Раба любви, или Мне к лицу даже смерть - Шилова Юлия Витальевна (библиотека книг TXT) 📗
– Во-первых, я не телка, во-вторых, я пришла не к тебе, а на работу. В-третьих, мне некогда. Я должна переодеться.
– Жду не дождусь, когда ты наденешь свой сверхсексапильный халатик.
– Мой халатик не сексапильный, а медицинский. Улавливаешь разницу?
– Ты даже не представляешь, как бы я хотел отыметь тебя в этом халатике, – улыбнулся Илья.
Я побагровела от злости и хотела было дать этому нахалу хорошую пощечину, но моментально остыла и решила перевести все в шутку:
– Думаю, что с твоим яйцом этого делать не стоит.
– А мне, между прочим, стало лучше.
– Ты хочешь сказать, что тебя скоро выпишут? – испугалась я.
– Я же не виноват, что в вашем отделении так хорошо лечат. Яйцо уменьшается на глазах. Прямо чудеса какие-то!
Я пожала плечами и пошла в раздевалку.
– Маша! – окликнул меня Илья. – Ты передала, что я просил?
– Да, сразу, как и обещала. – Я попыталась сделать безразличное лицо и поняла, что мне это удалось. – Валет взял сверток и сердечно тебя поблагодарил.
Я пошла по коридору, умышленно покачивая бедрами, спиной чувствуя пристальный взгляд Ильи. Вскоре в процедурку потянулись больные. Илья пришел на укол самым последним и без приглашения уселся на стул.
– У тебя, по-моему, внутривенный. – Я посмотрела в тетрадь и стала перетягивать руку жгутом. Илья откашлялся и спросил:
– Как ты добралась до поселка?
– На электричке.
– В дом входила?
– Больно надо! Передала сверток на крыльце и ушла.
– Сразу?
– Сразу. По дороге случайно встретила своего приятеля, и мы вместе уехали в Москву.
– Где ты встретила приятеля?
– В Песках, где же еще.
– Как тебе Валет?
– Не знаю. Я его толком не разглядела.
– Он тебе что-нибудь сказал?
– Ничего. Молча взял сверток, и все. Мне сразу захотелось спросить: почему у тебя такой молчаливый товарищ?
Илья поднял голову и тяжело дышал. Наши взгляды пересеклись. Я положила шприц на стол и тихо спросила:
– Почему ты так на меня смотришь? Что-то не так?
– Просто мне кажется, ты что-то не договариваешь…
– Я сказала тебе все. Мне больше нечего добавить.
Илья задумался, затем еще раз посмотрел на меня и глухо произнес:
– Мне позвонили сегодня утром. Валет погиб. Его застрелили.
Я округлила глаза и схватилась за щеки, подумав о том, что во мне погибла великая актриса.
– Что ты сказал?!
– Валет погиб. Его застрелили.
– Когда?
– Вчера.
– Боже мой! Я не знала твоего Валета, но все же мне жаль, что так произошло. Такой молодой! Он был женат? У него есть дети?
– Он одинок, – не отрывая взгляда от меня, произнес Илья.
– Все равно жаль. Надо же, и когда только успели?!
– Маша, ты мне все рассказала? Может, ты что-то заметила и не хочешь мне довериться? Я твой друг. Не бойся меня.
– Я ничего не видела, клянусь.
В процедурку зашла баба Люба и прервала наш разговор. Илья вышел, а я подошла к окну и посмотрела вниз. К больнице подъехал навороченный джип, из которого вышли несколько мужчин. Немного постояв, они направились к входу. Я быстро отскочила от окна и села на стул.
– Машенька, тебе плохо? – испугалась баба Люба.
– Погода, наверное. Говорят, сегодня неблагоприятный день.
– И мне тоже нездоровится. Скорее бы вечер. Отведаешь моей самогоночки – сразу полегчает.
– Ой, баба Люба, ты же нас споишь!
– Глупости! Я смотрю, к тебе таки клеится этот бандюга проклятый. Все отделение уже шепчется. Только пусть знает, что не по Сеньке шапка. Таких бандюг тысячи, а Маша у нас одна.
– В том-то и дело, баба Люба, что таких Маш тысячи. Ходят голодные, холодные и ждут принца на белом коне. Им даже надеть нечего. А таких хозяев жизни, как наш больной – сытых, холеных, богатых, – очень мало. На каждую Машу не хватит. Получается сто Маш на одного богача.
– Что ты говоришь такое, девочка?! Не пара он тебе вовсе. У тебя на роду прекрасная судьба написана. Сходи на могилу матери. Она тоже твой выбор не одобрит. А этого пустослова близко к сердцу не бери. Он от скуки на тебя свои бесстыжие глаза пялит, чтоб у него яйца отсохли! Пока ты на выходных была, к нему опять эта краля приезжала. Два раза.
