Под покровом тайны - Паркер Юна-Мари (чтение книг .TXT) 📗
– Принца Чарльза, – тотчас ответила Мэделин. – Я бы все отдала, чтобы написать его портрет.
Джесика понимающе кивнула:
– Ты не можешь использовать свою тактику с королевской семьей, но мне кажется, я знаю, как можно сделать его портрет, когда ты станешь знаменитой в Европе.
– Ты хочешь сказать, что тебе известен пароль для прохода в Букингемский дворец? Боюсь, это невозможно.
– Не совсем так. Ты должна договориться с каким-нибудь армейским полком, или колледжем, или, может быть, с одной из гильдий лондонского Сити уполномочить тебя написать портрет принца, чтобы повесить его в их помещении. Тогда они свяжутся с личным секретарем принца во дворце и попросят, чтобы принц согласился позировать выбранному ими художнику. Почти все члены королевской семьи делают это несколько раз в год, так что у тебя будет хороший шанс, – задумчиво добавила Джесика.
– Ты просто чудо, Джесика! И я смогу приходить в Букингемский дворец? – Мэделин взволнованно сжала ладони.
– Или в Кенсингтонский – в зависимости от того, кого ты будешь писать. Тебе разрешат приходить столько раз, сколько пожелаешь, для изображения деталей одежды на манекенах, чтобы избавить членов королевской семьи от лишних часов позирования, – осведомленно заметила Джесика.
Мэделин взволнованно схватила ее за руку:
– Джесика, если ты поможешь устроить мне это, я всю жизнь буду в долгу перед тобой!
Джесика засмеялась, сверкая голубыми глазами:
– Я подумаю, что можно сделать для тебя. А пока нельзя ли еще шампанского? У меня пересохло в горле!
– Конечно. О, я так рада, что ты смогли приехать! Мы так давно знакомы с тобой, не правда ли? – Они направились в угол, где было поменьше народу.
– Сколько лет уже прошло? – спросила Джесика, наслаждаясь шампанским. – Мы познакомились в школе в семидесятом году, значит… О Боже, я уже такая старая! – запричитала она.
– Семнадцать лет назад. Джесика закатила глаза:
– Помню, я сначала ненавидела тебя, думая, что ты избалованная и испорченная, поскольку твой отец был богачом и ты всегда носила дорогую одежду.
– А мне казалось, что ты была ужасно высокомерной со своим английским произношением и снобистскими манерами.
Их разговор прервал Джейк, который неожиданно появился перед ними. Лицо его было красным от гнева, а темные глаза метали молнии. Позади него взволнованно топтался Карл. И его щеки заливал густой румянец.
– Мэделин, я должен поговорить с тобой, – сказал Джейк сдавленным голосом.
Она испуганно посмотрела на него, затем повернулась к Карлу:
– В чем дело? Что случилось?
– Извини, дорогая. – Карл виновато повесил голову. – Я забыл, что об этом нельзя говорить твоему отцу, и проболтался.
Мэделин все поняла. Должно быть, Карл рассказал Джейку, что она собирается навестить деда в Англии.
– Значит, ты разговаривала с Джорджем Даримплом? – сурово произнес Джейк.
Джесика резко втянула воздух, как бы собираясь что-то сказать, но передумала.
– Да, разговаривала, – спокойно сказала Мэделин. – Что в этом плохого? Он ведь все-таки мой дед, и он попросил меня приехать к нему. Я бы сама сказала тебе об этом рано или поздно, но была слишком занята подготовкой к выставке.
– Ты не должна ехать к нему, Мэделин. Я категорически запрещаю! – Подбородок Джейка дрожал. Она никогда не видела его таким расстроенным. Карл с красным лицом переминался с ноги на ногу.
– Давай обсудим это позже, – прошептала Мэделин, заметив, что люди начали с любопытством останавливаться около них.
Джесика отошла в сторону, сделав вид, что интересуется другими картинами, а Карл обнял Мэделин одной рукой за талию.
– Она уже взрослая, Джейк, – начал он возбужденно. – Если она хочет поехать и навестить своего старого родственника, я не вижу, почему бы…
– Ты ничего не знаешь! – резко прервал его Джейк. – Обещай, Мэделин, что не станешь встречаться с Джорджем Даримплом. – Мэделин разозлилась. Конечно, глупо было со стороны Карла без ее ведома рассказать все Джейку, однако ей уже двадцать пять и она способна принимать самостоятельные решения.
