Скандал из жизни знаменитости - Майклс Ли (книги полностью бесплатно txt) 📗
Руки Чейза медленно соскользнули с ее плеч, и он отпустил Аманду.
– Пожалуй, нам лучше поехать за Ники. – Его голос звучал хрипло. – Или я впервые в жизни забуду о нем.
Аманда понимала, что он прав, и все-таки на один безумный миг ей захотелось прильнуть к нему и умолять любить ее, пусть это будет хотя бы только физическая любовь, если ничего другого нет. Когда она наконец поняла всю глубину своего желания, когда она решилась принять то, что ей могли подарить, и смирилась с мыслью, что большего получить не может, – после всего этого ей было страшно тяжело позволить ускользнуть из рук обещанию счастья – пусть даже и неполного.
Они медленным шагом вернулись к машине. Его рука лежала у нее на плечах, ее – обвивала его талию. К тому моменту, когда они подъехали к дому Стефани, на смену шумным играм уже пришли вечерние сказки. Некоторые из малышей уснули, да и у Ники слипались глаза, когда Чейз нес его к машине.
Аманда начала было прощаться с ними в холле гостиницы, но Чейз схватил ее за руку, а Ники проснулся – достаточно для того, чтобы высказать свой протест.
– Хочу, чтобы Мэнди меня уложила, – пробормотал он.
– Ты не против? – опустил на нее глаза Чейз.
Против? Она так скучала по этим вечерним минутам у постели с Ники – таким теплым, сонным, умоляющим о сказке. Но, подняв взгляд на Чейза, она поняла, что сейчас ее просят о чем-то гораздо большем. В его глазах появился теплый свет – неуверенность, смешанная с желанием, – и Аманда провела языком по внезапно пересохшим губам.
– Нет, конечно.
Когда она наконец разыскала в ящике тумбочки его пижаму, Ники уже рухнул на подушку, мертвой хваткой вцепившись в своего любимого плюшевого зайца. Аманде удалось выпрямить сонное тельце, чтобы снять туфли и носки, а потом укрыть простыней. Она еще постояла несколько минут рядышком, глядя, как подрагивают на щечках длиннющие ресницы, как поднимается и опускается в ровном дыхании грудь, как крошечные пальчики стискивают плюшевого зайца, и только потом выключила свет.
В гостиной, куда она вернулась, царил полумрак. Первой ее мыслью было, что горничные заменили лампочки на менее яркие. Но тут Чейз хлопнул пробкой от шампанского, и Аманда забыла о лампах. Она забыла обо всем, кроме Чейза.
– Ты быстро, – заметил он.
– Он уснул раньше, чем я нашла пижаму, поэтому я его так и оставила, прямо в шортах и рубашке.
Чейз пожал плечами.
– Он это, полагаю, переживет. – Чейз протянул ей изящный бокал. – Надеюсь, ты понимаешь, что я его подговорил.
Она чуть не поперхнулась первым глотком шампанского, но, заметив смешинки в его глазах, расхохоталась.
– Ты подговорил Ники затащить меня в свое логово, чтобы потом потчевать шампанским? Ну, это вряд ли.
Брови у него чуть заметно приподнялись.
– Не веришь, что я способен использовать четырехлетнего малыша в своих планах соблазнителя?
Она устроилась в уголке дивана, поджав под себя ноги.
– Вовсе нет. Просто я думаю, что тебе не удалось бы заставить его заснуть по команде.
Чейз вздохнул и опустился рядом.
– Я так и знал, что ты не одобришь до конца мой замысел. – В его голосе зазвучала хрипловатая нотка. – Меня все это доводит до безумия, Аманда. Всякий раз, когда я к тебе прикасаюсь, я хочу тебя все сильнее. – Кончиком указательного пальца он прочертил линию вдоль ее шеи, к самому уху.
Аманда не удивилась бы, если бы от этого прикосновения у нее на коже остались ожоги. Сердце отдавалось гулкими, почти болезненными ударами.
Не забудь только – никаких иллюзий насчет вечной любви, напомнила она себе. Если впереди у нее всего лишь неделя-другая мимолетного счастья, то она с радостью примет этот дар и будет помнить его вечно…
– Тебе не нужно строить никаких планов, Чейз. – У нее тоже сел голос, и, чтобы закончить фразу, ей пришлось откашляться. – Тебе только и нужно что попросить.
