Любовная горячка - Паскаль Фрэнсин (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
– Здорово, – согласился Кен.
Он чувствовал себя немного виноватым, потому что не сказал Сюзанне о предложении Элизабет, но был уверен: Сюзанна ничего не знает о его проблемах, и намеревался скрывать их от нее как можно дольше. Гордиться ему нечем.
– Конечно, если у тебя другие планы…
– Нет-нет, я с огромным удовольствием приду, – перебил ее Кен.
Сюзанна просияла:
– Чудесно. Я так рада.
К стоянке подъехал «роллс-ройс». Сюзанна указала на него Кену:
– А вот и моя лошадка.
– Красивая машина, – сказал Кен, глядя на блестящий серебристый автомобиль. – Интересно, на чем же ездит твой старик, когда хочет пустить пыль в глаза?
– О, у него есть «ролле» поновее. Это наша вторая машина. – Сюзанна подмигнула Кену и быстро чмокнула его.
– До вечера. Жду тебя в половине восьмого.
– Приду обязательно, – заверил Кен.
Сюзанна сбежала по ступенькам. Короткие шелковистые каштановые волосы блестели на солнце. Она уселась на переднее сиденье, помахала Кену, и «ролле» отъехал.
Кен побрел к белой «тойоте», приобретенной им прошлым летом с помощью родителей. Он вновь помрачнел. Кен любил бывать вместе с Сюзанной. Хотя он никогда не испытывал интереса к классической музыке и искусству, ему нравилось, как говорит о них Сюзанна, – с неподдельным увлечением, с пылом. И о литературе она любила поговорить. Что она подумает, узнав о его провале по английскому? Он должен справиться. Он не может разочаровать Сюзанну. Не может.
Кен встряхнулся, повернул ключ зажигания, завел машину и направился к дому Уэйкфилдов. Он включил магнитофон, и зазвучала симфония Моцарта. На лице Кена появилась усмешка.
По предложению Сюзанны они на прошлой неделе ходили слушать Моцарта в исполнении оркестра колледжа Ласковой Долины. А потом Сюзанна подарила Кену эту кассету. Кен тогда горячо поблагодарил ее и сказал, что концерт доставил ему большое удовольствие. Но он хитрил: на самом деле ему с трудом удалось не заснуть.
Но, конечно же, всякий раз, когда Сюзанна садилась в его машину, Кен включал магнитофон и говорил, как любит слушать ее кассету. Тут нет ничего дурного, правда? Иначе Сюзанна могла бы подумать, что он не ценит ее подарок, а этого ему вовсе не хотелось. Пытаться полюбить то, что по душе твоей девушке, – это ведь так естественно для влюбленного. А если не получается, можно и слукавить. Кен не мог допустить, чтобы такая мелочь омрачила их отношения.
Кен остановил машину у светофора, вздохнул и нажал кнопку «стоп», вынул кассету с Моцартом и положил на приборную доску. Потом он наклонился, открыл «бардачок» и выбрал другую кассету. Когда зажегся зеленый свет, из кабины уже неслись хриплые звуки «Роллинг Стоунз». Кен не сомневался: Сюзанна не одобрила бы это. Однажды она сказала, что, по ее мнению, рок предназначен для людей, лишенных вкуса. Он и вообразить не мог, что было бы, вздумай он преподнести ей кассету Мика Джаггера. Кен представил себе реакцию Сюзанны и улыбнулся, но, когда он стал размышлять дальше, улыбка увяла. Вообразить нельзя, чтоб Сюзанна согласилась слушать рок или вообще делать что-то просто потому, что это нравится Кену. Ему нетрудно было разок послушать Моцарта, но хотелось, чтобы и Сюзанна постаралась принять любимые им и важные для него вещи. Сколько уж они вместе, а Сюзанна ни разу не ходила на пляжную дискотеку или на рок-концерт.
Но затем перед глазами Кена встала Сюзанна, какой он видел ее последний раз, – с сияющей улыбкой, приветствующей его на школьной лестнице. Пока он с Сюзанной, ему на все наплевать. Отношения с ней – главное в его жизни. Ничего подобного он раньше не испытывал.
3
– Лиз!
Элизабет нечаянно задремала. Ее разбудил голос мамы, доносившийся из дальней части дома. Элизабет села и протерла глаза.
– Да-да, мамочка, – откликнулась она.
– Пришел Кен Мэтьюз.
