Забудь о прошлом - Айзекс Мэхелия (книги бесплатно без .txt) 📗
Но когда Джоан, не внимая мольбам матери, побрела вниз по лестнице, его самого потрясло внезапное открытие. Боже правый! Это означает, что Крис – его сын! Все долгие годы, пока он не признавал его существования, мальчик рос без поддержки отца!
– Джо, – протянув руку, сказал он, когда Джоан проходила мимо, однако она едва взглянула на него.
– Не прикасайся ко мне, – напряженно произнесла она. – Пусть никто не смеет прикасаться ко мне. Все вы хороши.
– Джо! – Теперь в голосе Филипа звучало такое же отчаяние, как и у леди Сибил. – Я не знал. Я не знал, что и думать!
– Ты не верил мне, – сказала она, взглянув на него прозрачными и холодными, как северные озера, глазами. – Неужели ты искренне считаешь, что, после того как мать сняла с меня обвинение в супружеской измене, я прощу тебе то, что сделал ты? Что я прощу кого-нибудь из вас? Пойми, Филип. Я не нуждаюсь в оправдании. Я вообще ни в чем не нуждаюсь.
И, не сказав больше ни слова, она вышла из парадной двери. Только услышав, как взревел мощный мотор, Филип вспомнил, что оставил ключи в замке зажигания.
12
– Папа, бабуля говорит, что по комнате летает муха и жужжание сводит ее с ума. Ты не мог бы поймать ее?
Филип тяжело вздохнул. Он понимал, что пора бы привыкнуть к выходкам леди Сибил, но, несмотря на уверенность в том, что муха чудесным образом исчезнет к моменту его появления в комнате старухи, покорно встал из-за стола и пошел вслед за сыном.
– Ты ничего не имеешь против, папа? – озабоченно спросил Крис, и Филип сумел улыбнуться ему.
– Конечно нет, – сказал он, обхватывая худенькие детские плечи и легонько сжимая их. Он испытывал огромное облегчение от того, что Крис наконец начинал приходить в себя после исчезновения матери. Ему как-то удалось убедить мальчика, что Джоан вернется, когда будет к этому готова, и Крис, по-видимому, постепенно привык к этой мысли.
Однако прошли уже долгие две недели с тех пор, как Джоан уехала на его «ягуаре». Филип представлял, в каком состоянии нужно было находиться, чтобы взять и бросить сына. Ему пришлось на время оставить работу, для того чтобы утешить Криса. С леди Сибил дела обстояли не лучше. Она во всем винила себя – не без веских на то оснований, – и Филипу пришлось оставить всякую мысль о Бирмингеме до возвращения Джоан… Если она вернется. Но о такой возможности ему даже думать не хотелось.
– Миссис Паркер говорит, что сегодня на ужин будут деревенские пирожки, – внезапно подал голос Крис. – Бабуля их любит.
– О, чудесно. – Филип сделал вид, что в восторге, хотя ему было абсолютно безразлично. У него начисто пропал аппетит. – А ты как думаешь?
– Нормально. – Голос Криса звучал равнодушно. Ему явно хотелось поговорить о другом. Наконец он сказал с подкупающей откровенностью: – Я хочу, чтобы мама вернулась.
Разве мы все этого не хотим? – тоскливо подумал Филип, но поспешил изобразить улыбку.
– Она скоро вернется, – сказал он. – Я же говорил тебе: ей просто нужно немного побыть одной, только и всего. Она знает, что я здесь и присматриваю за тобой и бабушкой.
– Правда знает?
В голосе Криса не было убежденности, но Филип понимал, что разумному объяснению их ситуация не поддается. Не было никакой логики в побеге Джоан из Шелби, и в большей степени именно это заставило его обратиться в полицию.
Конечно, он постарался не поднимать шума. Ему не хотелось, чтобы по лужайкам колесили машины с сиренами и толпы полицейских бродили по Шелби. Филип просто связался с помощником главного констебля и в скупых выражениях рассказал ему об обстоятельствах, сопутствовавших отъезду Джоан. Было предпринято закрытое расследование. Которое, к сожалению, ни к чему не привело.
