Карты не лгут - Робертс Николь (читать книги онлайн .TXT) 📗
К тому времени, когда полиция исключит ее и Кевина из списка подозреваемых, она наверняка станет полоумной, каковой ее уже сейчас считает детектив.
— В чем дело? — осведомился Кевин, протягивая руку к телефонной трубке.
— Сейчас ты не можешь им воспользоваться! — выпалила Габриелла, чтобы остановить его и обезопасить от прослушивания.
Кевин убрал руку с трубки.
— Тебе первой нужно позвонить?
Что я делаю?! — ужаснулась Габриелла. Он не виновен. Полиция не услышит ничего, кроме деловых разговоров Кевина, что примерно столь же интересно, как наблюдать за тем, как сохнет краска. Его разговоры так скучны, что у легавых скулы сведет от тоски.
Но… у Кевина есть несколько подружек, и иногда, когда Габриелла входила в офис, он поворачивался к ней спиной и прикрывал трубку рукой, видимо не желая, чтобы она была в курсе его любовных похождений.
— Нет, мне не надо звонить, просто не… — Габриелла осеклась, размышляя, как бы спасти Кевина, не пускаясь в слишком туманные объяснения и не выкладывая ему всех деталей. Но как она может обезопасить его, не сказав, что полиция подслушивает его разговоры? — Просто не болтай о слишком интимных вещах, — нашлась она. — Если ты хочешь сказать подружке что-то личное, может быть, лучше подождать до дома.
Кевин посмотрел на нее так же, как смотрел Джо… словно она была слабоумной.
— Что, по-твоему, я собирался делать? Говорить по телефону непристойности?
— Нет, но, мне кажется, тебе не следует обсуждать интимные детали с подружками. Я хочу сказать, что здесь все-таки офис.
— Мне? — Кевин сложил на груди руки и прищурил свои голубые глаза. — А сама-то? Несколько минут назад тебя было не отлепить от твоего подручного.
Габриелла стерпела. Сейчас Кевин разозлился, но когда-нибудь он поблагодарит ее за это.
— У меня сегодня деловой ланч, — намеренно меняя тему разговора, сказала она. — Меня не будет часа два.
Кевин сел и включил компьютер. Он не разговаривал с Габриеллой, пока она проверяла накладные, и потом, когда она, желая умиротворить его, наводила порядок на своей половине комнаты.
Три оставшиеся до ланча часа, казалось, тянулись бесконечно. Габриелла обслужила нескольких покупателей и все время краем глаза наблюдала за разбиравшим стеллажи Джо.
Она наблюдала за ним, чтобы убедиться, что он не установил новых «жучков» или не вытащил револьвер и не застрелил кого-нибудь. Она следила, как напрягаются его бицепсы под майкой, когда он снимал тяжелые стеклянные полки, любовалась его широкими мускулистыми плечами, когда он относил детали стеллажа в дальний конец комнаты. Пояс для инструментов подобно кобуре ковбоя висел низко на бедрах, и Джо то и дело опускал руку, чтобы положить в одно из отделений шурупы.
Даже когда Габриелла не наблюдала за ним, она знала, когда он выходил из комнаты и когда возвращался. Она остро ощущала присутствие Джо Шенегэна. В перерывах между обслуживанием покупателей Габриелла занималась нескончаемым и нудным вытиранием пыли, по возможности избегая разговоров с Джо и односложно отвечая на его вопросы.
К одиннадцати утра голова у Габриеллы гудела от напряжения, а к половине двенадцатого у нее начал дергаться правый глаз. Без четверти двенадцать она схватила свой небольшой кожаный рюкзак и, выйдя из магазина с его гнетущей атмосферой на залитую солнцем улицу, почувствовала себя заключенной, выпущенной на свободу после десятилетнего заточения.
Она встретилась с представителем фирмы, занимающейся продажей серебряных изделий, в ресторане в самом центре города, и они, заняв столик на балконе, беседовали об изысканных серебряных ожерельях и серьгах. Легкий ветерок раздувал зеленый матерчатый навес над балконом, а внизу нескончаемым потоком двигались машины. Габриелла заказала своего любимого жареного цыпленка и чай со льдом, и стала ждать, когда исчезнет головная боль, мучившая ее с самого утра.
