Дверь в подвал (ЛП) - Вольф Триша (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Тяжело вздохнув, я роюсь в кармане и достаю монету, которую всегда ношу с собой. Серебряная монетка была единственной вещью, которую копы нашли на моей сестре, когда обнаружили ее тело. Один гребаный четвертак
- Почему ты думаешь, что я не убью тебя? - спрашиваю я.
Она моргает. Вскидывает ножницы выше.
- Ты хочешь отомстить. Причины я не знаю. Но это не имеет ко мне никакого отношения.
Я сжимаю монету между большим и указательным пальцами.
- Выбирай сама.
Она отрицательно качает головой.
- Нет.
- Да, Мак. Скажи мне. Ты хочешь знать, что я сделал с твоим любовником, поэтому постарайся, чтобы это случилось. Все в твоей власти. Ты хочешь быть свободной, и единственное, что необходимо, это сделать выбор.
Ее широко распахнутые глаза скользят с меня на монету.
- Орел - и ты скажешь мне, где тело Хадсона, а решка - ты освободишь меня.
Смех вырывается из моей груди.
- ЯЯ, должно быть, выгляжу, как большой и тупой ублюдок. Поверь мне, это не так. Должен быть рычаг давления. Это азартная игра. Выбор должен быть равнозначным. Ты должна чем-то пожертвовать.
Она сглатывает, ее лоб нахмурен от раздумий.
- Отлично. Орел - скажешь мне, где Хадсон. Решка... - она поднимает глаза на меня. – Решка - и ты меня убьешь.
Черт возьми.
Я провожу рукой по волосам. Она смотрит на меня в ожидании моего следующего шага. Она не смотрит на меня так, как другие. С этим агрессивным, испуганным взглядом, ужасающе очевидным. Или как те, кто старается вообще не смотреть. Взгляд устремлен куда угодно, только не на мои шрамы.
Но она их видит.
Она судит обо мне, основываясь на том, как, по ее мнению, я их получил.
Я возвращаю монету обратно в карман
С ее губ срывается едва слышный вздох, и она опускает оружие.
- Почему ты не можешь мне сказать? Лучше быть убитой сейчас, чем никогда не узнать.
Я подхожу ближе, и она не отступает. Она отрицательно качает головой.
- Расскажи мне!
Я хватаюсь за ножницы и позволяю ей немного повозиться, прежде чем вырываю их из ее рук и кладу на стойку, подальше от нее.
- Все доказательства налицо. Хочешь получить ответы – найди их.
Ее пробирает дрожь, и она с трудом сдерживает гнев.
- Чего ты боишься, Мак? Правды?
- Я сказала, не называй меня так, - цедит она сквозь зубы, внезапно потеряв страх.
Я не могу сказать, настолько она крута или просто безумна.
- Ты знаешь, что у тебя проблемы с головой? Пойдем, - я хватаю ее за запястье, стараясь не задеть покрытые волдырями руки.
Она начинает сопротивляться.
- Я не вернусь туда ... - она снова борется, становясь более решительной. Ногти впиваются в мое предплечье. Я начинаю походить на когтеточку.
- Это не входит в перечень вариантов для тебя, - я наклоняюсь, чтобы перекинуть ее через плечо, поскольку это, кажется, единственный способ справиться с ней.
Она хватает меня за рубашку, словно хочет оттолкнуть к стене, но я не двигаюсь с места. Я бы засмеялся, если бы не яркий блеск ее темных глаз, который пронзает меня насквозь.
- Я сама пойду.
Я выставляю руки перед ней, сдаваясь.
- Сделай лишь одну глупость…
- И ты убьешь меня? – Вызов в ее расправленных плечах заставляет мои брюки натянуться.
Клянусь, она либо пробуждает во мне дьявольское безумие, либо эта женщина инфицирует мой сломанный мозг. Может быть, немного и того, и другого.
Я накрываю ее пальцы своими и рывком отцепляю ее руки от своей рубашки.
- Есть вещи и похуже смерти.
Она резко встряхивает головой, убирая волосы с лица.
- Например, запереть женщину в подвале?
Насмешливый вздох вырывается на свободу.
- Может, тебе не стоит считать, что ее держат против воли. А что, если это для твоей же безопасности?
