Я не люблю тебя (СИ) - Айрон Мира (список книг .txt, .fb2) 📗

— Костя, мы с матерью ничего не знали о приезде Ники. Даже не подумали. Она за все эти годы ни разу не приезжала, даже на праздники, Сашка с Натальей всегда сами её навещали, — тихо сказал отец.

— Всё нормально, пап, — так же тихо ответил Костя. — Подумаешь, событие. Нормальная ситуация. Не стоит придавать этому такое значение.

— Ну и слава Богу, — Юрий Иванович с облегчением вздохнул. — Переживал, что ты подумаешь на нас… Валя сама не своя.

— Поговори с мамой, успокой. Я в полном порядке. Да и почему я должен быть не в порядке?

Костя посмотрел на часы, отмерил на пребывание в гостях тридцать минут и включился в общую беседу. Некоторых из гостей он знал с детства, с тех пор, когда приходил с родителями на праздники к Азаровым. Были и новые лица.

Участвуя в разговоре, Костя время от времени встречался взглядом с Никой. Она смотрела только на него и ничуть не стеснялась остальных. Впрочем, ей всегда было наплевать на чьё-либо мнение.

В остальном держалась она скромно, всё больше молчала. Одета тоже была достаточно просто: в клетчатую рубашку, джинсы, курточку без рукавов и кроссовки. Совсем юное лицо без косметики, волосы убраны в хвост.

И всё равно она была самой красивой. Ничуть не изменилась.

Когда прошли двадцать восемь минут, Костя предупредил родителей о том, что уезжает, и подошёл попрощаться к хозяевам.

— Костя, сможешь меня подбросить? Хотя бы до остановки? Мне в центр надо. Я, конечно, на машине, но немного вина выпила, — так, чтобы её услышали все, попросила Ника.

И что он должен был ответить? Напомнить ей при всех, что до автобусной остановки тут десять минут ходьбы размеренным шагом? Очень будет по-мужски, ничего не скажешь!

— Хорошо, подброшу до остановки, — спокойно ответил Костя. — У меня ещё дела, я не в центр поеду.

… - А какие у тебя дела, Костя? — спросила Ника, устроившись в машине. — К девушке поедешь, потому и торопился так, всё на часы поглядывал?

— Что-то вроде того, — кивнул Костя.

— А как же тот факт, что счастливые часов не наблюдают?

— Вот доберусь до пункта назначения, тогда и не буду наблюдать.

— Костя, хватит скоморошничать. Неужели нам не о чем поговорить? Нет ни одного вопроса, который ты хотел бы мне задать?

— Нет.

— Жаль. А у меня есть вопросы, — вздохнула Ника.

Костя молчал. Увидев остановочный комплекс, начал сворачивать на обочину.

— Костя! — Ника заглянула в его лицо. — Я прекрасно знаю о том, что никуда ты не торопишься! И девушки у тебя нет в данный момент. Ты думал лишь о том, чтобы быстрее удрать с праздника, потому и на часы смотрел.

— А если и так? Имею право.

— Так и будешь теперь от меня шарахаться?

— Вряд ли.

— Вряд ли будешь шарахаться?

— Вряд ли мне придётся это делать, — Костя отстегнул ремень безопасности, вышел из машины и открыл дверцу перед Никой.

— Руку забыл подать, — усмехнулась Ника, не двигаясь с места.

Костя подал руку и слегка поклонился. Отстегнувшись, Ника вложила изящные пальцы в его ладонь, и Костя вдруг почувствовал, какие холодные руки у Ники. А ещё у неё чуть-чуть, едва заметно, дрожали пальцы. Почему-то это обстоятельство впервые поколебало его уверенность в правильности выбранной линии поведения. Скотиной он себя почувствовал, проще говоря.

— А ты изменился. Жаль, — Ника выбралась из машины, отняла у Кости свою руку, близко посмотрела в его глаза и пошла к остановке.

Костя закрыл машину, вошёл в павильон остановочного комплекса и купил бутылку минеральной воды. В горле пересохло. Сел в машину, проехал несколько метров, остановился и открыл настежь дверь у пассажирского сиденья.

Ника, сидящая на скамейке остановочного комплекса, помедлила несколько секунд, потом встала и вернулась в машину.

— Куда подбросить?

— На Островского, если можно. Я там живу.

— Живёшь? Давно?

— С конца февраля.

