В кольце твоих рук - Макалистер Энн (читать книги .TXT) 📗
– Ты хочешь спросить, почему я не дома с Розой?
Проклятье. Не в обычае Рэнса ходить вокруг да около. Шейн всегда уважал в нем эту черту – его умение высказываться начистоту.
Но черт бы его побрал за эти слова, за то, что он режет по живому.
В то же время Шейн понимал, что это к лучшему. Он бы не смог успокоиться, пока не признал бы правду.
– Да, – он хотел казаться равнодушным. Но это было слишком тяжело.
Рэнс кивнул, и с легкой улыбкой покачал головой.
– Я знаю, что ты имел в виду. Я боялся, что ты именно так и подумаешь. Черт возьми, парень, Розе я триста лет не нужен. Ей нужен ты!
– Это безумие.
Рэнс усмехнулся.
– Ага. Но о вкусах не спорят.
Шейн скрипнул зубами.
– Это не повод для шуток.
Наконец Рэнс принял серьезный вид.
– Нет, вовсе нет. Это чистейшая правда, приятель. Она в своем Ливингстоне все глаза выплакала из-за такого жалкого сопляка, как ты. – Он пристально взглянул на Шейна своими бледно-голубыми глазами. – А ты здесь на луну воешь от тоски по ней.
Шейн уставился на него.
– Чушь собачья. – Но он не мог погасить разгорающуюся в душе искорку надежды. Господи, лишь бы это было правдой!
Рэнс окинул его сочувственным взглядом.
– Верно, – сказал он. – Это чушь. – Он повернулся на каблуках и отправился прочь.
– Стой! Подожди одну долбаную минуточку! – Шейн нагнал его в три прыжка и схватил за руку.
Рэнс остановился. Подождал. Взглянул на Шейна. Но ничего не сказал.
Шейн раскрыл рот. Слов не было. Он покачал головой.
– Она ведь не плакала? – спросил он наконец. Боже, он ведь не хотел доводить ее до слез, но…
Рэнс поджал губы.
– Поэтическое преувеличение. Нет, она не плакала. По крайней мере, не ее глаза. Но ее душа, да, парень, ее душа обливалась слезами.
– Значит, что-то другое ее расстроило, – возразил Шейн. – Я тут не при чем.
– Когда это ты научился лгать самому себе? Это из-за тебя, Шейн. Она сама сказала.
Шейн выпучил глаза от удивления.
– Она тебе сказала? Ты говорил с ней обо мне?
– Почему бы нет? Ты мой друг. А она – твоя девушка.
– Она не моя девушка!
Рэнс застонал.
– Хорошо, пусть так. – Он снова отвернулся, чтобы уйти.
Шейн рывком развернул его к себе.
– Что она сказала?
– Спроси у нее.
– Ее здесь нет. – Он нервно осмотрелся по сторонам. – Или она здесь?
– Нет, ее здесь нет. Она сидит дома и страдает от одиночества благодаря тебе. Это внезапный приступ благородства заставил тебя сбежать от нее?
Шейн не ответил.
– Скажешь, нет? – Рэнс уставился на него в упор. – Решил уступить дорогу лучшему претенденту? – с издевкой добавил он.
Шейн нахмурился.
– Вроде того. – Еще не хватало, чтобы Рэнс над ним насмехался.
Но Рэнс сказал спокойным тоном:
– Что ж, спасибо тебе. Вот только ты ошибся. Я для нее не лучший.
– Звезда футбола? Государственный стипендиат? Наследник ранчо Филлипсов? Парень с Гарвардским дипломом по юриспруденции?
– Все это хорошо. – Рэнс ковырнул землю носком ботинка. – Но не… – Он посмотрел Шейну в глаза. – Я хотел быть, как ты.
– Как я? Да, конечно. Может, ты мечтал, когда вырастешь, носить костюм цыпленка? – ехидно спросил Шейн. – Или угодить в тюрьму за злостное хулиганство? Или настолько съехать с катушек, чтобы похитить не ту женщину перед свадьбой!
– Что?
– Не важно. Быть как я? Да ты совсем рехнулся!
– Нет, – упрямо сказал Рэнс. – Я не рехнулся. Я же говорил тебе, что все это давалось мне легко. Спорт. Учеба. Все… кроме родео и способности настоять на своем в спорах с отцом. Я до этого никогда не рисковал. А ты рискуешь постоянно. Иногда это заводит тебя в беду, – Рэнс слегка улыбнулся, – как в случае с цыпленком. Но у тебя есть характер. И ты не бежишь от ответственности. Ты многому меня научил, Николс. – Его голос стал тише. – Ты был моим героем.