Глаз у нее перестал дергаться, но окончательно расслабиться она не могла. Как ни старалась, Габриелла не могла вновь обрести душевный покой. Что бы она ни делала, мысли ее все время возвращались к Джо Шенегэну и к многочисленным способам, которыми детектив в ее отсутствие мог заполучить ошибочное признание от Кевина. Габриелла не верила, что детектив Джозеф Шенегэн способен проявлять милосердие, и потому почти убедила себя, что, вернувшись на работу, найдет несчастного Кевина прикованным наручниками к стулу.
Однако, войдя в магазин, Габриелла услышала то, чего меньше всего ожидала. Смех. Смех Кевина вперемежку с хохотом Мары, стоящих около стремянки и улыбающихся Джо Шенегэну так, словно вся троица была добрыми друзьями.
Ее партнер по бизнесу смеется вместе с легавым, вознамерившимся засадить его в тюрьму!
Габриелла перевела взгляд с улыбающегося лица несчастного Кевина на новые восемь рядов стоек для полок, закрепленных от пола до потолка на задней стене. Она не ожидала, что Джо знаком с плотницким ремеслом настолько, чтобы грамотно выполнить эту работу, но металлические стойки для полок на первый взгляд казались прямыми. В глазах Мары, устремленных на Джо, Габриелла подметила нечто похожее на благоговейный страх. Мара не обладала жизненным опытом и, видимо, легко поддалась на источаемые Джо флюиды мужественности.
Вся троица не замечала ни Габриеллу, ни покупателя, разглядывающего витрину с фарфоровыми вазами.
— Это не так легко, Джо, — сказал Кевин. — Нужно иметь наметанный глаз и врожденную способность делать деньги, если занимаешься торговлей антиквариатом.
Беседа прервалась на время, пока Джо закреплял двумя шурупами верхнюю часть стойки.
— Да, я полный профан в антиквариате, — признался он, спускаясь со стремянки. — Моя матушка обожает распродажи старых вещей, а для меня вся рухлядь выглядит одинаковой. — Он опустился на колени рядом с Марой и прикрутил два оставшихся шурупа. — Спасибо за помощь, — поднимаясь, сказал Джо.
— Не стоит благодарности. Чем я еще могу вам помочь? — спросила Мара с таким видом, словно собиралась откусить кусочек пирожного.
— Я почти закончил.
— Иногда на распродажах старых вещей можно найти антиквариат, — после недолгой паузы сказал Кевин. — Но серьезные торговцы посещают только распродажи из богатых поместий и аукционы. На одном из них я и познакомился с Габриеллой. Мы оба участвовали в торгах за одну акварель. Это был пасторальный пейзаж.
— В искусстве я тоже мало что смыслю, — признался Джо, положив на ступеньку стремянки руку с зажатой в ней, словно крупнокалиберный револьвер, дрелью. — Если бы я решил купить картину, мне бы пришлось посоветоваться со знатоками.
— И ты поступил бы правильно. Большинство людей не знают, что действительно ценно, и не могут определить подлинность картины. Ты бы очень удивился, узнав, как много подделок висит в самых престижных галереях. Однажды произошло ограбление в…
— Это была так называемая траурная картина, — поспешно перебила Кевина Габриелла. — На том аукционе мы участвовали в торгах траурных картин.
Отрицательно покачивая головой, Кевин подошел к ней.
— По-моему, ты ошибаешься. От траурных картин у меня мурашки по коже.
Джо через плечо бросил взгляд на Габриеллу. Их взгляды встретились, и он медленно произнес:
— Что еще за траурные картины?
Ей не удалось его провести. Он понял, зачем она встряла в разговор. Но Габриелле было наплевать, что Джо разгадал ее уловку.
— Траурные картины, — пояснила она, — картины, сделанные из волос дорогих вам умерших людей. Они были весьма популярны в семнадцатом и в восемнадцатом веках, да и сейчас на них остался небольшой спрос. Не все испытывают неприязнь к картинам, изготовленным из волос прапрапрабабушек. Некоторые из них действительно довольно красивые.
— Ужас какой! — Джо отвернулся и опустил на пол дрель, держа ее за оранжевый шнур.
— Я согласна с Джо. — Мара поморщилась. — Ужасно и отвратительно.
Габриелле нравились картины из волос, и потому она расценила высказывание Мары как предательство.
