Статистическая вероятность любви с первого взгляда - Смит Дженнифер (первая книга TXT) 📗
Шарлотта рассказывала, как придирчиво папа отнесся к обстановке кабинета, но Хедли ее не слушала. Ей было не до того — она разглядывала фотографии, висящие в рамках на стенах.
— Погодите! — воскликнула она, когда Шарлотта собиралась уже перелистнуть картинку.
— Узнаешь? — спросил папа.
Хедли даже не обернулась. Потому что она и правда узнала! На фотографиях, попавших в кадр, был виден их сад в Коннектикуте. Можно было даже разглядеть старые детские качели, которые они так и не удосужились убрать, и кормушку для птиц — она до сих пор висит за окном его кабинета, — и живую изгородь, которую папа с маниакальным упорством поливал в самое засушливое лето. На другой фотографии — кустики лаванды и старая яблоня с корявыми ветвями. Наверное, когда папа сидит в кожаном кресле за новым письменным столом, ему кажется, что он снова дома и смотрит совсем в другие окна.
Папа вдруг оказался рядом с ней.
— Когда ты сделал эти снимки?
— В то лето, когда уезжал в Оксфорд.
— Почему?
— Потому, — тихо ответил он. — Я всегда любил смотреть, как ты играешь в саду. Просто не представлял, как я смогу работать без этих окон.
— Это же не окна.
Папа улыбнулся:
— Не только тебе помогает, когда ты представляешь разные вещи.
Хедли засмеялась, а папа продолжал:
— Иногда хочется представить, что я снова дома.
Шарлотта, все это время смотревшая на них с восторгом и умилением, снова повернулась к компьютеру и увеличила масштаб, чтобы можно было лучше рассмотреть фотографии на снимке.
— У вас очень красивый сад! — Она показала на крошечные кустики лаванды, размытые из?за сильного увеличения.
Хедли нацелила палец чуть выше — туда, где на экране было расположено настоящее окно в небольшой сад с цветочными грядками.
— У вас тоже!
Шарлотта просияла:
— Надеюсь, ты скоро все увидишь своими глазами.
Хедли оглянулась на папу. Он сжал ее плечо.
— Я тоже надеюсь, — проговорила Хедли.
16
13:48
по Североамериканскому восточному времени
18:48
по Гринвичу
НАКОНЕЦ НАСТУПИЛО НАЗНАЧЕННОЕ ВРЕМЯ, и двери бального зала распахнулись. Хедли замерла на пороге с широко раскрытыми глазами. В зале все белое, с серебром, на столах в огромных стеклянных вазах — лиловые цветы. Спинки кресел украшены лентами, а на верхушке четырехъярусного торта — крошечные фигурки жениха и невесты. В хрустальных подвесках на люстрах играют отсветы от серебряных ножей и вилок, сверкающих тарелок, малюсеньких зажженных свечек и духовых инструментов джаз?оркестра — пока они просто ждут своего часа. Оркестр вступит позже, когда начнутся танцы. Даже дама?фотограф — она шла впереди Хедли — опустила фотоаппарат и принялась одобрительно оглядывать зал.
В дальнем углу негромко заиграл струнный квартет. Официанты во фраках и бабочках, разнося шампанское, скользили, словно по льду. Монти заметил, что Хедли тоже взяла бокал, и подмигнул ей:
— Только не увлекайся! Хедли засмеялась:
— Не волнуйтесь, папа скоро спустится, он мне то же самое скажет! Но папа с Шарлоттой все еще не появлялись — наверное, готовились к торжественному выходу.
Пока гостей развлекали коктейлями, Хедли без конца отвечала на вопросы и вела светские беседы. У всех нашлось, что сказать об Америке — о том, что они буквально мечтают увидеть Эмпайр?стейт?билдинг (часто ли она на него поднимается?), или планируют побывать в Большом каньоне (чем она посоветовала бы там заняться?), или что дальний родственник только недавно переехал в Портленд (она с ним, случайно, не знакома?).
Расспрашивая Хедли о Лондоне, все дружно ужасались, что она так и не посетила Букингемский дворец, не побывала в картинной галерее современного искусства Тейт Модерн и даже не прошлась по магазинам на Оксфорд?стрит. Сейчас ей уже трудно было объяснить, почему она приехала только на уик?энд, хотя еще вчера — точнее, сегодня утром — ей казалось необычайно важным удрать отсюда поскорее, как будто она ограбила банк или спасалась от смертельной опасности.
