Сон Златовласки - Мори Триш (электронная книга TXT) 📗
— Есть другие причины, по которым мне следовало бы сохранить отель?
Маккензи прищурилась, удивленная его вопросом.
— Потому что он того стоит. Ни один отель в Холмах Аделаиды, возможно, даже во всей Аделаиде не идет с ним ни в какое сравнение.
— Почему? — произнес он скучающим тоном. — Что приводит людей сюда?
— Во-первых, красота ландшафта. Виды здесь…
Данте демонстративно повернулся лицом к окну, из которого было видно только белую пелену тумана.
— О да, — усмехнулся он. — Я могу это понять.
Маккензи неловко откинулась на спинку стула, и он улыбнулся. Возможно, ее нервозность объяснялась боязнью потерять работу.
Довольный тем, что на пути к осуществлению его плана возникло небольшое препятствие, он сделал глоток кофе и вернулся к чтению газеты.
— Мистер Карраццо.
Подняв глаза, он удивился, что она еще не ушла лечить уязвленное самолюбие.
— По-моему, люди имеют право знать о ваших планах. Теперь, когда «Эштон Хаус» принадлежит вам, они беспокоятся за свои рабочие места.
Официантка принесла его завтрак, и он попросил ее налить ему еще кофе. Она выглядела такой скованной, словно ей не терпелось убраться от него подальше. Интересно, почему женщина, сидящая напротив, его не боится, хотя временами нервничает, как школьница?
— «Эштон Хаус» принадлежит мне, — самодовольно заявил Данте, — и я могу делать с ним все, что захочу.
Он видел, как поднялась и опустилась ее грудь, а пальцы сжались в кулаки.
— Например, то же, что с теми, которые вы уже приобрели?
— Вас это не касается.
— Ошибаетесь, еще как касается! Вы разрушили три прибыльных отеля и построили на их месте многоквартирные дома. Для чего?
Из мести, подумал он, упиваясь этим словом. Каким оно было сладким! Но этого никто не поймет. Никто не был в черной яме, куда его бросили семнадцать лет назад и откуда он с таким трудом выбрался, разодрав в кровь руки.
— Я сторонник прогресса, — небрежно бросил он. — Мир не стоит на месте.
— И какой прогресс ожидает «Эштон Хаус»? Вы планируете подарить миру несколько новых шедевров архитектуры в виде многоэтажек?
Отложив нож и вилку, Данте сделал глоток кофе и посмотрел на Маккензи поверх своей чашки. На ее щеках снова проступил румянец, грудь часто вздымалась и опускалась, и у него снова возникло ощущение, что здесь что-то не так.
Или, может, все дело в том, что Маккензи Кео оказалась первой, кто не смирился с неизбежным и решил оказать ему сопротивление. Он не ожидал такого воинственного настроя от человека, который в начале их встречи так нервничал.
— Местный совет этого не одобрит.
— Но вы все равно это сделаете?
Это прозвучало скорее как обвинение, нежели вопрос, но Данте проигнорировал издевку. Он приехал сюда не для того, чтобы обзаводиться друзьями, и ему было все равно, что о нем подумают. Для этого уже слишком поздно.
— «Эштон Хаус» ждет другая участь.
— Что это значит? — Ее глаза сузились. — Вы все же планируете не закрывать отель?
Ее глаза наполнились надеждой, но Данте знал, что это продлится недолго. Откинувшись на спинку стула, он засунул руки в карманы и самодовольно улыбнулся. Он добился почти всего, что запланировал семнадцать лет назад, и близость цели дурманила его, как наркотик. Остался последний шаг.
Он не мог думать об этом без улыбки.
— Я собираюсь отель разрушить, — сказал он ей. — Выломать каждую дверь, каждое окно и оставить его на милость дождя и ветра, пока он не превратится в руины.
Потрясенная Маккензи лишилась дара речи. Когда она снова смогла говорить, ее голос звучал так, словно она проглотила наждачную бумагу.
— Зачем вам это делать?
— Потому что я так хочу.
Его голос был холодным как лед, взгляд — безжизненным. Нет, не безжизненным, поняла Маккензи, присмотревшись получше. Глаза были холодными, но в их темной глубине бурлил гнев.
