Возвращение к сыну - Гордон Люси (читать книги без .TXT) 📗
Вот он, этот момент, эта возможность, на которую он надеялся со дня своего приезда сюда, возможность вернуть себе сына. И для этого он абсолютно ничего не должен делать. Нору признают виновной в краже. Он же, воспользовавшись этим, мог бы убедить социальную службу, суд, да кого угодно, кто решится сказать хоть слово, что такая женщина не имеет права находиться рядом с его сыном. Сейчас у него в руках было превосходное оружие, и он получил его от самой Норы.
Почему он никогда раньше не думал об этом? Почему был уверен, что не сможет использовать это оружие?
Ответ содержался во взгляде Питера. Его блестящие глаза, когда он смотрел на него, выражали уверенность, что отец обязательно помчится на помощь Норе. Впервые он был героем для сына, но только потому, что помогал Норе. Гэвин понимал всю иронию данной ситуации. Он знал, что если снизойдет до такого способа возвращения сына, то навсегда потеряет его.
Но был и другой ответ. Гэвин нашел его в своих постоянных мыслях о бледном лице Норы, ее испуганных глазах, о той браваде, за которой она безуспешно пыталась спрятать свой страх. Ответ также был и в волнении его сердца, когда он представлял ее в тюрьме, словно пойманную птицу.
Он старался убедить себя, что все это чепуха. Это был ее первый проступок, и они ни за что не посадят ее в тюрьму.
Но она сейчас за решеткой. Тихо сходит с ума от страха и страдания, тем не менее, не желая отступить ни на шаг. Гэвин поднял трубку и набрал номер. Он ждал ответа так долго, что уже испугался. Наконец трубку сняли.
– Брюс? Извини за столь поздний звонок.
– Тебе повезло, что застал меня, – прогремел в трубке бодрый голос адвоката. – Я тебе говорил, что мы с Элен купили виллу в Италии? Завтра впервые отправляемся туда в отпуск. Солнце, песок и вино...
Лоб Гэвина покрылся потом.
– Послушай, Брюс, у меня к тебе дело, которое не терпит отлагательства... – Он, торопясь, объяснил ситуацию. – Она предстанет перед судом завтра утром.
– Завтра утром я уже буду лететь в Италию, – твердо сказал Брюс.
– Цена для меня не имеет значения...
– Это будет стоить мне моей головы, если я сообщу Элен о задержке.
– Но задержки может и не быть, – сказал Гэвин, на ходу придумывая, как выйти из положения. – Элен может вылететь завтра, а ты – на следующий день. Она же не станет возражать?
– Она будет возражать, так как в самолете ей одной придется справляться с тремя детьми. Ничего не получается.
– Брюс, мне не хочется напоминать тебе, что ты мне должен. Это вопрос жизни и смерти.
– Ну, из всего...
– Жизни и смерти, – твердо повторил Гэвин. Наступило молчание.
– Она, должно быть, действительно какая-то необыкновенная.
– Это слабо сказано.
– Ну, что же, думаю, это меняет дело. Если бы ты объяснил, что любишь ее...
– Нет, – Гэвин резко оборвал Брюса. Он досмотрел на Питера, которого как раз отвлекла миссис Стоун, пытавшаяся отвести его ужинать. Отвернувшись и прикрыв рот рукой, Гэвин быстро сказал: – Уверяю тебя, я не влюблен в Нору Акройд. Все было бы смешно, если бы не было так грустно. Она – бельмо на глазу, заноза, репей. Если бы я избавился от нее, это было бы то, чего она заслуживает. Так ты приедешь и избавишь меня от нее?
Брюс захихикал.
– Конечно, приеду. Назови еще раз факты, но уже со всеми деталями. – Брюс слушал рассказ Гэвина, сопровождая его своим мычанием. – Хорошо. Вот что тебе надо сделать. Завтра утром повидайся с ней как можно раньше и скажи, чтобы она продолжала молчать. Говорить буду я. У меня уже есть кое-какие соображения. Увидимся завтра.
Гэвин положил трубку. Питер подбежал к нему. Он не произнес ни звука, все выражали его глаза.
– Завтра адвокат будет, – сказал Гэвин.
В следующую минуту Питер бросился на отца, и Гэвин потонул в восторженном объятии. Сын, крепко обхватив отца за шею, едва не задушил его от радости. Гэвин в ответ тоже с жаром обнял Питера. Чувства переполняли его. Это было первое искреннее объятие его ребенка за многие годы. У него навернулись слезы. Он попытался заговорить, но комок в горле не давал ему это сделать.
