Пари на развод (СИ) - Беж Рина (читать книги без регистрации полные .TXT, .FB2) 📗
– Нет, родилась в Ярославле. А сюда мы с родителями переехали, когда мне исполнилось четыре года.
– Любишь этот город?
– Да, наверное, люблю, – соглашаюсь, немного подумав. – По крайне мере, желания куда-нибудь сбежать ни разу не возникало. А ты?
Ловлю себя на мысли, что напряжение незаметно растворяется, а диалог строится легко и непринужденно. Энергетика у Романа сильная, властная, но не давит. Как море во время штиля. Поражает мощью и масштабами и в то же время завораживает.
– А я здесь относительно недавно, – проговаривает, устремляя взгляд куда-то внутрь себя. – Переехал из Питера два с небольшим года назад.
– Захотелось поближе к солнышку? – подкалываю, улыбаясь. – Про Северную столицу рассказывают, что она подобна Лондону. Серый, мрачный город с вечными ветрами, слякотью, туманами да штормами.
– Глупости говорят, – отмахивается, снова улыбаясь. – Петербург прекрасен. Это город романтики и эстетики. И, несмотря на пасмурную погоду, в нем уютно.
– Ты романтик? – уточняю, паркуясь там, где он просит.
– Нет, ни разу, – качает головой.
Отстегивает ремень безопасности, но не уходит, хотя, казалось бы, опаздывал. Сверлит меня взглядом и словно адреналин вливает.
Еще минуту назад спокойно бившееся сердце берет разбег и суматошно долбит в ребра. Ладони потеют и тихонько скользят по оплетке руля.
– Нам обязательно нужно вместе выпить кофе, – произносит Роман ровно.
Не спрашивает, ставит в известность. Открываю рот, чтобы охарактеризовать это, как лишнее, но мужчина уже подхватывает куртку и, открыв дверь, выбирается наружу.
– Увидимся, Олеся, – подмигивает и, не дожидаясь моих слов, устремляется к центральному входу.
Хмыкаю и качаю головой на знатную самоуверенность.
Мы?
Увидимся?
В городе, где проживает почти полмиллиона жителей?
Глупости.
Но почему-то, когда нажимаю на газ и отъезжаю от бизнес-центра, на губах блуждает улыбка. Легкая и естественная. А проблемы, которые поджидают дома, больше не кажутся катастрофой вселенского масштаба.
Глава 4
ОЛЕСЯ
– Привет, мам.
– Привет, Лекс! – улыбаюсь, разглядывая Алёшку.
– Как у тебя дела?
– Мне кажется, или ты подрос?
Задаем вопросы одновременно. На секунду оба замираем, чтобы дослушать, и смеемся.
Вот так всегда. Стоит созвониться или увидеться с сыном, не замолкаем. Закидываем друг друга вопросами, обсуждаем новости и впитываем ответы, как губки.
Нам всё важно.
Всё интересно.
Всё «вкусно».
Алексей – стопроцентный мамин сын. Не маменькин, за которого подтирают сопли и собирают по комнате грязные носки, а именно мамин.
Всегда таким был. Погладь спинку, почеши голову, давай поедим мороженое, а научи меня готовить.
Но в последние несколько месяцев – особенно. Как магнитик.
Мамуль, пойдем в магазин вместе, чтобы тебе сумки не таскать. Скинь мне код, я сам в Озон сгоняю, зачем тебе ходить? А хочешь, массаж сделаю?
Он тянется ко мне еще сильнее.
И пусть все специалисты, психологи и даже учителя в школе наперебой утверждают, что четырнадцать – это переходный возраст, который у мальчиков проявляется особенно заметно. Через агрессию, максимализм, нежелание подчиняться старшим. Я этого не замечаю.
Совершенно.
Он не пьет. Не курит. Не гуляет по ночам. Хорошо учится в школе. И души не чает в тхэквондо.
Борьба – это его всё. То, ради чего он каждый день сам, по будильнику, поднимается в пять часов утра, идет на пробежку, после готовится к урокам, а спать ложится строго в десять вечера. То, ради чего он целеустремленно худеет, чтобы попасть в нужную категорию на соревнованиях. Учит тули с непонятными названиями и дважды в неделю ездит с пересадкой на другой конец города, чтобы ходить именно к своему тренеру.
Для меня мой сын – идеальный. Он – маленький мужчина, который с каждым днем все больше демонстрирует волевой характер и целеустремленность, кто, несмотря на юные годы, во всю старается меня (Мам, ну, ты же – девочка!) оберегать и защищать.