Шейн ошеломленно уставился на него.
– Ерунда. – Так и есть. Это полнейшая бессмыслица. Он? Герой? Для Рэнса? – Дай мне в себя прийти.
– Я и пытаюсь. Я пытаюсь тебя расшевелить. Ты нужен Розе. Она ждет тебя. Но вечно ждать не будет. Какого черта, по-твоему, я здесь делаю? Я позвонил твоему брату, успел надоесть твоей невестке, доктора и вовсе замучил, в общем, всех поднял на уши, чтобы только разыскать тебя. А когда ты в конце концов позвонил домой и сообщил, что выступаешь здесь, я подумал: «Что значит для меня девятьсот миль в пути, если это помешает моему другу испортить себе жизнь?». И вот, – он развел руками, – я здесь.
Шейн сглотнул.
– Ты… не шутишь? – Это был вопрос, но прежде чем Шейн успел задать его, он понял, что знает ответ.
– Сам посуди, – протянул Рэнс. – А остальное, дружище, зависит от тебя.
Это было легко.
Он сел в грузовик. Залил полный бак горючего. Свернул на северо-восток. И гнал, не останавливаясь.
На следующий день он был в Ливингстоне. И припарковался прямо напротив «Розового сада».
А потом он остался сидеть в грузовике. Не мог сдвинуться с места.
Потому что внезапно все перестало казаться таким уж легким.
Вдруг стало ясно, что он не нуждался в благословении Рэнса, чтобы вернуться. Просто в это легче было поверить. Легче, чем понять, что корень проблемы скрывается не во внешних обстоятельствах.
А в нем самом.
Шейн сидел в грузовике и размышлял о том, как свалится, словно снег на голову, и снова войдет в Розину жизнь, ожидая, что она будет рада ему. Надеясь, что она любит его так же сильно, как он ее.
И как нелепо это звучит.
Допустим, он ее любит. Допустим, она тоже считает, что влюблена. И что с того? Что он может предложить такой женщине, как она?
У Розы есть способности, хорошее образование, успешная работа.
У него – ничего из вышеперечисленного.
Единственная его способность – то, что его невестка называет «животным инстинктом». Его образование – суровая школа жизни, его работа скоро станет делом прошлого. И даже в ней он ничего особенного не достиг.
Он надеялся… и трудился ради того, чтобы выиграть золотую пряжку Национальной Федерации Родео. Он пахал до седьмого пота. И этого оказалось недостаточно.
На вчерашнем родео он выиграл двести семьдесят один доллар. И чуть не проломил себе голову. Мышцы, о существовании которых он почти забыл, теперь болели так, как никогда в жизни. Его палец уцелел, но на всем пути домой Шейн не мог держать руль этой рукой.
Теперь в его жизни будет не так уж много соревнований. А может, и вовсе ни одного. Какой смысл рисковать, если нет ни малейшего шанса стать чемпионом?
Шейн знал, что шансов у него не осталось.
Он знал, что у него нет ничего.
Ни планов. Ни возможностей. Ни надежд.
Если не считать надежды на Розину любовь.
Он ее недостоин.
В его жизни было не так уж много успехов. Он даже не сумел украсть проклятого ястреба. Но будет еще хуже – а худшую вещь он и представить себе не может – если он не оправдает ее ожиданий.
– Шейн? – голос Дженни донесся через приоткрытую дверь спальни.
Шейн решил притвориться спящим. Он вернулся в дом Мэйса, пробормотал какую-то вежливую чушь, отказался от ужина и укрылся в комнате для гостей. Он сослался на усталость. Сказал, что ехал без остановок и должен выспаться.
Он не рассказал им о боли, так глубоко укоренившейся в его сердце, что он даже помыслить не мог о том, что она когда-нибудь пройдет.
Если его брат и заметил что-то неладное, у него хватило ума промолчать. Но Дженни – дело другое. Она станет сочувствовать. Сопереживать. Жалеть его. Только этого не хватало.
Поэтому Шейн остался лежать неподвижно и постарался дышать так медленно и глубоко, насколько позволяли его ноющие после родео ребра.
– К телефону. – Дженни открыла дверь чуть сильнее. – Тебя спрашивают. Вроде что-то важное.
Сейчас он ни с кем не хотел разговаривать. Кроме…
