Пробуждение души - Дойл Аманда (мир книг TXT) 📗
Когда он подошел к женщинам, необходимости в объяснениях не было. Старая леди взглянула на него и прочла ответ в его глазах. Тихо всхлипнув, она отошла, оставив их наедине с Карли, которая выглядела такой бледной и хрупкой, — этой женщиной, которая не согнулась перед убийцей с пистолетом в руке!
— Поезжай с Морин домой, ладно? — попросил Бак, чувствуя, что голос его звучит резко и отчужденно. — Побудь с нею.
Карли кивнула. Казалось, она хотела что-то сказать, но не нашла слов. Вместо этого она протянула руку и нежно погладила его по щеке. Это было всего лишь легкое прикосновение, но оно сказало Баку об очень многом: самое страшное позади и теперь наступило время уделить время их любви.
— Я позвоню тебе.
Кивнув, она убрала руку и пошла вслед за Морин. А он с усталым вздохом двинулся вниз. И в последний раз на встречу с Лорой.
Карли сидела на плетеном диванчике на крыльце дома Морин, смотрела, как постепенно светлеет небо, и думала, куда же пропал Бак, что он делает. Когда позвонит ей?
Как он себя чувствует?
Вчерашний день был для него тяжелым. Он ненавидел Лору, и бывали случаи, когда он желал ее смерти. Но Карли знала, что эти желания рождались от гнева, разочарования и невозможности что-либо сделать. На самом деле он не хотел, чтобы она умерла. Отдал бы свою жизнь, чтобы защитить ее.
Но этого ему сделать не удалось, и Бак, вероятно, винит в этом себя. Винит себя и в том, что случилось вчера в лесу, и в копании в жизни Карли, приведшем к тому, что она потеряла имя и биографию.
Когда он позвонит, она скажет ему, что он не имеет никакого отношения к смерти Лоры. Желания не обладают магической силой.
Карли вспомнила, как Бак предупреждал ее, чтобы она не оставалась наедине с Триной, а она отнеслась к этому невнимательно. Она не вняла своему инстинктивному чувству, говорящему ей, что Трина опасна, и чуть было не заплатила жизнью за легкомыслие. Что касается имени… Что ж, Бак предлагал ей прекратить поиски, но она толкала его на их продолжение. Если ей не нравится то, что он узнал, ей некого винить, кроме себя.
И этим холодным пятничным утром, когда восходящее солнце разливает нежно-розовое сияние по холмам на востоке, она так радовалась жизни, что отсутствие имени казалось ей несущественным, не хотелось винить никого ни в чем.
Она уселась поудобнее, и диванчик скрипнул под ней. Одетая в платье и халат, одолженные ей Морин, и уютно устроившись под одеялом, которое взяла в своей комнате, она чувствовала себя тепло и умиротворенно.
Маленькое облачко пыли, движущееся вниз по склону холма, говорило о прибытии первого посетителя. Сегодня, как сказала ей Морин, будет много народа. Все ее друзья приедут выразить сочувствие, а враги — хотя Карли не могла представить себе, что у старой леди есть хоть один, — прибудут с острыми языками и жадными до чужих несчастий глазами. Но для гостей было еще слишком рано. Большинство жителей города, как и Морин, еще спят.
Довольно улыбаясь, Карли узнала машину Бака и поплотнее завернулась в одеяло. Даже если он приехал по делу, чтобы расспросить ее или поговорить с Морин, все равно он уделит ей немного времени! Хотя бы поцелуй, взгляд, тихое «как поживаешь?»
Бак припарковался на нижней площадке и вскоре появился на лестнице. Он успел переодеться в форму: широкополая шляпа затеняла лицо. По тому, как он двигался, она поняла, что он совсем не спал. Устал физически и морально.
Когда Бак вошел, то не сел ни в одно из стоящих рядом кресел, а предпочел стоя облокотиться на перила.
— Ты рано встала, — сказал он охрипшим голосом.
— Не могла заснуть.
— Я тоже не мог уснуть. — Он провел рукой по небритому подбородку, потом снял шляпу и пригладил волосы рукой. — Из ФБР пришел ответ по поводу твоих отпечатков пальцев. Они там не числятся. Твоя карточка социального обеспечения была выдана в Монро, штат Луизиана. Если начать оттуда…
Карли вежливо прервала его:
— У тебя все нормально?