Возможность того, что с Джоан что-то случилось, была постоянным ночным кошмаром Филипа. Никто лучше него не знал, какое горе причиняет предательство, а «ягуар» – слишком мощная машина, для того чтобы пытаться развеять на ней свою печаль. Мысль, что она могла потерять управление на крутом повороте, которыми так богаты здешние дороги, терзала его. Он знал, что полиция обшарила скалы вдоль побережья, но существовала возможность того, что машина упала в море и затонула.
То, что обнаружить пока ничего не удалось, мало утешало. Люди пропадают каждый день, и совершенно бесследно. Оставалось только надеться, что Джоан не могла так поступить со своим сыном.
– Ты сердишься из-за того, что я тебя оторвал от работы? – внезапно спросил Крис, и Филип понял, что мальчик ошибочно отнес его молчание на счет раздражения.
– Как я могу на тебя сердиться? – воскликнул он, еще крепче обхватывая его плечи. – Мы же друзья, верно? Нам совсем ни к чему церемониться друг с другом.
– И ты не имеешь ничего против того, чтобы жить здесь? – настаивал мальчик.
Филип вздохнул.
– Конечно нет. Так мы сможем лучше узнать друг друга.
– И ты теперь правда веришь, что я твой сын? – с некоторым удовлетворением спросил Крис.
– Никаких вопросов, – заверил его Филип. – Не могу представить, что когда-то сомневался в этом.
– Но ты сомневался?
– Я совершил ошибку, – мягко сказал Филип. – Ужасную ошибку. Я поверил человеку, верить которому не следовало.
– Мистеру Кинни?
До чего же проницателен! Этого у Криса не отнимешь.
– Теперь это уже не имеет значения, – ответил Филип. И подумал: догадывается ли Джоан, какое горькое облегчение приносит мне это знание? Конечно, она понимала, что Филип позаботится о Крисе в любом случае, иначе никогда не оставила бы сына на него. Возможно, она думала, что он вернется в Бирмингем и поселит Криса в своем доме. Ведь она все еще считает, что он собирается жениться на Лори…
Мать Джоан полулежала на подушках. Она казалась еще более слабой, чем обычно. И хотя Филипу не за что было благодарить ее, он не находил в себе и ненависти к ней. Она сделала то, что сделала, имея на то свои причины, но, вне всяких сомнений, в последние две недели с лихвой заплатила за содеянное.
– О, Филип, – простонала она, когда тот вошел в комнату в сопровождении ее внука, – прости, что побеспокоила тебя, но здесь у окна вот уже час жужжит муха.
Филип кивнул.
– Я об этом слышал. – Он пересек комнату и внимательно изучил оконные стекла. – Где она?
– Разве там ее нет? – Голос леди, Сибил звучал озабоченно, и Филип подавил вздох.
– Нет, – сдержанно заметил он. – Похоже, она вылетела вслед за Крисом.
– О да. – Старая женщина с радостью ухватилась за это объяснение, лишний раз подтвердив, что, как и предполагал Филип, никакой мухи не существовало. – Ну что ж, если ты уже здесь, может быть, выпьешь со мной чашку чаю?
Теперь он заметил поднос с чаем, остывающим на прикроватном столике, и догадался, что все было заранее спланировано.
– Ну… – заколебался Филип.
– Знаю, ты занят, и понимаю, что работать здесь не очень-то удобно, особенно учитывая то, что мы отнимаем.у тебя столько времени. Но мне бы хотелось, чтобы ты задержался еще на несколько минут. Мне нужно поговорить с тобой.
Это была самая длинная ее речь со времени отъезда Джоан, и конец ее был едва слышен. Она говорила настолько тихо, что Филип вынужден был придвинуть кресло к изголовью кровати и опуститься в него.
– Хорошо, – вздохнул он. – Вам налить?
– О, если не трудно. – Леди Сибил слабо улыбнулась, затем обратилась к внуку: – Боюсь, здесь нет апельсинового сока, Крис. Может, сбегаешь вниз, к миссис Паркер, и попросишь у нее стакан?
– Я не хочу апельсинового сока, – поспешил сказать Крис, пристроившийся на подлокотнике отцовского кресла. – Я вообще не хочу пить.
Старая леди поджала губы, но прежде чем успела сказать что-то строгое, вмешался Филип.
– Думаю, бабушка хочет поговорить со мной наедине, – заметил он, поворачивая голову к мальчику. – Почему бы тебе не взглянуть на эскизы к новой игре, которые лежат у меня на столе? Мне интересно узнать, что ты о ней думаешь.
