Страх перед страхом - Малышева Анна Витальевна (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
– Выпей воды, – с трудом вымолвила она. – Хочешь, налью?
Он ткнул пальцем в телефон:
– Садись и звони всем! Завтра уже будет поздно приглашать! Я этого делать не буду!
– Хорошо-хорошо, – немедленно согласилась она. Татьяна сама себя не узнавала – откуда в ней взялась эта кротость, покорность? Если муж когда-либо пробовал на нее давить (чего почти не бывало), она немедленно шла в атаку.
– Вот садись и звони!
И он выскочил с кухни – она едва успела отшатнуться. С грохотом захлопнулась дверь в комнату, бряцнуло стекло в створке. Но не вылетело. Татьяна прислушивалась. Все было тихо – во всяком случае, мебель муж не ломает, не крушит посуду в серванте… «Если бы он пил – неплохо было бы его напоить, – подумала она, глядя на полупустую бутылку водки, так и стоявшую на столе с того памятного вечера. – Ну ничего, сам выпьет, если захочет. Господи, я никогда не думала, что он так любит Иру… Когда она пропала, он был такой спокойный. А теперь вдруг начал сходить с ума, и от меня хочет того же».
Она замела осколки в совок – у нее екнуло сердце, когда нежно-зеленый фарфор был высыпан в помойное ведро. Мелькнула мысль, что можно было попытаться склеить блюдо. И тут же другая – не стоит пытаться, все уж одно к одному… Татьяна присела к столу, сняла трубку. Раскрыла записную книжку дочери и набрала номер врача. Татьяна решила во что бы то ни стало выяснить, каким образом этот человек затесался в жизнь ее дочери. А приглашать людей на похороны она будет потом. Только вот придет в себя…
– Алло? – лениво ответил молодой женский голос.
Татьяна перевела дух – это было не очень похоже на поликлинику.
– Здравствуйте, ваш телефон мне дала подруга, – быстро сказала она. И запнулась – теперь все зависело от того, что ей ответят. Если это какая-то частная клиника абортов, такое начало разговора вполне их устроит…
– Что? – удивилась абонентка. – Какая подруга?
– Она посоветовала обратиться к вам, – так же напористо продолжала Татьяна. – Сказала, что вы можете помочь…
«Ну, – заклинала она про себя, – спроси, что меня беспокоит!»
– Это кто? – тревожно спросила женщина. – Я не понимаю, какая подруга? Кто говорит?
– Ее зовут Ирина Новикова. – Скрепя сердце, Татьяна назвала имя дочери. Ей вовсе не хотелось вдаваться в такие детали.
– О боже, так бы сразу и сказали, – бросила женщина. – Что ей нужно?
У Татьяны похолодело сердце. Чем бы не занимался этот врач (докторша, точнее говоря), она знала Иру…
– Ей ничего не нужно, она посоветовала обратиться мне… – произнесла Татьяна, всеми силами желая, чтобы собеседница сама уточнила, какого рода деятельностью занимается.
– По-со-ветовала? – раздельно, по слогам произнесла та. В ее голосе ясно слышалась ирония… И как ни странно – злорадство. – Не понимаю… Знаете, что я вам скажу? Пусть она сама позвонит! А подруг подсылать нечего, это все равно бесполезно. И просто глупо!
И повесила трубку. Татьяна снова набрала номер, но там было занято. Еще одна попытка… Бесполезно – разговор на том конце провода затянулся. Она закрыла записную книжку.
«Подсылать подруг? Бесполезно? Что она имела в виду? – У нее стучало в висках, в горле – везде обнаружились маленькие тревожные пульсы. – Подсылать подруг? Она говорит не как врач… Разве к врачам подсылают подруг? Нет, тут что-то не то… Но черт возьми, я так ничего и не выяснила… Может, она хотела сделать там аборт, а ей отказали? Она же ничего не сделала, это точно. Но откуда она выкопала этот телефон, этого врача? И почему врач говорит в таком тоне, как будто они близко знакомы?! Врач…»
И внезапно она вспомнила отца Жени – плотного, высокого мужчину с окладистой каштановой бородой. Окулиста в районной поликлинике. Если у подруги отец – врач… «Да, Ира вполне могла обратиться к Жене с просьбой найти надежного доктора… И та через отца нашла такого. И может, потому девчонка так упорно врет, скрывает все, что может… Не хочет быть ни в чем замешанной? Но в чем замешанной? Ведь Ира не сделала аборта!»
