Первый и единственный - Райли Юджиния (читать книги полностью txt) 📗
Это был незабываемый момент — когда они оба, тяжело дыша, обнаженные, оказались в постели. Джейсон был рядом — могучий, разгоряченный, невероятно мужественный. Его тело, грубо касаясь ее нежной кожи, возбуждало ее груди невыразимо чувственным образом.
Она целовала его жадно, глубоко, словно не могла насытиться им, а он отвечал с такой пылкой страстью, что Ники порой становилось страшно.
Вскоре Ники отчаянно захотелось, чтобы он овладел ею. Она не могла вымолвить ни слова и просто прижала его руку к низу своего живота. Он понял все без слов и начал с улыбкой гладить ее. Затем его рука раздвинула ее бедра, и, едва не задохнувшись, она откинула голову. На каждое движение его руки тело отзывалось дрожью. Он взял ее за руку и дал прикоснуться к своей напряженной плоти; глаза ее расширились от ощущения этого огромного орудия в ее ладони. При мысли о том, что скоро этот громадный инструмент окажется в ней, она вздохнула со смешанным чувством страха и нетерпеливого ожидания. Должна ли она сейчас сказать ему? Нет, если он узнает о ее девственности — это может его остановить. Может быть, все пройдет так, что он не догадается?
Она напрасно на это надеялась. Все стало ясно, как только он попытался проникнуть внутрь и не нашел дороги.
— Ники? — растерянно вымолвил он. — Мой Бог! И ты не сказала мне, что я у тебя первый?
— Да, — жалобно прошептала она, прижимаясь к нему. — Только, пожалуйста, не останавливайся.
Он усмехнулся:
— Ты и вправду думаешь, что это могло бы меня остановить?
— Я хочу тебя. Понимаешь?
Он едва заметно отстранился и посмотрел ей в глаза. Взгляд его был ласковым, и она словно растворилась в его нежности.
— Любовь моя, но почему ты выбрала меня?
Слезы брызнули из ее глаз.
— Потому что ты нашел меня восхитительной.
— Ники, милая, это на самом деле так! Стало быть, ты не принимаешь никаких противозачаточных средств?
Она покачала головой.
— Я не думаю, что могу забеременеть сегодня ночью. То есть я хочу сказать, что сегодня неподходящие для этого дни.
— И все-таки это слишком рискованно. Подожди минутку, дорогая. — И он выскользнул из постели. Вскоре он вернулся и, казалось, стал еще нежнее, несмотря на всю болезненность первого проникновения, от которого у нее на глазах выступили слезы.
— Любовь моя… — Он замер и прошептал, целуя ее глаза: — Я знаю, тебе больно. Ты такая маленькая и так напряжена…
— Пожалуйста, Джейсон, не останавливайся, — выдохнула Ники.
— Теперь ты не смогла бы остановить меня, даже если бы захотела.
Довершая начатое, он обхватил ее снизу ладонями и резко вошел. Боль пронзила ее, и, дрожа всем телом, она приникла к нему, пряча лицо на его плече. Он будто разрывал ее изнутри, и это сильнейшее ощущение было одновременно невыносимым и захватывающим. Несмотря ни на что, она наслаждалась его близостью, разделяя его страсть, и инстинктивно выгнулась, стремясь принять его глубже.
— Любовь моя, как же ты хороша, — едва смог он произнести в ответ на ее движение.
Джейсон пытался сдерживаться, но желание Ники и ее смешанные со слезами поцелуи быстро заставили его потерять контроль над собой. Он издал громкий крик и кончил, войдя в нее несколькими быстрыми сильными ударами. Все еще дрожа, она поняла, что он стал необыкновенно близок ей, и все же ее не покидало чувство, будто что-то самое главное ускользнуло от нее. И почувствовала себя немного обделенной.
Он приготовил ей ванну, и когда напряжение и боль покинули ее тело, вновь перенес на постель и крепко прижал к себе. Так они провели остаток ночи.
Утром следующего дня во время завтрака они вели себя точно незнакомцы. Джейсон не выдержал и, взяв за руку, спросил ее:
— С тобой все в порядке?
Она молча кивнула, боясь, что, если заговорит, неминуемо расплачется. Она была уверена, что разочаровала его прошлой ночью. Все произошло так быстро и неловко, что даже самой себе она вынуждена была признаться, что слегка разочарована. Очевидно, она просто не была страстной женщиной.
— И все-таки почему я, Ники?
Она уставилась на него, чувствуя, как краска приливает к лицу.
— Мне казалось, я все объяснила прошлой ночью.
Явно неудовлетворенный ее ответом, он рассмеялся.
— Берегла свою невинность двадцать четыре года и потом вот так просто взяла и отдала мне?
Она посмотрела на него обиженно.
— Послушай, Джейсон, мы стали хорошими друзьями в последнее время. И если ты думаешь, что произошедшее между нами налагает на тебя какие-то обязательства — просто забудь об этом. Ты мне ничего не должен.
В ответ он нахмурился.
— Что? Я просто оказался подходящим во всех отношениях, чтобы посвятить тебя в тайны секса?
— Я думаю, мы оба вчера знали, что делали.
Джейсон все еще продолжал хмуриться, когда неожиданно зазвонил телефон. Он нетерпеливо схватил трубку.
— Алло? — Голос его был резок. — Да, Мелисса. Сейчас не самое подходящее время для разговора. Я не знаю, что у меня на вечер. Я перезвоню тебе сам.
Он положил трубку, и они напряженно посмотрели друг на друга.
— Ну так куда мы едем, Ники?
Она пожала плечами.
— Думаю, тебе надо перезвонить Мелиссе и назначить встречу.
— Это обычная деловая встреча, и я легко могу перенести ее, — горячо отозвался он.
— Я бы не хотела изменять твою привычную жизнь.
— Но ты уже сделала это. Ты изменила ее, когда вчера приехала сюда со мной.
— Что это значит? — раздраженно спросила она. — Проснулось дремавшее доселе чувство чести? Я полагала, что в двадцатом веке мужчинам оно не свойственно.
— Подумай, что ты говоришь. Я знаю очень мало мужчин, которые остались бы равнодушными после того, как двадцатичетырехлетняя девственница, проведя с ними ночь в постели, наутро заявила бы, что это ничего не значит.
— Джейсон, пожалуйста, — взмолилась она. — Это что-то значит. Много значит.
— Это на самом деле так?
Он попытался встать, но она опередила его.
— Послушай, я на самом деле рада, что это был именно ты. Но у тебя своя жизнь, а у меня своя, и я думаю, что мне пора идти.
— Идти? — сердито переспросил он. — И что же ты собираешься теперь делать, Ники? После того, как я избавил тебя от этой надоевшей помехи, твоей девственности? Пойти и найти себе другого парня, который…
