За рамками приличия - Селмер Мишель (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Глаза Адама пылали, когда он глядел на ее обнаженную фигуру. Она не могла вспомнить, чтобы мужчины так смотрели на нее. Честно говоря, девушка не была уверена, что кто-нибудь когда-нибудь пожирал ее взглядом. Она закрыла глаза, чтобы забыть о прошествии, но стало только хуже. Детская влюбленность — это одно, а то, что сейчас? Это неправильно, этого не должно быть. Адам — ее деверь. Муж ее сестры. Отец ребенка, которого ей предстоит выносить.
Кроме того, он ей несимпатичен. Адам Блер человек властный, своевольный — вообще, не очень приятная личность.
Но по крайней мере он не лгал, утверждая, что увидел ее голой случайно. Дверь не закрывается плотно, и кот, Сильвестр, постоянно открывает ее. Если бы она предположила, что Адаму вздумается подняться наверх, она была бы осторожнее. А замечание по поводу того, что Адаму стоило только попросить, если он хотел увидеть Кэти без одежды, должно было скрыть ее смущение.
Надо надеяться, он не станет ловить ее на слове. Конечно, не станет. Она ему интересна не больше, чем он ей. Они не только бывшие деверь и невестка. Они — полная противоположность друг другу. У них нет и никогда не было ничего общего. За исключением сексуального притяжения — поверхностного, мимолетного. Таковы ее отношения и с Вилли Дженкинсом. Да, Вилли отлично умеет целоваться, с ним хорошо в постели, и не более того. Как говорит ее лучшая подруга Мисси, к нему приятно приходить в гости, но жить с ним невозможно.
Кэти услышала шум мотора и, выглянув в окно, увидела у сарая машину родителей. Быстрее! Надо бежать туда и вести себя так, будто ничего не случилось.
Она нырнула в чистые джинсы и майку, завязала еще влажные волосы в конский хвостик и бросилась вниз. Это она уговорила Адама приехать сюда, и будет неприлично, если он встретится с родителями без нее. В то же время Кэти неприятно было играть роль буфера. Это всегда было уделом мамы.
После того как Кэти уговорила Адама позволить ей стать суррогатной матерью, она целую неделю убеждала родителей, что поступила правильно и что они должны доверять Адаму. И теперь девушка надеялась, что его появление не разбудит старую неприязнь.
Родители, узнав, что Бекка помолвлена, удивились, поскольку она никогда не говорила, что у нее есть постоянный мужчина. Однако они были рады, что у них появится сын. Но, увидев Адама, мистер и миссис Хантли сразу поняли, что он пришел из другого мира. Как ни старались они проявить радушие, он оставался холодным и замкнутым. И они решили, что он считает себя выше их.
Кэти поначалу хотелось верить, что Адам действительно такой замечательный, как рассказывала сестра. Но она заметила, что он и Ребекка все реже приезжают на ферму, и поняла, как тяжело сестре стараться угождать ему. С тех пор Кэти признала: Адам был злым, своенравным, капризным мужем.
Кэти решилась стать суррогатной матерью не ради него. Ради Бекки, ради своих родителей, главное — ради ребенка. Поэтому то, что произошло в ее комнате, не имеет никакого значения. Просто случайность, которая больше не повторится.
Когда Кэти вошла в гостиную, ее родители сидели на софе, а Адам — на стуле напротив них. Ему явно было не по себе. Все трое тут же повернулись к ней, и на их лицах появилось облегчение.
— Извини, что заставила ждать, — сказала Кэти Адаму. В ее тоне не слышалось даже намека на недавнюю… встречу.
Однако он бросил быстрый взгляд на ее грудь.
— Мы с твоими родителями имели возможность возобновить знакомство, — ответил Адам.
По атмосфере в комнате Кэти поняла, что возобновление прошло не очень удачно.
Поэтому девушка, дабы не создавать впечатление, что она принимает чью-либо сторону, села не с родителями и не с Адамом, а ровно посередине, у камина.