– Это та, что ноги от ушей?
– Она самая.
– Он ей не доверяет. По крайней мере, мне так сказал.
– Вот гад! Совсем совести нет! Он с ней в своей палате на полдня закрылся! Я хотела полы помыть – не пустил. Все уколы пропустил, даже врачу не открыл. А когда вышел, так еще мне и высказал. Ты, говорит, старая, какого хрена ломишься? Когда я со своей любимой женщиной наедине остаюсь, нечего стучаться! Пообещал мне в следующий раз голову отвернуть, чтобы я его не тревожила.
Я почувствовала неприятный укол ревности, на лбу выступили капельки пота. Вот это да! Я поперлась в этот дурацкий поселок, рискуя собственной жизнью, попала в препаршивую историю, чуть было не рехнулась от переживаний – и все это для того, чтобы этот придурок закрывался со своей красавицей?!
– Он и вправду назвал эту женщину любимой?
– Вот тебе крест, – закивала баба Люба. – Не бери этого козла в голову, девочка. Он не даст тебе ничего путного, а оттрахать каждый может.
Я опустила глаза и вышла из процедурки. Работы, к счастью, было предостаточно. Ближе к вечеру я зашла к Илье в палату, закрыв за собой дверь.
– Какого черта ты послал меня с этими деньгами? – с порога начала я.
Илья поднял голову и тихо сказал:
– Маша, ты что?! Я тебя никуда не посылал. Я просто попросил тебя оказать мне услугу. Мне кажется, ты должна чувствовать разницу.
– Хорошо, – выдавила я и тяжело вздохнула. – Тогда какого черта ты попросил об этой услуге именно меня?!
– Наверное, потому, что я тебе доверяю.
– Только не думай, что я тебе поверила! – разозлилась я. – Как ты можешь мне доверять, если знаешь меня всего один день?!
– Мне показалось, что ты порядочная девушка.
– А та, которая к тебе приезжает и с которой ты так надолго уединяешься в палате, непорядочная?!
– Так вот, оказывается, в чем дело, – улыбнулся Илья. – А я-то сразу и не понял. Да ты просто меня ревнуешь!
– Дурак! Ты слишком высокого мнения о себе!
– Может быть, но тем не менее это так. Ты просто влюбилась, Машенька, влюбилась, как маленькая девочка.
Илья стал медленно приближаться ко мне. Я вжалась в стенку. В животе приятно заныло, губы раскрылись навстречу его поцелуям. Тело жаждало ласк – грубых, безумных, ради которых можно отдать все.
Когда Илья запустил руку под мой халат, я, на минуту опомнившись, попыталась его оттолкнуть, но руки против воли обняли могучую шею. Он прижал меня к стене и одним движением разорвал тоненькие трусики. Всхлипнув, я принялась расстегивать пуговицы на его пижаме. Илья улыбнулся, сбросил с себя шелковые брюки и фирменные плавки. Дальше все было как во сне. Мне ужасно хотелось этого наглого и похотливого самца, и он превзошел все мои ожидания…
Когда все закончилось, я, совершенно обессилевшая, опустилась на пол. Илья, поцеловав меня, ушел в ванную комнату, закрыв за собой дверь. Прошло около пяти минут, но он не появлялся. Мне стало стыдно. Быстро поднявшись, я запахнула халатик и выбежала в коридор. Слава богу, в отделении никого не было. В раздевалке я разрыдалась. Господи, так низко пасть! Отдаться незнакомому человеку прямо в больничной палате! Господи, стыд-то какой! Отец прав. Наверное, я действительно похожа на мать. После ее смерти он не уставал повторять, что мама была грязной потаскухой. Я никогда не верила ему, а теперь знаю, что это так. Ведь мы с ней похожи, похожи во всем. Я ничем не отличаюсь от нее. Правда, я не смогу покончить с собой. Это мне не по силам. Я трусиха. Обычная трусиха.
Если бы мама осталась жива, все было бы по-другому. Она бы научила меня, как вести себя с мужчинами. Страшно даже подумать, но Илья всего лишь второй мужчина в моей жизни. Про мужа я все наврала. У меня никогда не было особых побед на любовном фронте. Мой первый мужчина встречался со мной ровно две недели, а затем исчез. Я нашла его и попыталась выяснить, в чем дело, но он засмеялся и сказал, что ему нужна женщина, имеющая деньги и прочно стоящая на ногах. Наверное, именно с той минуты я возненавидела нищету и свое социальное положение. Однажды я увидела его в иномарке, за рулем которой сидела молодая привлекательная дама, курившая дорогую тоненькую сигарету. Проревев сутки, я дала себе зарок не обращать на мужчин никакого внимания, а на своей личной жизни поставила жирный крест. Единственное, чего мне хотелось, так это денег. Если бы я имела много денег, все было бы совсем по-другому…