Аманда увидела, как засияли его глаза. Ладонью, скользнувшей по ее затылку, он притянул к себе ее голову. Он ничего не спросил – в этом не было необходимости. То, как он ее поцеловал, – и то, как она ответила, – заменило любые слова, и когда он тихонько помог ей подняться и повел к спальне, она ни мгновения не колебалась.
В мечтах она представляла себе любовь с ним. Но оказалось, что никакие мечты не идут в сравнение с реальностью. Она предвкушала нежную чувственность его ласк, но реальность превзошла все ее ожидания – таким жгучим был восторг, от которого загорался и стонал каждый нерв, каждая клеточка ее тела. Она надеялась, что он подарит наслаждение и ей, не только себе, но не могла вообразить, насколько сильным будет это наслаждение.
И даже когда пожар страсти начал стихать и она, обессиленная, рухнула в объятия Чейза, ее тело все еще сотрясали волны только что пережитых ощущений.
– О! – выдохнула она. У нее дрожал голос. – О, Чейз.
Чейз приподнял голову и улыбнулся. Глаза его блестели от эмоций, не совсем понятных ей. Это было больше чем удовлетворение, почти триумф…
– Да, – шепнул он. – Я чувствую то же самое. – Он сцепил свои пальцы с ее и прошептал прямо ей в губы: – Мэнди, ты сама-то знаешь, как ты прекрасна?
Она чувствовала себя прекрасной – в этом не было сомнений. Улыбаясь, она ответила на его поцелуй, потом еще на один и еще…
Она чуть было не сказала, что любит его. Непонятно, что ее остановило – самый крошечный, чудом сохранившийся остаток здравого смысла, а может, она боялась: не вызовет ли у него страха ее признание.
А позже, на рассвете, лежа рядом с ним, спящим, и разглядывая его лицо, она поняла, что ничего не добилась бы этими словами, кроме осложнения отношений. И ничего не получила бы, кроме боли.
Он лежал на боку, закинув одну руку на нее и запутавшись пальцами в волосах, потому что сон настиг его в тот момент, когда он перебирал пряди ее волос. Она не могла пошевелиться – не то чтобы ей уж очень хотелось изменить позу, но в таком положении она не могла даже голову повернуть, чтобы посмотреть на часы.
Она не знала, долго ли пролежала вот так, вспоминая и размышляя. Но решила, что близится рассвет. Эта мысль вырвала ее из умиротворенного состояния. Горничные вот-вот начнут работу… Или, не дай Бог, проснется Ники!
Она попыталась потихоньку высвободиться из рук Чейза, но едва приподняла голову, как он зашевелился и открыл глаза. На какую-то долю секунды ей показалось, что он ее не узнает. Но потом на его губах заиграла улыбка, рука напряглась, и он снова уложил ее рядом.
– Бежишь? – мягко спросил он.
– Я решила, что было бы глупо нарваться на кого-то из персонала, а если я полежу еще хоть чуть-чуть…
Он приподнялся на одном локте и взглянул на будильник.
– Еще совсем рано.
– Ну, не так уж.
– Только начало четвертого.
– Правда? – Она попыталась повернуться, чтобы увидеть часы. – А я думала…
Но его, похоже, нисколько не интересовало, что именно она думала. Он прильнул к ней поцелуем, и Аманда почувствовала, как вся она натягивается струной драгоценной скрипки, ожидающей прикосновения маэстро.
Из соседней комнаты раздался дикий крик Ники.
Она и раньше слышала его крики – крики злости и раздражения, но ни разу – ужаса. В мгновение ока она выпрыгнула из постели и сунула руки в рукава своего платья, в душе благодаря дизайнера, придумавшего такой удобный фасон. На ходу застегивая пуговицы, она распахнула дверь в спальню Ники.
Ей хватило того света, что проникал снаружи в окна комнаты. Ники сидел на кровати с широко раскрытыми глазами и искаженным от ужаса лицом и не узнал Аманду, даже когда она подлетела к нему. Она осторожно прикоснулась ладонью к его плечу, он не отпрянул, и тогда она его обняла.
– Ну-ну, все хорошо, Ники, – шептала она нежно. – Я здесь, с тобой.
В спальню вошел Чейз, на ходу завязывая пояс халата. Он пристроился на краешке кровати и молчал.
Напряжение внезапно отпустило тельце Ники, он обмяк у нее в руках, но все еще не проснулся. Впрочем, оно, может, и к лучшему, подумала она. Вдруг удастся его убаюкать, чтобы малыш даже и не вспомнил наутро об этом кошмаре.
