Сокровище по имени няня - Спэнсер Кэтрин (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— Я принесла бокалы. — Николь чуть тут же не выронила их, потому что гром ударил почти над головой и молния стрелой прочертила небо.
— Это всего лишь гром. — Он бесстрастно взглянул на нее. — Он тебя не укусит.
— А тебе все равно, если и укусит. — Его безразличие снова уязвило ее.
— Не совсем. — Он наполнил бокалы, отпил из одного, но не предложил ей второй. — Не могу сказать, чтобы в данный момент меня особенно занимало твое благополучие. Я слишком занят размышлением, как мне объяснить Тому, что женщина, которую он считал няней, на самом деле его тетя. Но она так труслива, что боялась сказать ему об этом.
— И к тому же тут примешана твоя раненая мужская гордость, — не удержалась от колкости Николь.
— Что ты имеешь в виду?
Она схватила второй бокал и сделала большой глоток.
— Ты так погружен, Пирс, в баюканье собственных обиженных чувств, что даже не вспоминаешь о моих.
— Мне не приходило в голову, что…
— К примеру, — продолжала она, не обращая внимания на его возражение, — ты и на секунду не задумался, что я должна испытать, открыв ящик в спальне и найдя там вещи, принадлежавшие Арлин.
— Не твое дело лазить по ящикам, — парировал он.
— Правильно. Я и не собиралась. И не сделала бы этого, если бы ты не упомянул, что там, наверно, остались вещи после ее последнего приезда сюда. И тогда я уже не могла удержаться. — От горя перехватило горло, но она подавила его глотком вина. — Я достала ее свитер, он сохранил ее запах, аромат духов. Длинный светлый волосок зацепился за пуговицу. И меня потрясло, что, хотя она мертва уже четыре месяца, волосок все еще сохранил сияние жизни. Я будто бы прикоснулась к самой Арлин.
— Перестань, — попросил он.
Потом я заглянула в шкаф. Внизу стояли босоножки. У нее и у меня ноги одного размера. Разве это не удивительно? Босоножки так прекрасно подходили мне, словно я их носила всегда. Она была моей сестрой, Пирс. Сестрой! И почти все ее двадцать семь с половиной лет я не подозревала о ее существовании. Как бы ты себя чувствовал, если бы это случилось с тобой?
— Адски плохо, — он смотрел на нее из-под полуопущенных век. — Но я бы не стал делать прошлое оправданием жизни во лжи, да еще так долго.
— Откуда ты знаешь? Разве можно быть уверенным, что бы ты сделал, если бы испытывай то, что я? — Николь помолчала. — Я столкнулась с трагедией, и остался ребенок. Единственная связь с прошлым. Ребенок, заботу о котором доверили чужому человеку, не знавшему о моем существовании.
— От тебя требовалось только одно — сказать мне.
— И ты бы поверил?
Он задумчиво перекатывал во рту вино, потом проглотил.
— Естественно. Я бы попросил доказательств. Если бы они удовлетворили меня, я бы тебя принял.
— Если это так, то я несправедлива к тебе. — Николь откинулась на спинку стула и с минуту изучала его. — Но позволь мне напомнить, что я испытала ужасный шок. В тот день, когда я первый раз пришла к тебе в дом, я знала только одно: мне надо быть рядом с Томми. Надо обнимать его, держать на руках. Смотреть, как он спит, вдыхать аромат его волос после купания, слушать его сонное дыхание. — Она в отчаянии махнула рукой, не находя слов. — Я не говорю, что вела себя хорошо, но если ты пережил потерю, то понимаешь, о чем я говорю.
— Пережил, — напомнил он — Я потерял кузена, который был мне как родной брат. И если тебе нравится думать, будто ты ближайшая родственница Тому, то, откровенно говоря, я смотрю на это по-другому. Я знаю его с момента рождения, хотя, пожалуй, не так хорошо, как мне бы хотелось. Флот не очень-то принимает в расчет семейные обстоятельства. Но некоторые связи бывают глубже, чем кровное родство. И моя с Томом — одна из них.
— Именно этого я и боялась, когда впервые встретила тебя. Узнав, кто я, ты мог бы воспринять меня как угрозу. Конечно, тебе нужен был Томми, но мне он тоже был нужен, чтобы выздороветь. И я искренне верила, что сумею помочь выздороветь ему.