Устрашающие глаза страшного человека. Неудивительно, что прежние владельцы «Эштон Хауса» так расстроились, когда уступили ему контроль над отелем. Бедные Сара и Джонас! Они отчаянно пытались противостоять этому ненасытному хищнику, но теряли один отель за другим.
Потрясение сменилось яростью.
— Зачем разрушать такое красивое здание? И что делать служащим отеля?
Небрежно пожав плечами, Данте вернулся к своему завтраку.
— Полагаю, искать другую работу.
Внутри у Маккензи все кипело от ярости.
— Так просто?
— Если они работали в таком, как вы говорите, первоклассном отеле, им не составит труда найти себе достойное место.
С каждым его жестоким ответом ее гнев усиливался. Но она не собиралась спокойно наблюдать за тем, как он разрушает красивое здание, в котором ее родители сорок лет назад отпраздновали свою свадьбу. Должен быть какой-нибудь способ спасти отель от этого безумца, но ей понадобится время, чтобы его найти.
— И когда все это произойдет? — спокойно спросила она. — Учитывая, что все номера забронированы более чем на год вперед, вы дадите нам год? Полтора? Сколько времени вы готовы дать персоналу на поиски новой работы?
Он покачал головой.
— Нет.
— Что вы имеете в виду под «нет»?
— Нет смысла тянуть с этим год, если через полгода все служащие могут разбежаться. Придется искать им замену на оставшееся время. К чему мне лишние проблемы?
— Итак… сколько времени у нас есть?
— Отель закроется через три месяца.
— Что? Это невозможно. Не…
— Мисс Кео, за долгие годы в бизнесе я понял, что нет ничего невозможного. Отель будет закрыт, и точка.
— Но я… я не позволю вам это сделать. Данте рассмеялся, и это распалило ее гнев.
— И как же вы собираетесь мне помешать?
— Я постараюсь убедить вас в том, что этот отель может принести вам большую прибыль, чем вы думаете. Я приготовила для вас отчеты, проекты…
— Я вас уже выслушал, — возразил он. — Вы сказали, что люди приезжают сюда из-за красивого ландшафта. — Он небрежно указал ей головой на пелену тумана за окном. — Думаю, они не много потеряют, если я закрою отель.
Маккензи так сильно сжала руки в кулаки, что побелели костяшки пальцев.
— В Холмах Аделаиды зима, мистер Карраццо, а зимой у нас иногда бывает туман. Не каждый день. Лишь время от времени. Сегодня один из таких случаев.
Данте выглядел скучающим. Выражение его лица говорило, что ему не терпится с этим поскорее покончить.
— Три месяца. Это все, что у вас есть.
Ее гнев достиг предела.
— Вы сошли с ума! Как быть с предварительными договоренностями? У нас запланированы свадьбы и конференции. Люди внесли задаток. Мы не можем аннулировать их заказы.
— Они будут аннулированы, но клиенты получат компенсацию. Как менеджер, вы этим займетесь.
Маккензи усмехнулась.
— Хотите сделать из меня козла отпущения, мистер Карраццо? У вас это не выйдет.
— Отказываетесь выполнять свою работу, мисс Кео? Я могу вас рассчитать раньше. Скажем, сегодня?
Перспектива остаться без работы на три месяца раньше не привлекала Маккензи. Ей повезло больше, чем многим. Она неплохо зарабатывала и жила в уединенном коттедже в горах, но на сколько ей хватит денег, которые будут выплачены при расчете? С другой стороны, она как можно скорее должна что-то сказать, чтобы уйти отсюда, пока он ее не узнал.
— Раз так, — решительно произнесла она, — вы не оставляете мне другого выбора. Я ухожу. Сегодня же.
В глазах Данте промелькнуло удивление. Наверное, он думал, что она будет умолять его не лишать ее работы.
Он цинично поднял бровь.
— Ждете, что я буду упрашивать вас остаться?
Увольнение давало ощущение свободы. Теперь, когда ей больше не нужно дорожить рабочим местом, она могла высказать ему все, что о нем думает.
— Знаете, мистер Карраццо, — произнесла она, натянуто улыбаясь, — несмотря на то, что мы о вас слышали, я думала, с вами можно договориться, воззвав к лучшему, что в вас есть. Но у вас нет лучшей стороны, не так ли? Вы бессердечный мерзавец. Не понимаю, как вы можете спокойно спать по ночам.