Ее поразил контраст между Адамом и ее родителями. Адам казался холодным и сосредоточенным, словно собирался обсуждать вопрос о контракте на миллион долларов, а папа и мама выглядели, ну, как всегда. Отец немного растолстел за прошедшие годы, волосы у него начали редеть на висках, но все равно он выглядел отлично для человека шестидесяти двух лет. С точки зрения Кэти, ее мать, которой должно было исполниться пятьдесят девять, была так же красива, как в шестнадцать. Высокая, стройная, грациозная, с лицом ангела. Светлые волосы, в которых уже появились седые прядки, волнами ниспадали до талии.
Она всегда была веселой и жизнерадостной и предпочитала видеть все в розовом свете. Но сейчас в уголках губ собрались тревожные морщинки.
— Я как раз говорил Адаму, как удивили нас его планы, — заметил отец Кэти. Было понятно, что планы эти ему не нравятся.
Жена положила руку ему на колено, потом обратилась к Адаму:
— Но мы надеемся, что вы все обдумали и приняли в расчет интересы нашей семьи.
Кэти закусила губу, мысленно моля Бога, чтобы Адам обошелся без агрессивности. Что он сказал ей тогда, в буфете? Что ему не требуется ничье одобрение или разрешение. Но он должен понимать, что родители встревожены. Смысл его приезда именно в том, чтобы их успокоить.
Или он не так смотрит на вещи? Может, ему действительно наплевать на то, что думают другие?
— Как я уже говорил Кэти, я не собираюсь держать ребенка вдали от вас, — заверил он их тоном, в котором не ощущалось никакого нетерпения. — Кроме вас, у него, или у нее, не будет дедушки с бабушкой. И потом, я считаю, что пребывание на ферме принесет ребенку пользу.
— И все-таки идея сделать Кэти суррогатной матерью мне не нравится, — произнес ее отец.
Все посмотрели на нее.
— Мне тоже не все нравится, мистер Хантли, — ответил Адам, — но Кэти не принимает отказа.
— Она иногда бывает упряма, — согласился отец. — Хотел бы я, чтобы она нашла себе хорошего мужа и родила собственных детей.
Как часто папа это говорит! Как она устала от этого! Если все женщины в ее семье выходили замуж очень молодыми и немедленно заводили детей, это еще не значит, что она должна поступить точно так же.
— Я не готова ни к замужеству, ни к материнству, — заявила Кэти.
Точнее, мужчины не готовы. Каждый раз, когда ей казалось, что она встретила мистера То-что-надо, он немедленно превращался в мистера Прямо-сейчас, а потом, неизбежно, в мистера Пока-пока. Кэти начала подозревать, что все эти похитители ее сердца знают что-то, чего не знает она.
— Все изменится, когда ты встретишь хорошего мужчину, — возразил отец. — А понимаешь ли ты, на что идешь? А что, если, боже упаси, что-нибудь пойдет не так и ты уже не сможешь иметь своих детей? Ты будешь раскаиваться всю жизнь.
— А что, если я выйду на улицу и в меня попадет молния? — буркнула Кэти.
Отец сурово взглянул на нее, и она прикусила язычок.
— Гейб, — ласково начала миссис Хантли, — я прекрасно переносила беременность. А Кэти во всем похожа на меня. Все будет как надо. Признайся, ведь хорошо иметь внука. — Ее глаза стали влажными. — С нами будет частичка Бекки.
— Уверяю вас, о Кэти во время беременности будут заботиться самым наилучшим образом, — заверил ее Адам. — Я не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Так же как не допустил, чтобы что-нибудь случилось с Ребеккой?..
Невысказанный вопрос словно висел в воздухе. Родителям трудно удержаться и не винить Адама в смерти Бекки, хотя он сделал все, что было в его силах, чтобы спасти ее. Он нашел лучших врачей, она получала самое современное лечение. К сожалению, это не помогло.
Если бы она не настояла на сборе этих проклятых яйцеклеток…
— А как насчет близнецов? — поинтересовался отец. — Наша Кэти не родит сразу восьмерых?
— Конечно нет. Доктор объяснил, что они не будут вводить более двух эмбрионов одновременно. А если Кэти не нравится перспектива носить близнецов, ей введут один эмбрион. Выбор за ней.
— Но шансы на успех возрастают, если введены два эмбриона? — спросила Кэти.
— Да.
— Тогда пусть будет два.
— Ты уверена? — Адам помолчал. — Может быть, тебе нужно подумать?
— Нет. Я уверена.