— Все это прекрасно. — От его ровного бесстрастного тона веяло холодом. — Но если ты и Арлин все подготовили для великого объединения, как получилось, что она ни словом не обмолвилась мне? Практически мы жили дверь в дверь.
— Мы решили никому не говорить о нашем родстве по крайней мере несколько первых дней. Нам хотелось побыть одним и лучше узнать друг друга, прежде чем раскрыть наш секрет. Джим знал о наших планах и согласился с нами. У меня есть письма, доказывающие это. Переписка в течение трех месяцев до того, как я приехала сюда. Мы часто разговаривали по телефону. Я даже знала о тебе.
— Так ты запаслась сведениями еще до того, как появилась у моей парадной двери. Неудивительно, что ты знала, на какие кнопки нажимать.
— Ох, ради Бога, Пирс, перестань искать скрытые мотивы! Их нет! Я знала, что у Джима есть родственник, который живет рядом. И все. У нас были темы поважнее, чем такие пустяки, как твой размер обуви и любимая марка зубной пасты!
— По-моему, я это заслужил. — Он состроил гримасу, будто находил эти обрывки сведений чем-то неудобоваримым.
— По-моему, заслужил. И если ты разочарован во мне, потому что я не была честной с самого начала, то позволь мне сказать, что и я не в восторге от твоего подхода к делу теперь, когда все открылось. Если ты не можешь простить, то мог хотя бы проявить чуточку понимания. Я совершила ошибку, но не преступление.
Он встал и подбросил в огонь еще одно полено. Потом выпрямился во весь рост, изогнул спину и потер нижний позвонок.
— Хочешь есть?
— Нет. — Как он может думать о еде в такой момент? — Но даже если бы и хотела, едва ли там что-нибудь осталось от ленча.
— Есть консервы и, наверно, что-нибудь в холодильнике. Арлин обычно каждую весну делала запасы, когда они с Джимом приезжали в коттедж после зимы. — Он взял бутылку и бокалы и кивнул в сторону кухни. — Пойдем, расскажешь подробности, пока я проведу разведку.
От приглашения екнуло сердце. Вероятно, они сделали шаг вперед. Пусть он не всегда говорит то, что ей хотелось бы услышать, но все же это предпочтительнее, чем молчание.
— Что еще ты хочешь знать?
— Как тебе стало известно об Арлин? Как получилось, что вас удочерили? Почему понадобилось столько времени, чтобы вы снова решили встретиться?
— Тебя интересует история моей жизни?
— Да. — Он выставлял на кухонный стол консервированный суп, крекеры, сухое молоко, кофе, замороженные трубочки из теста, начиненные мясом. — По-моему, это справедливый обмен. Почему бы тебе не рассказать о себе, учитывая, что обо мне ты все знаешь?
— Не лучше ли просто прочесть письма, которые лежат в конверте?
— Я предпочитаю услышать все от тебя. Если помнишь, в тот день, когда ты пришла устраиваться на работу няней, меня не очень убедили рекомендации на бумаге. Они могут подкрепить слова, но не дают цельной картины. Начни с первых дней, Николь, и на этот раз ничего не оставляй в секрете.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Слушаюсь, сэр командор!
— Не отталкивай свою удачу, — спокойно посоветовал Пирс.
Николь пожала плечами. Если он надеялся поймать ее на каких-то постыдных фактах, его ждет разочарование. Ей больше нечего скрывать.
— Я росла, зная, что приемные родители взяли меня, когда мне не исполнилось и четырех лет. Настоящий отец бросил мою мать. А она решила, что не справится одна.
— Должно быть, трудно такое принять.
— Нет. У меня замечательные приемные родители. Им с большим трудом удалось получить меня, и они ни минуты не сожалели о своих жертвах. Я обожаю их обоих. Они окружили меня любовью, надежностью — всем, что нужно ребенку.
— Какие жертвы? Или они хотели усыновить ребенка, или не хотели.
— Им обоим было больше сорока. Их считали слишком старыми, и они не могли взять ребенка обычным путем. Поэтому им пришлось заплатить частному агентству, чтобы им нашли ребенка, которого они возьмут в дом и будут любить.