Но в то же время он – обычный подросток, который в какой-то момент способен ругнуться матом, пошалить вместе с одноклассниками, зависнуть на целый выходной в телефоне и в плохом настроении закрыться эмоционально.
Что касается последнего…
Не знаю, с чего вдруг отношения между ним и мужем в последние пару месяцев заметно охладели. Сергей говорит, что это возраст, и всё со временем нормализуется. Я же теряюсь и тревожусь.
Сын, рассказывающий о себе и своих интересах буквально всё, в этом вопросе закрывается. Замыкается намертво, как створки раковины моллюска. Прочно и непроницаемо.
И, как не стараюсь, на диалог не идет.
Раньше столь явной разницы между теплотой и лаской, адресуемыми мне, и холодным отчуждением, демонстрируемым отцу, у Алешки не наблюдалось. Но чем больше времени проходит, тем это становится заметнее.
– Ну же, говори, мам? – выпытывает Алексей с заметной настойчивостью. – У тебя точно всё хорошо?
– Конечно, Лекс. Что у меня может быть плохого? – смеюсь вполне натурально. – Хотя нет, я по тебе очень скучаю, – пользуюсь беспроигрышным вариантом смещения акцентов. – Жду не дождусь, когда ваши выездные соревнования закончатся и ты, наконец, вернешься домой.
– Вернусь, мам. Ну, куда я денусь? Всего-то три дня осталось, – произносит уверенно, словно меня, капризулю, успокаивает.
Такой взрослый уже. Красавчик. Гордость моя.
– А с ростом что? Вытянулся? – напоминаю ему про первый вопрос.
– Метр семьдесят два, – произносит, задирая нос. – Вчера Геннадий Иванович измерял.
– А с весом норма?
– Ага, не переживай. Шестьдесят четыре с половиной. В свою категорию попадаю.
– Опять не ужинал? – читаю между строк.
И по глазам, которые от улыбки слегка прищуриваются, вижу, что догадалась правильно. Целеустремленный – жуть. Весь в моего покойного отца. Для него сесть на диету – нет ничего проще, не то что мне… сладкоежке.
– Норм, мам. Вот выступлю и тогда себе ни в чем не откажу. Обещаю. Кстати, когда приеду, мы с тобой в «Чили» сходим?
– Конечно сходим, – естественно соглашаюсь и беззлобно подкалываю. – По шашлыку соскучился, мясоед?
– Есть такое дело. А тебе твои любимые тортильони с овощами и со страчателлой закажем, – фыркает довольно. – Я сам выбор озвучу, не переживай.
Смеюсь, подловил.
До сих пор не могу запомнить и правильно выговорить эту абракадабру. Честное слово, ересь какая-то. Язык сломать можно. По мне, макароны с сыром – это и есть макароны с сыром, а не бла-бла-бла в сливочном соусе с креветками.
Практически верю, что болтовней ни о чем смогла отвлечь Лекса. Переключила его внимание на предстоящие радости, отринув подальше грустное.
Но… ошибаюсь.
– Мам, ты на кладбище к Лике и дедуле вчера ездила?
Алексей в момент становится серьезным. Цепляет мой взгляд и не отпускает.
Ребенок?
Нет. В этот момент – точно нет.
Взрослый, глубокомыслящий и понимающий сверх меры человек.
– Ездила, Лёш, – подтверждаю, чуть кивая.
– А отец? С тобой был? – стреляет глазами-лазерами.
Хмыкаю. Отрицательно качаю головой.
Какой смысл врать?
– Нет. Он… в командировку вчера утром на три дня уехал.
Вовремя.
Добавляю мысленно.
Впрочем, как обычно.
А Лёшка, словно считывает.
– Ну понятно, – бросает резко. – Даже не сомневался.
– Ле-е-екс.
Отмахивается.
Вижу, что злится. Глубоко вдыхает и выдыхает, отчего ноздри распахиваются широко-широко. Сжимает зубы, играя желваками. Прищуривается. И пусть отворачивается в сторону, негативные эмоции улавливаю даже сквозь экран смартфона.
– Вот зачем ты одна ездила? – выговаривает, как взрослый.
Снова глядит в упор. И не спрашивает, утверждает.
– Опять же плакала.
Дергаю плечом. Как нашкодивший ребенок.
А что могу сказать?
