Территория падших (СИ) - Romes Julia (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
========== Глава 21 ==========
Дождливое утро стало отражением душевного состояния Виктории Далтон. Скрутившись в кресле, она просыпалась каждые полчаса, чувствуя себя не в безопасности. Словно вот-вот может кто-то войти и лишить её жизни за всю ту правду, что она узнала о Расселе.
Тори тяжело дышала, ощущая пробирающую до дрожи тревогу, которая то угасала, то возрастала до такой степени, что сердце буквально вырывалось из груди. Она тяжело подняла голову, чувствуя, как закрываются глаза и тело требует ещё немного сна, но мысленно Тори запрещала себе отдыхать, чтобы всегда быть начеку. Она посмотрела в сторону окна, через которое пробивался слабый тусклый свет. Тучи были настолько чёрными, что создавалось впечатление долгой ночи. Ветер свистел и разбавлял нагнетающую тишину в готическом особняке Николаса Моргана — лишь этот звук сменял бешеное биение её сердца.
Всю ночь Тори терзала себя сомнениями и пыталась понять, что будет дальше. Сейчас будущее казалось таким мрачным, почти что невозможным. Она не могла верить в счастливый исход: или Рассел запрёт её в неволе навечно, или же убьёт. Вряд ли у неё получится сбежать. Территория была сплошь окружена охраной.
Виктория всячески избегала мысли о том, что ночью предложил ей Годвин. Как бы она ни пыталась принять самое верное решение, на которое не повлияли бы иные факторы, понимала, что это невозможно. Любой выбор окажется неправильным. Сохрани она жизнь Расселу — окажется ничем не лучше, чем он сам, разрешая убивать дальше. Позволь она Мануэлю враждовать с истинным Расселом — своими же руками допустит смерть человека, которого любит… Любила.
Мысли всё равно возвращались назад. Вчерашний день оказался настоящей катастрофой. Тори никогда не знала, что человек способен испытывать такую дикую душевную боль. Казалось, что, избей её спину хлыстом — было бы всё равно не так больно. Она не задумывалась над тем, как должна поступить с Ником: отношения с ним невозможны; она могла бы принять его с должностью главы Мортала, но не могла принять факта, что он получает удовольствие от процесса убийства. Только сумасшедший может получать от этого дьявольскую усладу. Это переходит все рамки. Слишком. Действительно, слишком.
Тори ощущала, как болит всё тело от пребывания в небольшом кресле всю ночь. Её разум также не приобрёл ясность. Спокойный сон сейчас казался совсем невозможным.
Лишь под утро, когда за окном начало светать, Виктория не заметила, как, позабыв на мгновение о тревогах, прикрыла веки и забылась в сладкой дремоте. Это оказалось единственным спасением от каверзных мыслей и поглощающих страхов. Единственная помощь для раненой души.
***
Ник, держа в одной руке кружку с любимым напитком Викки, остановился за её дверью. Никогда бы не мог подумать, что будет испытывать что-то наподобие неловкости и опаски перед встречей с девушкой. Юношеская робость вернулась с какой-то непонятной силой.
Ник недовольно насупил брови, отмечая, что это вовсе не похоже на него: он слишком хладнокровен, чтобы его могла затронуть реакция девушки. Когда такое было? Даже когда он был мальчиком — не сильно-то и стеснялся в присутствии девочек. С самооценкой у него всегда всё было более, чем хорошо. Но то, что происходило сейчас, Ник не мог объяснить никак.
И почему только он продолжает стоять и не решается открыть дверь? Он войдёт и прикажет Виктории собраться! Будет сохранять строгость и надменность. Покажи он только свою слабость — всё испортит! Она будет делать всё, что он прикажет! Несомненно!
Ник решительно нажал на ручку и, широко распахнув дверь, вошёл в комнату. Он остановился, словно разучился ходить, посмотрев на очаровательную юную принцессу, скрутившуюся в комочек на мягком кресле. Николас стал делать медленные шаги к ней, стараясь ступать как можно тише. Так он подкрадывался последний раз к маме… лет так в десять.