Он посмотрел на нее пустыми глазами, потом они словно ожили, в них стали видны боль, смущение, жалость, чувство вины.
— Извини, — прошептал он. — Ради Бога извини, дорогая.
Откинув одеяло, она встала, подошла к нему и обняла, положив голову на плечо Бака. Она ничего не сказала, а просто прижалась к нему, стараясь успокоить. Его била нервная дрожь, тело было напряжено, и он дышал так, словно пробежал не одну милю.
— Этой ночью я ездил в Хеленс, чтобы идентифицировать ее тело, — наконец сказал он. — Вернее, останки… Единственно, что я смог опознать, была ее одежда, украшения и сумочка, которую нашли в машине.
Постепенно успокаиваясь, он поднял к себе лицо Карли и легко погладил ее по голове.
— Уехав отсюда, Лора попала в Сиэтл. Каким-то образом встретила там тебя. Может быть, у вас были общие знакомые, а может, это была случайная встреча. Никто из твоих друзей не знал о ее существовании, а это значит, что она вела себя осторожно. После того, как ты попала в аварию и оказалась в отделении для тяжелобольных, она стала навещать тебя. Она разговаривала с тобой, и, зная Лору, думаю, что говорила она о себе.
— Поэтому-то я так много знаю о ней?
Он кивнул.
— Доктор Паркер и сестры, с которыми я разговаривал, сказали, что пациенты в коматозном состоянии иногда помнят то, что слышали.
— Почему я ее так интересовала? Она была не та женщина, которая имеет подруг. Почему именно я?
Бак осторожно провел кончиками пальцев по ее виску.
— Потому что ты выглядела так же, как она. Тебя легко можно было принять за нее. Я не думаю, чтобы Лора питала к тебе какие-либо дружеские эмоции. Красивые женщины вызывали у нее агрессивные чувства. Красивая женщина, выглядевшая точно так же, как она, могла показаться ей угрозой и в то же время вызвать любопытство. Вероятно, у нее были на тебя виды — может быть, ничего определенного, просто мысль о том, что ты в подходящий момент можешь оказаться полезной.
Так значит, мне была предуготована роль в осуществлении замыслов Лоры, подумала Карли. Не вызывало сомнения, что замысел Лоры повредил бы кому-нибудь — возможно, самой Карли или Баку, возможно даже — Морин и Трине.
Снова крепко обняв Карли, Бак погрузил лицо в ее волосы.
— Боже мой, я так виноват перед тобой! Из-за меня ты чуть не умерла. Ты потеряла единственное, что у тебя осталось: я знал, как важно для тебя было имя, и все-таки отнял его у тебя. Я отнял у тебя все.
В ее улыбке были одновременно и горечь, и радость.
— Имя — это всего лишь имя, — прошептала она. — Самое важное, — это ты, Бак. Пусть я не знаю своего имени. Ты возместил мне все утраты. Ты отдал мне себя. Свое тело. Свою нежность. Свою заботу. — Карли снова улыбнулась, в глазах ее стояли слезы.
Бак посмотрел на нее напряженным взглядом темных глаз.
— Останься со мной, Карли. Я знаю, что это не Сиэтл. Знаю, что с этим городом у тебя связаны неприятные воспоминания. Но ты, может быть, сможешь найти себе новую работу, приобретешь новых друзей, а я сделаю все, что в моих силах, чтобы у тебя появились более приятные воспоминания. Пожалуйста, останься со мной.
Ее улыбка выражала бесконечное счастье.
— Это что, предложение, шериф? Но ты знаешь теперь, что я не Лора… — добавила она с ноткой печали в голосе.
— А я никогда и не хотел, чтобы ты была ею.
— У меня даже нет имени.
— Карли — прекрасное имя, а фамилию я дам тебе свою. — Он нежно коснулся ее головы. — Ты выйдешь за меня? — спросил он охрипшим от волнения голосом.
— Ты меня любишь? — шепнула она.
Бак смотрел на нее. Неужели она не знает, что он любит ее и будет любить всегда? Не понимает, что она — единственная женщина, которую он когда-нибудь желал? Потом он заметил в ее глазах уверенность. Она знала ответ на свой вопрос. Просто она хотела услышать его от Бака.
— Я люблю тебя, Карли.
— Тогда я выйду за тебя.
Она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, но он ласково отстранился.