Она прищуривается, подтягивает полотенце повыше, крепко сжимая его.
- По крайней мере, Красная Шапочка увидела, как волк пытается ее съесть. Не пытайся морочить мне голову. Ты ничем не можешь оправдать то, что делаешь со мной.
Я хватаю бинт и засовываю его в карман.
- Я - большой плохой волк, - говорю я. - Это уж точно, черт возьми. Но в лесу водятся хищники и покрупнее, Мак. И ты позволила им учуять свой запах.
Глава 11
Призраки.
Макенна.
Когда я была ребенком, то часто видела, как моя мать теряет контроль. Она была героиновой наркоманкой. Она называла периоды своей отключки, когда она спала по несколько дней подряд, если у нее было достаточно припасов, путешествием в другой мир.
Другой мир.
Я лежала рядом с ней, когда она теряла сознание. Я складывала все свои игрушки вокруг нас, создавая наш собственный маленький мирок, защищая ее от плохих вещей, что могли настигнуть нас ночью. Я смотрела на нее и представляла себе другой мир, в котором она была, тот, куда я не могла попасть. Потому что я всегда оставалась в реальном мире. Испуганная, одинокая и голодная.
Я представляла себе прекрасное, иное место, которое было таким спокойным и неземным, что я просто не могла постичь его красоту. Подводная гавань, полная русалок, или Небесный дворец с волшебными принцессами.
Потом я оказалась в другом мире, которого боялась. Тот, из которого моя мама никогда не возвращалась. Темная пустота. Когда я стала старше, я все больше представляла себе свою мать. Обижалась на нее за то, что она бросила меня, за то, что была эгоисткой. Этот темный мир заполнял мои кошмары.
Таким я вижу бесконечный подвал Истона.
Подземелье тянется все дальше и дальше в глубину... адское измерение, темная пустота, вырытая в земле, где нет жизни. То абсолютное одиночество, которое я ощущаю здесь, в самом низу, крадет мое дыхание и заставляет мое сердце чувствовать, что оно вот-вот взорвется, поглощенное пустотой.
Я стою на винтовой лестнице, вцепившись в железные перила. И не могу пошевелиться. Все мое тело – сплошная ледяная жила.
Он стоит спиной ко мне, и мне в голову приходит мысль, что если он заговорит, его голос разрушит темное заклятие, которое он явно хотел наложить на меня. Поэтому, когда раздается его голос, я вздрагиваю.
- Это моя работа, - говорит он.
Это не работа. Это... навязчивая идея. Этот подвал Истона представляет собой запутанный лабиринт из демонов и темных видений в его сознании. Цементные обезглавленные и выпотрошенные скульптуры... как некое святилище средневековых пыток. Украшения из дутого стекла кружатся темными красками, шары развешаны повсюду, свисая со стропил, чтобы продемонстрировать его работу.
Вдоль законченных стен и инкрустированных стеллажей стоят стеклянные статуэтки. Искусно выполненные демоны и дьяволы со змеиными языками и костяными рогами. Черепа. Великое множество стеклянных черепов.
- Это ад, - наконец, заключаю я.
Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, опираясь на перила.
- Это мой ад.
- Почему?
Он не отвечает сразу, и я мысленно заполняю тишину: он болен. Психически нездоров. Он должен быть нестабильным, так как нельзя объяснить по-другому, что за разум может вообразить такие изощренные пытки, а затем воплотить их в реальность, убивая людей посреди оврага?
Как давно он строит этот подвал?
Как много людей убил?
- Я должен продолжать работать, пока не закончу, - он проводит рукой по своим темным волосам, и я вижу белые шрамы на его лице в тусклом свете. – Месть – дорогое удовольствие, - он пытается изобразить сардоническую улыбку, но безуспешно. - Это искусство, Макенна. Люди все еще приобретают произведения искусства. Не придавай этому слишком большого значения.
Я отрицательно качаю головой. Это гораздо больше, чем просто искусство. Это результат его болезни, его измученного разума. - Ты когда-нибудь закончишь это?
- Самое ужасное в том, что, - говорит он, и его глаза сверкают диким блеском, - месть - это наркотик. Чем больше ты кормишь этого зверя, тем голоднее он становится. Но ты собираешься помочь мне с этим. Давай же, - он тянется ко мне.