Осторожно поставив кружку с кофе на стеклянный столик около кресла, Ник присел на корточки, засмотревшись на мирно спящую Викки. Её лицо всё ещё оставалось бледным, но смогло приобрести едва заметный румянец, в отличие от вчерашнего вечера. Он смотрел на её пересохшие губы; на её ресницы, лежащие на щеках чёрным веером. Больше видеть слёзы на этом красивом лице он не желал. Больше не позволит. Чего бы это ни стоило — нельзя допустить, чтобы эта девушка плакала, тем более из-за него.
Ник протянул руку и, едва прикасаясь к щеке Викки, трепетно провёл большим пальцем. Он всю ночь сдерживался, чтобы не прийти в эту комнату. В нём буквально разгоралось ярким пламенем желание ещё хотя бы раз обнять эту непокорную принцессу и помочь забыть ей обо всём, что терзает душу. Лишь здравый смысл подсказывал, что его присутствие сейчас для неё — пытка. Только пытка — ничего больше.
Как жаль, что она не может наперёд знать, что рядом с ним ей ничего не грозит. Она слишком дорога, чтобы он мог причинить ей вред. Виктория Далтон раньше была для Николаса образцом девушки, которую он бы никогда не мог рассматривать в качестве своей любовницы, а сейчас он никого не рассматривал себе в любовницы, потому что рядом есть Викки. Она та самая, кого он видел спутницей своей жизни. Викки сумела изменить его восприятие женщины. Он бы никогда не мог подумать, что такая вспыльчивая, гордая, непослушная девушка может так сильно запасть в душу. Другой рядом он уже не представлял.
Ник опустил руку, коснувшись её тонких холодных пальцев. Возможно, Викки разбудила в нём дремлющие чувства, но она не смогла поменять его полностью. Он не может изменить свой жизненный путь и прекратить то, чем занимается. Он тот, кем является. Люди могут поменяться, но лишь частично… не полностью. Ник действительно смог изменить в себе отношение к женщинам, но преображение в «ангела» невозможно.
Николас поднялся и, стянув с кровати плед, аккуратно и медленно стал опускать его на спящую Викки. Он замер, как только увидел сонные открывающиеся веки. Виктория посмотрела на него холодным недоверчивым взглядом и, замерев, не сказала ни слова.
— Доброе утро, тыковка, — слегка улыбнулся Ник.
Он чувствовал, что не смог выполнить наставления, которые давал сам себе перед тем, как войти в эту комнату. Он не смог оставаться холодным. Что-то помешало ему.
Ник заметил её вопросительный взгляд. Она явно хотела узнать, что он тут делает, но продолжала хранить молчание. Он решил незамедлительно объясниться:
— Я знаю, что вы, принцесса, слишком гордая, чтобы спуститься к завтраку, и принёс вам кофе лично в постель. В кресло, если быть точнее.
Ник указал на кофе рядом с ней. Он уже хорошо запомнил, что Виктория утром предпочитает лишь кофе с двумя столовыми ложками молока и двумя чайными ложками сахара. Никаких омлетов и запаренной овсянки.
Тори косо взглянула на стол, где стоял любимый напиток, следом её взгляд вновь вернулся к Николасу. Она едва могла сохранять на лице враждебность, которую он точно заслужил. Ей было бы гораздо легче, если бы он некоторое время просто не появлялся перед глазами. Его присутствие причиняло только боль и мгновенно возвращало во вчерашний, переломный для них обоих вечер.
— Не хочу! — резко бросила она.
Ник выпрямился и, сложив руки в замок, опустил весёлый взгляд на упрямицу.
— От обеда и ужина тоже откажешься?
Тори вздёрнула подбородок и, согласившись, лишь кивнула, не удостоив его полноценным ответом.
— Весьма недальновидно, ведь заголовки в газетах о том, что Виктория Далтон трагически умерла от голодовки, явно не соответствуют твоим мечтаниям.
Тори бросила в него отчуждённый взгляд:
— Ты прав: лучше уж заголовки о том, что Виктория Далтон ужасающе погибла после нападения зверя по имени Рассел!
Ник скрыл ухмылку на своём лице. Эта девушка намерена в любой ситуации напоминать о его опасности, но ей пора бы понять, что сейчас рядом с ним она в полной сохранности.
— Я рад, что ты была бы довольна погибнуть от моей руки. Истинная любовь. Не так ли?
Тори заметно скривилась, наглядно демонстрируя свою реакцию на его вопрос.
