Укрощение ловеласа - Уинтерз Ребекка (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Но в глубине души он понимал, что лжет самому себе и что вовсе не поэтому так гонит автомобиль, чтобы поскорее добраться до Грасса.
Через несколько минут он припарковал свою красную «ауди» перед зданием лаборатории и набрал номер Жасмин. Она ответила после третьего звонка:
— Добрый день, месье! Не могу выразить словами, как я благодарна, что вы приехали! — Ее голос звучал очень искренне. — Каждый раз, когда раздавался звонок телефона, я боялась, что это вы звоните, чтобы отменить встречу. Сейчас я открою дверь.
Люк вышел из машины и подошел ко входу в лабораторию. Электронный замок щелкнул. На пороге стояла Жасмин в белом халате, который не скрывал ее великолепную фигуру.
— Входите.
Под самым потолком комнаты было несколько окон, но все равно в ней царил полумрак. У Люка возникло ощущение, что он попал в старую химическую лабораторию со всеми атрибутами пятидесятых годов. Полки на стенах были уставлены многочисленными пузырьками, посреди комнаты стоял рабочий стол.
Жасмин указала на вращающийся стул — единственную уступку современному дизайну. Он стоял перед старым дубовым столом, придвинутым к стене и заваленным журналами для записей. Над столом висели два диплома в рамках. Оба — выданные химическим факультетом парижского университета Сорбонна. На первом, уже чуть пожелтевшем, было напечатано имя Максим Трикорно Вальми Ферье. На менее старом — имя Жасмин Ферье Мартин и лента со словами «С отличием».
— Я пригласила вас сюда по двум причинам. Во-первых, мне хотелось, чтобы вы увидели мое рабочее место и избавились от некоторых заблуждений относительно меня. На самом деле я работаю уже далеко не первый год, и дедушка незаметно для других всегда был рядом со мной. Он платил мне зарплату, регулярно переводя эти деньги в специальный фонд, откуда я могла их получать. Пожалуйста, присаживайтесь, месье Шарьер.
— Люк.
— Люк, — поправилась она. — Я тоже не люблю официоз. Зовите меня Жасмин.
— Полагаю, теперь мне придется признать свою неправоту и забрать обратно свои слова.
— Вы ошибаетесь. Это вовсе не попытка взять реванш. Я была крайне серьезна, когда говорила о том, что мне нужна ваша помощь. Прошу лишь выслушать меня и не спешить с выводами. Если и после моего рассказа вы по-прежнему не захотите мне помочь, то я больше не потревожу вас своими просьбами.
— Вполне справедливо, — пробормотал Люк.
— Спасибо. — Она глубоко вдохнула. — Когда мы столкнулись с вами на Геронисосе, я приехала туда с теми подростками лишь потому, что в их лодке было свободное место. На острове мне необходимо было сделать фотографии раскопа. Я никогда в жизни не прыгала с утеса и не занималась ничем подобным. Я тоже посчитала тех парней идиотами и переживала, что кто-то из них может пораниться, что и случилось.
Люк все больше понимал, насколько неверно думал об этой женщине.
— Скоро выходит в свет второе издание книги моей бабушки. Она была археологом-любителем, и в книге есть глава о ее путешествиях с мужем. Фотографии, которые бабушка снимала на Геронисосе, потерялись, а потому не вошли в первое издание. Я отправилась на остров и сняла там новые фото для второго издания. Бабушка и дедушка ездили туда в поисках могилы Клеопатры. Она находится где-то возле Александрии, но где — точно не известно.
— Знаю. Я сам пытался ее отыскать.
— Так вот почему вы были там в тот день!
— Я интересуюсь археологией Древнего Египта. Мне подумалось: а вдруг Клеопатра и Марк Антоний похоронены на Геронисосе под развалинами храма Аполлона. Но я так и не нашел никаких следов их склепа на том острове.
— Боюсь, эта тайна пока не разгадана.
Люк кинул на Жасмин острый взгляд.
— Разве я мог подумать, что это новый гендиректор дома Ферье взбирается на утес, словно одна из амазонок из греческих мифов?
— А если бы я знала, что через пару месяцев именно к вам мне придется обратиться с просьбой, я бы…
— Вы бы повели себя точно так же.
Она улыбнулась.
— Отец и братья научили меня защищаться.
— Передайте им, что они в этом преуспели. Вынужден признаться: меня впечатлило то, как вы сумели постоять за себя. Я чуть сам не поверил в то, что я — похотливый распутник.
Теперь Жасмин Мартин стала для Люка еще большей загадкой. Не зря она была внучкой Максима Ферье. Кажется, она унаследовала от деда проницательное чутье в бизнесе — иначе тот не выбрал бы ее своей преемницей.
Жасмин взглянула на собеседника.
— Это правда: у меня нет за плечами многолетнего опыта, но есть кое-что другое — мой дедушка полностью мне доверял.
— Вы говорили об этом в интервью.
— То, что вы услышали в интервью, мало объясняет, почему он назначил меня главой компании. Вовсе не потому, что мне досталось его обоняние. Кстати, в этом мне далеко до деда. В мире рождается только один Моцарт. Истина в том, что я нужна была дедушке, чтобы сделать то, что он сам не мог сделать при жизни.
Услышанное так озадачило и заинтриговало Люка, что он вскочил на ноги и бросил:
— Продолжайте.
— Простите, если мое объяснение не будет кратким, но оно необходимо, чтобы вам все стало понятно. У моего дедушки было два дома: ранчо в США, в штате Айдахо, где родилась моя бабушка, и фамильный дом в Грассе. У дедушки было четверо детей — два мальчика и две девочки. Все они являются членами правления компании, кроме моей мамы. Ей очень нравилось жить на ранчо, и ее мало интересовал парфюмерный бизнес. В конце концов она вышла замуж за моего отца, ковбоя из Айдахо, у которого было свое ранчо по соседству. Там же, на ранчо, живут мои братья. Мы все — одна счастливая семья.
— И этим объясняется ваше странное замечание о «французах» при нашей первой встрече? — предположил Люк.
— Скажем так, американские мужчины очень отличаются от французских. Но вернемся к моему рассказу. Я — младшая из троих детей. Нам с братьями нравилось жить на ранчо, но всякий раз, когда наша семья приезжала погостить в Грасс, я постоянно крутилась вокруг дедушкиной лаборатории. Если родители или бабушка не могли меня найти, значит, я была с дедом, нюхала бумажные полоски с нанесенными на них различными пахучими веществами. Мне нравилось подражать тому, чем занимался он. Меня не интересовали ни куклы, ни игрушечные чайные сервизы. Я любила, когда дедушка брал меня с собой на прогулку ранними вечерами. Он говорил, что это идеальное время для того, чтобы чувствовать в воздухе ароматы. Он рассказывал мне, что создает новые духи. Я тоже пыталась создать свой аромат, а дедушка подсказывал мне идеи. У нас с ним была одна игра. Я должна была угадать масляную эссенцию или химический реактив, который он использовал. И я полночи не спала, вдыхая запахи с бумажных полосок-тестеров, чтобы быть готовой к его вопросам на следующий день.
Люка заворожил ее рассказ.
— Когда мне исполнилось двенадцать, я упросила родителей позволить мне провести у бабушки с дедушкой следующие девять месяцев. Мама с папой согласились, но при условии, что это будет лишь однажды, потому что иначе они будут очень по мне скучать. Я тогда еще не понимала, какой это было для них жертвой — расстаться со мной так надолго. Перед моим возвращением домой в следующем июне дедушка посадил меня на этот стол. — Жасмин похлопала ладонью по столешнице. — Вот тогда-то он и заявил мне, что я унаследовала его нос, но должна держать это в секрете. А когда мне исполнится двадцать шесть лет, он сделает меня главой своей компании, и если он умрет раньше этого срока, то оставит соответствующие распоряжения совету директоров. Я подумала, что он шутит, и не придала значения его словам. Но все же я чувствовала, что дедушка любит меня, а я его просто обожала. Я стала гостить у дедушки с бабушкой все летние каникулы и праздники. Дедушка позволял мне крутиться у него под ногами во время работы и объяснял, как составить формулу духов. Я встречалась с работающими на него людьми: фермерами, рабочими на перегонных заводах и складах. Дедушка с бабушкой брали меня с собой в путешествия в Марокко, в Индию и на Кипр. Дед объяснял мне, какие бывают виды почвы и где растут лучшие цветы. И в каждой поездке мы осматривали древние артефакты. Когда я окончила колледж в Париже, дедушка попросил меня вернуться в Грасс и работать с ним в лаборатории. Никому, кроме него и меня, не разрешалось сюда входить. Именно тогда он начал рассказывать мне о своей жизни и о том, что терзало его с самого детства. То, что я узнала, разбило мне сердце. Перед смертью дедушка попросил меня об услуге. Чтобы исцелить свою душевную боль, он разработал план, который мог быть исполнен лишь после его жизни, поэтому потребовалась моя помощь. — Глаза Жасмин наполнились слезами. — И это имеет отношение к вам, Люк.
