в белом пиджаке, вытирающий бокалы бумажным полотенцем, произнес:

– Si, signorina?

Лилли посмотрела на полки с бутылками. Ей не помешало бы сейчас чего-нибудь выпить для храбрости, но она ждет ребенка. В последний раз она употребляла алкоголь на балу «Прециози ди Каэтани». Тогда Алессандро заставил ее почувствовать себя красивой и желанной.

На ее глаза навернулись слезы.

– Signorina? Prende qualcosa? [9] – спросил ее бармен.

Она вытерла глаза.

– Acqua frizzante, per favore. [10]

Чья-то сильная рука схватила ее за плечо. Повернувшись, она обнаружила, что это не Алессандро, а темноволосый мужчина со светло-голубыми глазами, знакомый ее мужа, которого она видела на днях на коктейльной вечеринке. Владимир Ксендзов, магнат из России, владеющий золотыми приисками на Аляске.

– Здравствуйте, Владимир.

Мужчина смотрел на нее с интересом:

– Что вы здесь делаете? – Он огляделся по сторонам: – Где ваш муж? Вы неважно выглядите. Вам нездоровится?