Пожилой человек, оказавшийся главой папиного отделения в Оксфорде, спросил ее, как она перенесла перелет.
— Вообще?то на самолет я опоздала. На четыре минуты. Улетела следующим рейсом.
— Как же вам не повезло! — воскликнул ученый старец, поглаживая седую бороду. — Тяжело вам пришлось.
Хедли в ответ улыбнулась:
— Да нет, все вышло не так уж и плохо.
Приближалось время ужина. Хедли начала перебирать карточки с именами гостей — надо же было узнать свое место!
— Не беспокойся! — подошла к ней Вайолет. — За детский стол тебя не посадят.
— Камень с души! — ответила Хедли. — А где я сижу?
Вайолет протянула ей свою карточку:
— За столом для самых клевых детей! Вместе со мной. И конечно, рядом с женихом и невестой.
— Какая радость!
— Ну как, успокоилась?
Хедли непонимающе подняла брови.
— Ну, по поводу Эндрю и Шарлотты? И всех этих свадебных дел…
— А?а… Знаете, да.
— Хорошо! — одобрила Вайолет. — А то я жду тебя на нашу с Монти свадьбу.
— Монти? — изумилась Хедли. Она даже ни разу не видела, чтобы они разговаривали друг с другом. — Вы что, помолвлены?
— Пока еще нет, — ответила Вайолет, направляясь к столу. — Да что ты так остолбенела? У меня предчувствие…
Хедли догнала ее и пошла рядом.
— Предчувствие — и только?
— Ну да. Я уверена, что это судьба.
— По?моему, так не бывает, — нахмурилась Хедли.
Вайолет засмеялась:
— А может, бывает!
Гости тем временем рассаживались по местам, пристраивали сумочки под стульями и громко ахали, любуясь цветами. Вайолет улыбнулась Монти — он сидел прямо напротив нее, а тот задержал на ней взгляд чуть дольше обычного, прежде чем снова уткнуться в тарелку. Оркестранты настраивали инструменты, над толпой то и дело взмывал протяжный рев трубы, официанты разносили вино… И вот все уже сидят за столом, тамада поправляет микрофон и прокашливается.
— Леди и джентльмены! — торжественно начал он, и соседи Хедли по столу — родители Шарлотты, ее тетушка Мерилин, Монти и Вайолет — немедленно обернулись к дверям. — Я счастлив первым представить вам мистера и миссис Эндрю Салливан!
Раздались приветственные крики, засверкали фотовспышки — всем хотелось запечатлеть торжественный момент. Хедли, извернувшись на стуле, оперлась подбородком о спинку. Папа с Шарлоттой вошли, взявшись за руки — они улыбались, точно кинозвезды. Нет, словно король с королевой, словно крошечные фигурки на верхушке торта!
«Мистер и миссис Эндрю Салливан», — мысленно повторила Хедли. Папа высоко поднял руку, чтобы Шарлотта могла повернуться, взмахнув подолом платья. Под незнакомую жизнерадостную музыку, танцуя, они шли по центру зала, — впрочем, без особых выкрутасов. Хедли начала гадать, что значит для них эта мелодия? Напоминает ли им тот день, когда они встретились? Или первый поцелуй? Или тот день, когда папа сказал Шарлотте, что решил навсегда остаться в Англии?
Гости не отводили глаз от этих двоих… Они приникали друг к другу и снова со смехом расходились. Они танцевали, словно, кроме них, в зале никого не было. Они глядели друг другу в глаза с удивительно непринужденной искренностью. Шарлотта, улыбаясь, положила голову на плечо своему жениху, а он переплетал свои пальцы с ее пальцами. Они были как будто идеально созданы друг для друга и просто светились в золотистом сиянии светильников, кружась посреди восхищенных гостей.
Музыка смолкла, все зааплодировали, и тамада пригласил всех на танцпол. Родители Шарлотты тоже встали. Тетушку невесты повел танцевать человек из?за соседнего столика, а Монти, к огромному удивлению Хедли, подал руку Вайолет. Она, проходя мимо, подмигнула Хедли.
Один за другим гости выходили в середину зала, и скоро жених и невеста потерялись в пестром круговороте сиреневых платьев. Хедли сидела за столом одна, тихо радуясь, что ее не заставляют плясать вместе со всеми, хотя невольно она чувствовала себя одинокой.
