Забытый брак - Милберн Мелани (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
— Мы обсудим это позже. — Он бросил на Эмелию недовольный взгляд и взялся за ручку двери. — Сейчас ты сама не своя.
— Ты чертовски прав! Я — сама не своя, и в этом суть проблемы. Я не была собой все два года, что мы женаты. Я — фальшивая жена, бессовестный подлог. Как думаешь, сколько может продлиться брак, основанный на лжи?
— Он продлится, пока я не скажу «хватит»!
И Хавьер вышел, хлопнув дверью.
Глава 8
Эмелия ворочалась в постели без сна, выжатая разговором с мужем как лимон. Она надеялась, что Хавьер присоединится к ней, но, судя по всему, испанец решил переждать ее правдоискательские настроения в безопасном месте. В тишине большой спальни молодая женщина корила себя за глупое решение связать жизнь с человеком, который не способен адекватно ответить на ее чувства. Неудивительно, что она устала от этой сделки, удивительно что это не произошло гораздо раньше. Два года Эмелия предавала себя день за днем, в каждой мелочи. Теперь, когда она наконец могла рассуждать здраво, она понимала, что не согласилась бы на такой брак, будь ее самооценка хоть чуточку повыше. Но неуверенность в себе преследовала ее с детства, поэтому она легко пала жертвой чар привлекательного, успешного, взрослого мужчины, обратившего на нее внимание. Его настойчивое желание заполучить ее в свою постель лишило Эмелию здравого смысла и заставило подчиняться импульсам.
Очнувшись утром от короткого забытья, она почувствовала первые спазмы жестокой головной боли. Солнечный луч, пробившийся через неплотно задернутые занавески, вонзался в мозг как штопор. С протяжным стоном Эмелия натянула на голову подушку, борясь с тошнотой, которая камнем переваливалась в желудке.
Невыносимо громкий и противный звук открывающейся двери заставил ее скорчиться и заскулить.
— Mi amor, — озабоченно спросил Хавьер, подходя к постели, — тебе снова нехорошо?
— У меня чудовищно болит голова…
Он положил прохладную сухую руку на лоб жены жестом, исполненным такой нежной заботы, что ей захотелось разрыдаться.
— Лоб горячий, но не слишком. Я вызову врача.
В тот момент Эмелия не стала бы возражать, даже если бы Хавьер изъявил намерение позвонить в похоронное бюро. Боль целиком овладела ею, тошнота усилилась. Она сползла с кровати и с трудом добралась до ванной, где ее вырвало.
— Бедная моя малышка. — Хавьер приложил мокрое полотенце к шее Эмелии под волосами. — Ты действительно заболела.
Эмелия потянулась за зубной щеткой, как будто чистые зубы могли вернуть ей часть утраченного достоинства. Она не могла припомнить, видел ли муж ее больной раньше. Такой здоровый и энергичный, он одним своим видом внушил ей мысль, что чужое нездоровье ему отвратительно. И Эмелия прятала маленькие недомогания за храброй улыбкой, играя роль безупречной жены.
— Доктор едет. Тебе лучше подождать ее в постели с закрытыми глазками.
— Прости, — пробормотала Эмелия, пока муж укладывал ее в кровать. — Я думала, что уже совсем выздоровела.
— Наверняка так оно и было, но, боюсь, вчера мы немного перестарались. Это моя вина. Я все время забываю, что ты еще недостаточно окрепла, чтобы угнаться за мной.
Эмелия промолчала. Это казалось безопаснее, чем признавать, как сильно она сама хотела переспать с ним.
Доктор приехала через полчаса. Хавьер ввел ее в курс дела, пока провожал в спальню, поэтому она не стала задавать лишних вопросов. Померила Эмелии давление, посветила фонариком в глаза.
— У вас раньше были мигрени? — спросила она, набирая обезболивающее в шприц.
— Насколько я помню, нет, — ответила Эмелия. — Но голова болела пару раз после аварии, в которую я недавно попала.
— Ваш муж сказал, к вам начала возвращаться память. Это было вчера, верно?
— Да.
— Вы не должны так торопить события. Я возьму кровь на анализ, хочу убедиться, что для мигреней нет других причин.
— Каких других причин? — запаниковала Эмелия, сразу представив себе с десяток оснований для инсульта.