Элизабет поправила бретельки купальника, пригладила волосы и пошла в дом. Кен в кухне беседовал с Джессикой.
– Привет, Кен, – весело поздоровалась Элизабет.
– Привет, – улыбнулся Кен.
Джессика положила руку ему на плечо и тоже широко улыбнулась:
– Что ты думаешь, Лиз? Кен только что обещал мне помочь с пикником.
– Это просто замечательно, Кен, – отозвалась Элизабет. – Хочешь чаю со льдом, кока-колы или еще чего-нибудь?
– Чаю со льдом, пожалуйста.
Элизабет пошла за стаканами.
«Кен выглядит усталым и обеспокоенным», – отметила она про себя.
Легко представить себе его состояние. Плохие отметки – это и само по себе достаточно неприятно, а тут еще ощущать, что все давят на тебя – исправляй, исправляй, – совсем скверно.
Элизабет положила в стакан кубик льда, налила чай и протянула стакан Кену. Он поблагодарил ее и с жадностью глотнул.
– Ужасно хочется пить, – с улыбкой признался он. – Тренировка сегодня была напряженной.
– Могу себе представить. Праздничный матч не за горами, – тут же вставила Джессика.
В комнате стало тихо-тихо.
– О, черт! – воскликнула Джессика. – У меня слишком длинный язык.
– Ладно, Джес, – запротестовал Кен. – Я ведь для того и приехал.
– Я уверена, тебе ничего не стоит подтянуться, Кен, – жизнерадостно сказала Джессика. – Старина Элизабет Хэмингуэй-Уэйкфилд поможет тебе – и провал исключен.
– Спасибо, Джес, – от души поблагодарил Кен.
Элизабет пригласила Кена во дворик:
– Погода чудесная, давай поговорим на воздухе.
– Конечно. – Кен подошел вслед за Элизабет к бассейну и сел рядом с ней.
– Значит, условие такое, – начал Кен, – или я исправляю отметку по английскому, или не участвую в показательном матче. Мистер Коллинз дал мне еще один шанс. Ты, наверное, уже слышала – нам задали написать рассказ. Если я сдам приличную работу, Коллинз поставит мне проходной балл и я буду играть. Но вся штука в том, Лиз, что я не уверен, смогу ли справиться. – Кен обхватил руками колени. – Откладываю и откладываю, в башку ничего путного не лезет. Даже придумай я что-нибудь, складного рассказа все равно не выйдет. Какой из меня писатель.
Элизабет от души пожалела его. Он сидел перед ней такой печальный.
– Зря ты на себя наговариваешь, Кен, – сказала она. – Я помню, в прошлом году, когда мы были на английском в одной группе, ты писал совсем неплохо. Доклад об Эдгаре По, например, получился замечательный.
– Это другое дело, – возразил Кен. – Там было много фактов, я просто систематизировал их. Но сейчас все иначе. Пусть даже у меня есть идеи, я не знаю, как их развить.
– Может, тебе поможет чтение. Возьми перечитай какие-нибудь хорошие рассказы. Я так поступаю, когда зато не ладится.
– Я пытался. Но все равно ума не приложу, как это – написать что-то целое, связное. – Кен откинулся на спинку стула и засунул руки в карманы. – Мне бы понять, как построен хоть один из этих рассказов, знаешь, постепенно, шаг за шагом. Тогда и я, наверное, сумел бы чего-нибудь сочинить.
Элизабет вдруг осенило.
– Подожди здесь, – сказала она. – Я сейчас вернусь. – И она побежала в дом.
Когда Кен сказал, что хотел бы посмотреть, как строится рассказ с начала и до конца, Элизабет почувствовала прилив вдохновения. Она взбежала по лестнице к себе в комнату, подошла к письменному столу, достала одну папку и несколько минут изучала ее содержимое. Показать свое произведение кому-нибудь – настоящее испытание, но это то, что нужно Кену. Она сунула папку под мышку, спустилась вниз и пошла к бассейну.
– Держи! – Девушка бросила папку Кену на колени.
Кен поднял ее и полистал содержимое.
– Что это?
Элизабет перевела дыхание.
– Это – рассказ, мой рассказ, и все заметки и наброски к нему. Он несложный и небольшой – около пяти страничек. В нем говорится о парне, который недавно переехал в Ласковую Долину. – Она с волнением следила за Кеном. – Совсем простенькая история. Парень впервые осматривает город – и все. Но заметки, возможно, тебе помогут. Ты сможешь проследить весь процесс – от замысла до конца.