После того как Татьяна обзвонила всех родственников и близких знакомых, она чувствовала себя совершенно выжатой. Известие о смерти ее дочери производило на всех одинаковое впечатление – ей не желали верить, восклицали: «Да как это может быть?!», «Неужели?!», «Что случилось?!»… И ей приходилось все подробно рассказывать. Она хорошо понимала мужа – тот бы просто не выдержал подобных объяснений. Напоследок она набрала номер врача – на этот раз там никто не ответил.
Поминки устроили дома – заняли у соседей стулья и табуретки, разложили все столы, какие нашлись в доме. На некоторые вместо скатертей пришлось положить чистые льняные простыни – из Ириного «приданого». Приданого в его настоящем понимании дочери не собирали, но кое-какие домашние запасы в шутку так и называли. Чайный сервиз, например, новые комплекты белья… Сегодня все это пошло в дело, и Татьяна надеялась только, что до Алексея этот факт не дойдет – он всегда был невнимателен к бытовым деталям.
Сама она, как во сне, наблюдала за подачей блюд, за тем, чтобы гостям хватило водки, чтобы никто не был забыт… Все, что говорили о ее дочери, она воспринимала, как нечто постороннее – иначе она бы просто не выдержала. Алексей сидел, как каменный, и женщина была даже рада этому – в последние дни он вовсе не говорил с ней, держался странно, и она все боялась повторения недавней истерики. Но никаких истерик не было – он просто молчал.
Леонид на похороны и поминки просто не явился. У нее и в мыслях не было звонить ему накануне, напоминать – она никак не думала, что парень этим пренебрежет. Его десять тысяч так и остались нетронутыми – они лежали в конверте, в ящике письменного стола Ирины. Стол, как и все остальные, был использован для поминок, и у нее несколько раз появлялась мысль, что деньги надо было оттуда вытащить… Но сейчас рыться по ящикам и беспокоить сидящих за столом гостей было неуместно.
Женя тоже не явилась. Однако пришли школьные подружки Иры. С одной из них – Мариной – Татьяна поговорила перед тем, как сесть за стол. Девушка подошла к ней сама и со слезами на глазах призналась, что просто поверить не могла в то, что случилось. «Все говорят одно и то же», – машинально отметила Татьяна.
– Когда Женя позвонила и сказала… – вздыхала девушка. – Я думала, она ошиблась.
– Звонила все-таки Женя? – Татьяна невнимательно слушала ее, оглядывая накрытые столы и мысленно прикидывая, как рассядутся гости.
Марина всхлипнула – она все время плакала на кладбище и даже теперь не переставала утирать слезы:
– Да, она всем нам звонила…
– А почему же сама не пришла?
– Не знаю… А разве она не пришла? – Марина скомкала носовой платок и пошла искать ванную комнату.
Когда поминки подходили к концу и многие гости уже ушли, Татьяна незаметно пробралась к телефону. Набрала номер Леонида – ей никто не ответил. Потом позвонила Жене – теперь она знала, что ей, скорее всего, ответят родители девушки. В самом деле трубку взяла ее мать.
– Нельзя ли поговорить с Женей? – спросила Татьяна.
Та заявила, что дочь на работе. По расчетам Татьяны, даже самый длинный рабочий день должен был к этому времени закончиться – на часах было почти десять.
– В таком случае, не могли бы вы дать номер ее жениха? – спросила Татьяна.
И в ответ услыхала, что у дочери никакого жениха нет, и вообще – кто это говорит? Татьяна, несколько ошеломленная, представилась. Та воскликнула:
– Ах вот что! Я слышала, какое несчастье с вашей дочкой! Мои соболезнования!
– Да, спасибо, – машинально откликнулась женщина. – Но как же так, я сама видела этого человека… Он живет в вашем доме, только на третьем этаже, а вы на четвертом… Разве нет?
Мать Жени сдержанно ответила, что у нее неверные сведения. Они в самом деле живут на четвертом этаже. Но никакого «жениха на третьем» у ее дочери нет, не было и быть не могло. Поскольку там проживают только одинокие старики-пенсионеры – как на подбор. В заключение она с прежним пафосом выразила свои соболезнования, и Татьяне осталось только поблагодарить за сочувствие и повесить трубку.