— У вас может быть анемия или какое-то еще осложнение после травмы. — Доктор быстро и почти безболезненно уколола ее в вену. — А что с месячными? Они регулярные, задержки нет?
Эмелия обрадовалась, что Хавьер покинул комнату, как только препоручил жену заботам медика. Этот разговор не предназначался для его ушей.
— Я… не помню.
— У вас не было менструации после автокатастрофы?
— Э… нет.
— Не волнуйтесь. После такой встряски организм часто сбивается с ритма. Вы принимаете оральные контрацептивы?
— Мой рецепт просрочен. Я не знала, буду ли принимать их снова или нет. Решила не обращаться за новым, пока… пока все не прояснится.
— Я выпишу вам рецепт на всякий случай.
Оставив рецепт, врач ушла, а ее место у постели Эмелии занял Хавьер.
— Как ты себя чувствуешь? Голова все еще болит?
— Доктор сделала мне укол. Похоже, начинает действовать. Ужасно хочется спать.
Испанец погладил жену по голове:
— Я принесу тебе что-нибудь попить. Ты уверена что не хочешь поесть?
— Пожалуйста, не говори при мне о еде, — сморщилась Эмелия.
Он легко пробежался пальцами по ее щеке, поднялся и вышел. Дверь закрылась так мягко, что провалившаяся в дрему Эмелия этого уже не услышала.
Она проснулась в сумерках. С усилием дотащила себя до ванной, а когда вышла оттуда, кутаясь в халат, ее муж уже стоял в дверях спальни.
— Тебе лучше?
— Намного. — Эмелия попыталась улыбнуться, но не очень преуспела. — Спасибо.
— Будешь ужинать?
— Дай мне несколько минут. Я должна одеться, — застенчиво сказала она, чувствуя себя так, словно собиралась на первое свидание.
— Не спеши. — Хавьер потрепал ее по щеке. — У меня скопилась куча документов, которые нужно прочитать.
Эмелия видела, как Хавьеру хочется, чтобы ей было комфортно в его обществе, как он старается этого добиться. Муж вел себя с ней гораздо нежнее, бережнее, чем раньше, и она понадеялась, что за его заботой скрывается хоть немного любви. Но тут же выругала себя за несбыточные мечтания о том, что Хавьер не хотел или не мог ей дать. Как бы Эмелия ни любила мужа, она больше не могла тратить время на бесплодные попытки изменить его. Если Хавьер не хочет того же, что она, Эмелия должна найти силы отстроить свою жизнь заново без него, и так будет лучше для них обоих. Но мысли о том, что она больше никогда не увидит его лица или, еще ужаснее, что он найдет утешение с другой женщиной, причиняли ей боль. Как это можно вынести?
Вернувшись в спальню, Хавьер обнаружил жену одетой в простое черное платье, которое подчеркивало высоту небольшой, но приятно округлой груди и длину стройных ног, обутых в туфли на необычной для нее плоской подошве. Эмелия высушила волосы феном, но не стала укладывать, а собрала в хвост на затылке. Она использовала минимум макияжа — тушь и мазок розовой помады. Хавьера охватило возбуждение, когда он вспомнил, что проделывали с ним эти полные губы во время их эротических игр. Эмелия излучала естественную, заложенную в нее самой природой сексуальность, но иногда, особенно в такие моменты, как этот, испанец сомневался, знает ли силу своих женских чар она сама.
— Ты прекрасна, querida.
Эмелия нервно разгладила платье на плоском животе, словно только что заметив, как плотно оно ее облегает.
— Спасибо.
Вместе, рука в руке, они спустились по лестнице, и Хавьер заметил, как задрожали пальцы жены по мере приближения к столовой. Он продолжал наблюдать за Эмелией, когда Алдана подала первую перемену блюд. Его жена сидела за столом потупившись, как будто боялась сказать или сделать что-то не так в присутствии домоправительницы. Испанец знал, что у Алданы тяжелый характер, раньше ему казалось, что Эмелия не обращает на это внимания. Но возможно, конфликт был гораздо серьезнее, чем он предполагал. Хавьер впервые задумался о том, как Алдана вела себя с его женой, когда он уезжал по делам…
Посмотрев, как Эмелия робко копается вилкой в тарелке, испанец решительно отложил свою салфетку:
