Ребенок от подонка (СИ) - Гауф Юлия (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT, FB2) 📗

— Марк, – с ужасом выдохнула я, и начала расталкивать соседей локтями.

— Стой, идиотка! – меня удерживают, не дают пройти. — Соня, мать твою…

— Там Марк!

Легкие наполняет дым. Будто я сама в горящей квартире, задыхаюсь, горло кровоточит. Взгляд мечется, выхватывает отдельные кадры – взволнованные лица людей, которые смотрят то на меня, то на наш дом. Дом, где мой маленький сын и пожилой мужчина. Единственные, кто у меня еще остался в этой жизни.

— Пусти, отпусти меня! – кричу, царапаю сомкнутые на моей талии ладони, и Камиль, а это он, шипит.

— Стой здесь. Соня, слышишь? Стой здесь, я сам, – он разворачивает меня к себе, трясет так сильно, что зубы стучат. — Соня, поняла меня? Ты стоишь здесь, и ждешь. Ответь!

— Поняла, – кивнула нервно, и Камиль отпустил меня.

Вбежал в подъезд, отмахиваясь от окриков моих жалостливых соседок.

А я высматриваю в толпе дедушку. Мои крики было слышно, если бы он вышел из дома, то он бы подошел. И Марика бы отдал… Боже мой, если с ними что-то случится, я тут же замертво упаду, просто не вынесу!

Звуки сирены еще ближе, я стою на морозе, и вдыхаю запах гари. В глазах от ужаса темнеет – как они там? В квартире пожар, не выбраться, всюду дым, я как наяву вижу эти кадры.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – шепчу, как безумная, и смотрю на дверь подъезда, стараясь не моргать. Слезы текут по щекам, меня кто-то обнимает, но я не понимаю, кто именно. Картинка смазанная, в фокусе лишь распахнутая железная дверь подъезда. — Боже, прошу, умоляю…

Я обещала стоять, и ждать, но их нет – Марка, дедушки, Камиля. Я не нужна здесь, я там нужна. Как я могу стоять спокойно, когда мой ребенок там, в огне? И я стряхиваю руку со своего плеча, и чью-то куртку, бегу к подъезду, скользя сапожками на раскатанном детворой льду.

Бегу, и вижу, как Камиль тащит приволакивающего ногу дедушку, и каким-то чудом удерживает Марка.

— Марк, – прорыдала, и выхватила малыша, лицо которого почему-то накрыто мокрой тряпкой, и прижимаю к себе.

Живой, плачет надрывно, но живой!

— Укутай его, одевать его некогда было, – Камиль кашляет, дедушка сидит на снегу – потерянный, губы трясутся.

— Держи, – Кам протянул свою куртку, и я начала заворачивать в нее Марика. — Он мокрый, я на тряпку плеснул воду из графина, и к носу прижал, чтобы легче дышать было. Иди к машине, Сонь.

Я кивнула, но ногами пошевелить не смогла, застыла. Сирена совсем рядом, за спиной крики соседки:

— Тушите скорее, сейчас до моей квартиры дойдет!

— Соня, к машине, живо! – отрывисто заорал на меня Камиль, и я более-менее пришла в себя. Развернулась, ища Джип Камиля глазами, но вспомнила, что у него новая машина.

— Тише, милый, сейчас в больницу, и домой, – зашептала сыну.

Вот только дома, кажется, больше нет. Вряд ли дотла все сгорело, а может, и дотла. Но возвращаться некуда, только если к Лере напроситься. В голове глупые мысли: дома фотографии Марика остались, его первая распашонка, как я без всего этого? Как?

— Садись, – Камиль открыл передо мной дверь, и я села на переднее сидение. Обернулась, и увидела, как Камиль усаживает деду Пашу на заднее сидение. — Вот документы, Сонь, ты уронила. Сейчас в больницу поедем.

— Прости, Сонечка, – прохрипел деда Паша. — Не знаю, что случилось, пацана покормил, и у телевизора задремал. Проснулся от дыма, хотел выйти, а ноги отнялись. Прости, внучка!

Дедушка почти плачет, а я если бы могла, сказала бы, что не виню. Вот только я, если хоть что-то скажу, заплачу, и не остановлюсь.

— Все будет хорошо, – резко бросил Камиль. — Живые, и хорошо. Главное, что живые. Сонь, все в порядке?

Кивнула, и продолжила покачивать Марка, который успокоился гораздо быстрее всех остальных. Притих, чувствуя родной запах, не плачет, смотрит на меня, и мне в его глазах осуждение видится.

Меня рядом не было. Суд, алименты… да пошло бы оно все! А если бы мы задержались? Если бы Камиль не решил меня подвезти, что тогда?!