– Что происходит, черт побери? – Она говорила тихо, так, чтобы ее могли слышать только Джейк и Карл, но тон ее был резким. – Почему ты не хочешь, чтобы я поехала? Почему ты всегда отказываешься говорить со мной о моей матери?
Джейк посмотрел на нее продолжительным взглядом, выражение его глаз было непроницаемым.
– У меня на это есть свои причины, – сказал он наконец. – Пожалуйста, не езди к деду. Иначе пожалеешь!
На следующее утро Карл рано отправился в банк, покинув Мэделин и Джесику за завтраком в столовой, отделанной в восточном стиле, в их квартире, выходящей окнами на Центральный парк. Мэделин предпочла жить в этой части Пятой авеню, так как если она не могла ежедневно видеть естественной природы – зеленых деревьев и травы, – это вызывало у нее что-то похожее на приступы клаустрофобии. И вот сейчас она смотрела в большое окно на летний пейзаж во всем его великолепии. Разнообразие зелени с неуловимыми оттенками вызывало мысль, смогла бы она подобрать соответствующие краски, чтобы отобразить это великолепие в лучах утреннего солнца.
– Смотри! – внезапно сказала она, опустив чашку с кофе и вытягивая руку.
Джесика, испытывая страдания после похмелья, уставилась в пространство затуманенным взором:
– Что? Я ничего такого не вижу.
– Там, на ограде… Теперь перебралась на дерево… Видишь чудесную белочку? Знаешь, они здесь совсем ручные, даже едят с ладони. – Мэделин восхищенно улыбнулась, наблюдая, как белка прыгала с ветки на ветку, а затем побежала вверх по стволу. – О, как это великолепно! Надо выйти погулять чуть позже. Если бы не Центральный парк, я не смогла бы жить здесь.
– О Боже! – пробормотала Джесика слабым голосом. – Никогда не думала, что такая городская девушка, как ты, склонна к сельским видам. За городом всегда холодно и грязно, Мэдди, и твои модные туфельки развалятся там в один момент. Интересно, чем вызвана такая любовь к природе? Мне кажется, ты гораздо лучше смотрелась бы в атриуме древнего Тауэра.
Мэделин, смеясь, покачала головой:
– Может быть, когда я постарею. А пока Карл и я используем любую возможность, чтобы уехать из города и провести время в заливе Ойстер-Бей.
– Однако, – мрачно возразила Джесика, – меня не заставишь жить за городом. Слушай, Мэдди, у тебя есть аспирин?
Мэделин встала.
– Да, конечно. Должно быть, ты страдаешь от нарушения суточного ритма в связи с перелетом.
– К черту биоритмы! У меня самое обыкновенное похмелье, так что не надо со мной миндальничать!
Через минуту Мэделин вернулась и протянула Джесике пару таблеток:
– Вот… Слушай, Джесика, я хотела спросить тебя вчера вечером, но было слишком поздно, когда мы вернулись с выставки. Что ты хотела сказать, когда отец упомянул имя моего деда? Ты уже открыла рот, но затем передумала.
– Ах да! – Джесика запила аспирин глотком кофе и откинулась на спинку стула. – Я разговаривала со своим другом, журналистом Питером Торном, который работает в газете «Ивнинг стэндард». Кажется, он знает все о твоей семье.
– Да? – Мэделин внимательно посмотрела на подругу. – И что же он рассказал? Ему известно что-нибудь о моей матери и о том, как она умерла?
– Кажется, да. В то время произошел большой скандал. Питер писал об этом событии. Случилось нечто странное. Он сказал, что тебе лучше держаться подальше от этой семьи…
Мэделин напряглась, лицо ее выражало тревогу.
– Надеюсь, ты не сказала ему обо мне? Я ведь просила тебя быть осторожной…
Джесика возмущенно прервала ее:
– Конечно, я не упоминала твоего имени. Я просто сказала, что одна моя подруга хочет разузнать кое-что о Даримп-лах, вот и все. Он сказал, что смерти твоей матери предшествовали какие-то ужасные события.
– Что именно он сказал? Какие такие события? – Мэделин почувствовала, что ей становится плохо: будто к ней прикоснулась чья-то ледяная рука.