Гэвин постарался взять себя в руки. Сын не должен видеть его слабость. Наконец, ему удалось спокойным голосом спросить:
– Теперь ты доволен? – (Питер откинулся назад и кивнул головой. Он все еще не говорил», но его глаза светились радостью.) – Тогда иди и поужинай. – (Питер сделал несколько шагов к двери и обернулся в ожидании.) – Я приду через минуту, – пообещал Гэвин.
Ему надо было побыть одному, чтобы полностью прийти в себя. У него закружилась голова от того сильного чувства, которое они пережили вместе с сыном. Ему надо было понять и принять его. С одной стороны, Гэвину хотелось целиком поддаться этому чувству, сказать сыну, как он его любит и как много значат для него его объятия. Но с другой стороны, он знал, что радость Питера на самом деле предназначалась не ему. Питер просто благодарил Гэвина за то, что он сделал для Норы. Это была горькая пилюля, но Гэвин был вынужден проглотить ее до того, как снова увидит сына. Иначе он рискует сделать из себя посмешище.
Он вошел в кухню. У миссис Стоун все было готово. Стол был накрыт, но Питер исчез.
– Ушел кормить этих проклятых животных, – пробурчала она в ответ на недоуменный взгляд Гэвина.
– Боже! Я совсем забыл про них!..
– Вот он. Вы его отец. Может быть, вы сможете ему втолковать.
В двери появился Питер с пустой миской. Он очень хорошо слышал слова миссис Стоун и с волнением посмотрел на отца.
Но Гэвин уже кое-чему научился.
– Вначале едят животные, потом мы. Так сказала бы Нора, так и будет.
– Могу я вам напомнить, сэр, что ровно через десять минут заканчивается мой рабочий день и...
– Тогда оставьте все, мы сами себя обслужим, – нетерпеливо сказал ей Гэвин. – Можете идти... – Гэвин еще не договорил, а миссис Стоун уже сняла свой фартук и ушла. – Итак, мы остались одни, – сказал он Питеру. – Да еще те, которые ждут, чтобы их накормили. А ты знаешь, на что Нора вынудила меня согласиться? Да, конечно, знаешь. Вот почему ты улыбаешься. Тебе хочется полюбоваться, как я буду здесь ковыряться. Не смотри на меня невинными глазами. Пойдем, займемся делом.
Вместо ответа Питер взялся за пиджак отца и потер пальцами материал, из которого он был сшит, качая при этом головой.
– Я не так одет? Надо что-нибудь похуже? Хорошо, я тебя догоню.
Даже самая простая одежда, которая у него была, все равно не годилась для предстоящей работы. Но он не мог ничего с этим поделать. Когда он пришел на кухню в брюках и рубашке, Питер как раз возвращался с пустой миской. Было ясно, что он уже совершил свою первую вылазку. Он снова наполнил миску, дал еще одну Гэвину и первым вышел из дома.
Гэвину показалось, что сейчас в нем было два человека. Один отошел назад и наблюдал невероятную картину: Гэвин Хантер, глава фирмы «Хантер и сын», наполняет кормушки и миски с водой. Другой – с головой ушел в занятие, выполняя молчаливые указания своего сына. Он предоставил Питеру право принимать решения, приковав себя к нудной работе.
– Это можно мешать? – спросил он, когда Питер наполнил миску кашей и картошкой, а сверху все это полил какой-то коричневой жидкостью. – Если да, то я помешаю, а ты бери следующую миску.
И он принялся перемешивать содержимое деревянной ложкой. Уже много лет он не слышал ни от кого приказов, но сегодня чувствовал себя легко, так как его сын знал, что делать. Лишь благодаря опытному руководству Питера Гэвин мог сдержать свое обещание, данное Норе.
Он вышел за мальчиком на участок, и они направились к загонам. Гэвин стал раздавать корм. Четыре раза они проделали путь к загонам и обратно. Окончательно вернувшись в дом, Гэвин увидел, что Питер смотрит на него с каким-то озорством.
– Да, я устал, но не сдаюсь. Первым я этого не сделаю. Продолжим? Почему ты качаешь головой? Хочешь сказать, что мы закончили? Я не верю. Да? Хорошо. Тогда как насчет того, чтобы поесть?