— Спасибо, – прошептала я. — Камиль, спасибо тебе.

— Все хорошо, Сонь, успокойся. И не благодари.

Как не благодарить, если я второй раз чуть не потеряла своего ребенка? Сегодня из-за пожара, а в день его родов из-за дождя и собственной глупости.

Я смотрела на спокойное, даже серьезное личико Марка, и пыталась себя успокоить. И мне вспомнился дождливый июньский день, в который я впервые увидела своего сына.

— Сейчас их осмотрят, тебя пусть тоже врач глянет.

— Я-то в порядке, – отмахнулась, а в руках пусто. Сына не хватает.

Мне сказали, чтобы не мешала, и выставили прочь. Хотя раньше я всегда в поликлиниках рядом с Марком была.

— Сонь…

— Я правда в порядке.

Просто снова страшно. Как и в тот день, когда Марк родился, а я все, что могла, сделала не так. У Камиля была стажировка, он мотался с нее на учебу, и обратно. Мы тогда решили отделиться от семей, и свою создавать, ни на кого не рассчитывая. Старались. Я сдала сессию заранее, мне навстречу пошли, и дома сидела. За столом напротив окна, за которым несмотря на день все было черным-черно.

Живот тянуло с самого утра, но это были не схватки… наверное. Наверное, не схватки, как я тогда думала. И поехала к маме – лекарства привезти, еды наготовить. Добралась на такси, и дождь начался, когда я в подъезд заходила.

Я любила дождь, мне становилось уютнее. И когда я гуляла под зонтом, и когда дома сидела, и слышала, как барабанят по стеклам капли. А в тот день жуть накатывала.

Я у мамы планировала провести совсем немного времени, но время тогда будто остановилось. Мама лежала на диване, а я рядом сидела, и понимала, что быстро я не уеду – ливень разыгрался кошмарный. Видны были только потоки воды, водопады.

— Кам, насчет суда, можем назад отыграть, – оторвалась от разглядывания своих ладоней, и взглянула на парня. — Ты не хотел судиться, а я добро помню, и тебе обязана. Завтра съезжу в суд. Ты ведь уверен, что Марк не твой?

— Да, – тихо ответил он.

— Тогда суда не будет.

В глазах потемнело. Также, как в тот летний день. Будто свет приглушили, на минимум поставили. Только тогда я вскочила от испуга, чашка из ладоней выпала, и мама проснулась. А у меня воды отошли, живот словно огненное кольцо сжало.

Меня готовили к тому, что роды – не самое приятное событие. Что схватки могут быть болезненными и долгими. А я тогда уверена была, что умираю. Что ни сына, ни Камиля я больше не увижу.

— Детка, в городе кошмар творится, – испуганно тараторила мама. — Ураган. Пострадавших много, погибших. Вызов приняли, но сказали, чтобы быстро не ждали. Что же делать?

— Платную скорую вызывай, – простонала я.

Но и платные были заняты. Никто не отказывался приезжать, вызов принимали, но не ехали. А меня от боли разрывало. Мама посоветовала ходить по квартире, и дышать. Сгибаться, упираясь руками о спинку стула, а я не могла. Ничего не могла, даже думать. Просто хотела, чтобы все это закончилось.

— Такси тоже не приедет, Сонь. Что мне делать? – мама плакала, а я начала кричать.

Свет был включен, но он мигал. То загорался, то угасал, а я отключилась. И в себя приходила урывками. До сих пор не понимаю, что было настоящим, а что – бредом от боли и шока.

— Это уловка? – спросил Камиль. — Насчет суда.

— Нет. После всего, что случилось, я не хочу воевать с тобой.

Если бы не Кам, думаю, я бы лишилась своей семьи. К черту суд. К дьяволу все!

— Но ты продолжишь твердить, что он мой?

— Он твой, но говорить об этом я больше не буду, – устало отмахнулась я, и услышала плач Марика, которого вынесла медсестра, и передала мне в руки.

В тот день я пришла в себя, услышав плач ребенка. За окном было светло, на окне блестели капли дождя, мама сидела на полу у кровати, и плакала. Она помогла принять Марика, сумела, хоть и испугалась тогда.

— Повезло, что одна из наших соседок домашние роды затеяла, – всхлипывала мама. — А то скорой нет, такси нет, интернет не работал. Я по этажам носилась, надеялась, что хоть кто-то поможет. И в тридцать пятой акушерку нашла. Она говорила, что духовная акушерка какая-то, но тебе помогла. Я сама только полотенца таскала, и воду. Камиля я набрала, он скоро приедет. Может, даже раньше, чем скорая.