— В смысле? Ты живёшь здесь, в нашем городе, с конца февраля? Почти два месяца?

— В городе я живу почти три месяца, с конца января, а на Островского — с тех пор, как купила квартиру в новостройке.

— Странно. Родители мне ничего не говорили о твоём приезде, хотя мой отец постоянно общается с твоим.

— Я попросила маму и папу никому не говорить о моём возвращении, пока я сама не буду готова встретиться со всеми.

— А нужна была какая-то специальная подготовка к встрече со всеми, Ника?

— Вот именно. Но только не со всеми, а с тобой, Костя.

— Со мной? — упавшим голосом спросил Костя.

— Да, — Ника говорила спокойно и искренне, но Костя вдруг вспомнил, как слегка дрожали её пальцы.

— Зачем?

— Чтобы ты понял, что я вернулась навсегда. И вернулась из-за тебя.

Костя уже давно боролся с собой, хотя со стороны его лицо казалось совершенно спокойным и лишённым эмоций. Сердце гулко билось, а голос то и дело норовил изменить в самый неподходящий момент.

— Странный разговор, Ника. Я не верю ни единому твоему слову. Такая девушка, как ты, никогда не откажется от своей вольной богемной жизни. Кажется, так ты говорила.

— Нет, я говорила совсем не так. Много ты понимаешь!

— То есть, ты ушла из ансамбля и насовсем покинула Питер? И чем занимаешься здесь?

— Работаю в Детском театре танца. В том, который мы с тобой когда-то посещали. А потом я одна посещала, без тебя.

— Кем работаешь?

— Художественным руководителем. Я ведь окончила академию заочно. С красным дипломом.

— Поздравляю. Молодец. А как же ансамбль? Свобода? Гастроли?

— Как только мне исполнилось двадцать пять, я покинула ансамбль. Я так и планировала всегда. Не собиралась дожидаться, когда начнут болеть суставы, а руководство станет намекать на мой возраст. Уходить надо вовремя и красиво, с ведущих ролей, а не из массовки.

— А Питер-то зачем покинула? Культурная жизнь там несравнимо богаче, чем в нашем городе. Тем более, у тебя красный диплом и опыт работы.

— Я всё сказала, Костя. Если ты не услышал, я не виновата. А если не захотел услышать… Ну и ладно.

— Где именно на Островского живёшь?

— Рядом с ТРК.

Костя перестроился в другой ряд.

— Я всё о тебе знаю, Костя. Знаю, что работал на Севере, потом служил на границе. Знаю, где учишься заочно. Знаю, что тебе осталось учиться ещё год. Знаю, где работаешь. И о твоей личной жизни всё знаю.

— Обалдеть, — Костя попытался усмехнуться как можно более непринуждённо. — Вот так живёшь и не знаешь, что ты под колпаком.

— Теперь знай.

— Зачем тебе это? И номер дома скажи.

Ника назвала номер и задумчиво посмотрела на Костю.

— Вправду не понимаешь? Или хочешь слышать это снова и снова? Хорошо, повторю. Затем, что я вернулась только из-за тебя.

— А родители? — попытался увести разговор Костя.

— Они ещё достаточно молодые, самодостаточные люди. Их работа всегда была их жизнью.

— Как и для тебя, Ника.

— Нет. Я хотела состояться в профессии, посмотреть мир и заработать. Всего этого я достигла. Даже образование успела получить.

— Я горжусь тобой, — Костя остановил машину у нужного дома. — Но если ты хочешь сказать, что в твоей жизни теперь настала новая веха, то предупреждаю честно и сразу: без меня.

— Именно это я и хотела сказать.

Костя опять помог Нике выйти из машины. На этот раз не забыл подать руку. Рука стала теплее, пальцы не дрожали.

— Пойдём, покажу свою квартиру? — сделала Ника ещё одну попытку к сближению.

— Нет. Мне некогда, Ника.

— Боишься? Значит, не доверяешь сам себе и ни в чём не уверен.

— На слабо пытаешься взять?

— Вижу, намерен тешить свою гордыню до победного конца. Ничуть не изменился, всё такой же упрямый.

— Это не гордыня, Ника. Это элементарное чувство самосохранения и самоуважения. Я же человек разумный. Пока, Ника!

Костя захлопнул двери у пассажирского сиденья, вернулся за руль.

— Ну и самосохраняйся дальше, хомо сапиенс! — улыбнулась Ника и быстро пошла к подъезду.