Лазурь на его пальцах (ЛП) - Лонсдейл Кэрри (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗

– Мне тоже, – буркнул он и закрыл дверь.

– Пошли быстрее! – крикнул мне Джеймс. – У меня до начала праздника всего тридцать пять минут.

Он устремился на задний двор и легко перескочил через забор по пояс высотой, отделявший их имение от заповедника.

– А твой кузен вроде неплохой парень, – сказала я, с помощью Джеймса перебираясь через ограду.

– Это не так, – бросил он и ринулся в ближайшую рощу.

Я так и не успела спросить, почему он так считает. Может, Фил его обижал? Может, он когда-то издевался над Джеймсом и именно поэтому Джеймс так хорошо научился драться?

– Подожди меня! – запыхавшись, крикнула я, несясь за ним следом. Содержимое подарка брякало, эхом разносясь под пологом старых дубов.

Джеймс замедлил бег, потрусив со мною рядом.

– Давай я понесу, – протянул он руки к свертку.

Я увернулась, не позволив ему забрать мою ношу.

– А что ты мне приготовила? – спросил он, перепрыгнув через небольшое бревно. – Футбольный мяч?

– Это у тебя уже есть.

Джеймс перескочил обратно.

– Футболку Стива Янга^[5]?

– Это было бы слишком банально. – Я отпихнула его с дороги и зашагала дальше.

– Ну дай посмотреть!

– Не-а! Подождешь, еще не дошли. – У нас было одно укромное местечко: огражденная бревнами площадка, где мы часто собирались вместе с Ником и Кристен, замышляя новые похождения.

Тогда Джеймс скакнул прямо передо мной и вырвал из моих рук подарок.

– Отдай сейчас же!

Он поднял коробку высоко над головой.

– Еще нельзя открывать!

– А если мне очень хочется? Это же мне подарок! – Он подцепил ногтем полоску скотча.

– Ну и пожалуйста! Смотри себе. – Я сложила руки на груди, делая вид, будто бы мне все равно.

– Правда, что ли? – скептически прищурился Джеймс, явно пытаясь меня подразнить.

Однако мне и самой уже не терпелось, чтобы он увидел подарок. Мне ужасно хотелось увидеть его реакцию на все то, что я выбрала для него в художественной лавке. А потому я, шурша сухими листьями, подступила поближе:

– Ну да, правда.

Джеймс разорвал бумажную упаковку и уставился на оказавшийся в его руках деревянный ящичек.

– Что это?

– Открой и узнаешь.

Джеймс опустился на колени и, поставив ящичек на землю, открыл медные защелки. Откинул с тихим скрипом крышку – и распахнул, от изумления даже разинув рот.

Он провел пальцами по щетинкам кистей, покатал на ладони тюбик с краской, на котором было написано «сиена жженая».

– Ты мне купила набор для живописи?

Я беспокойно подергала рукава свитера. Может, все же лучше было купить ему кепку «Сан-Франциско Фортинайнерс», как советовал папа?

– Ты говорил, что родители тебе ни за что не купят краски – но это вовсе не означает, что их не могу подарить тебе я. К тому же, как ты вообще собираешься стать знаменитым художником, если у тебя вообще нет никаких красок?

Джеймс просиял:

– Здорово! Вот спасибо!

От гордости я даже выпятила грудь. На лице расцвела довольная улыбка, волнение пропало. Я определенно не ошиблась с подарком!

Он по-хозяйски оглядел содержимое ящичка, потом перевернул его. Кисточки, тюбики с краской, мастихины – все это вывалилось на подстилку из сосновых игл. Джеймс тут же превратил ящичек в мольберт и установил на нем рамку с холстом, входящим в комплект.

– И что ты собираешься делать? – спросила я, видя, как он выпустил на палитру каплю голубой краски.

– Рисовать для тебя картину.

– Прямо сейчас?

Он не ответил. Его внимание привлекла пронзительно кричащая голубая сойка, которая пыталась защитить свое гнездо от белки, прильнувшей к стволу дерева. Джеймс запечатлел увиденную сцену, причем его неопытные пока что мазки уже тогда казались многообещающими. Наблюдая, как он рисует, я была буквально зачарована и его занятием, и им самим. В те минуты, казалось, ничего на свете не существовало, кроме творчества Джеймса… пока издалека в наш маленький чудесный мир не пробился резкий голос. Я дернула головой в том направлении, откуда он донесся.

– Тебя мама зовет!

Джеймс на миг оцепенел, и кончик кисточки завис над холстом. Кровь отлила от его лица. Мы с ним напрочь забыли о времени.

Он убрал в сторонку холст, и мы поспешно покидали в ящичек рассыпанный по земле набор. Джеймс закрыл крышку, застегнул защелки.

– Вытяни-ка вперед руки, – велел он мне.

Я послушалась, и Джеймс бережно положил холст мне на предплечья.

– Осторожней, краска еще не высохла.

Я аккуратно держала холст.

– Это тебе. – Он поцеловал меня в щеку, чуть задержавшись губами на моей коже.

От удивления я резко вздохнула. Это его прикосновение было и приятным, и совершенно неожиданным. От волнения у меня все внутри задрожало.

– Пойдем, – улыбнулся Джеймс.

Я двинулась следом за ним к его дому. Мы торопливо шагали, стараясь не повредить его первую картину. Миссис Донато ждала нас на задней террасе. Сердито сузив глаза, она пристально смотрела на Джеймса. Точнее, на то, что я заметила лишь теперь: на его забрызганные краской руки и рубашку и большие грязные пятна на коленях. Потом ее взгляд упал на деревянный ящичек.

– Что это у тебя в руке?

Джеймс быстро глянул на меня и попытался спрятать ящичек за спиной.

– Краски, – признался он.

– Краски, – повторила миссис Донато, и ее губы сжались в тонкую полоску. – Краски – это ребячество. Это мазня и безобразие. Они отвлекают от главного, заставляя понапрасну тратить время. – Она подергала сына за ворот рубашки, где виднелся голубой отпечаток большого пальца. – Я вижу, ты уже начал понапрасну терять время. Заруби себе на носу, Джеймс: в твоем будущем нет места разным легкомысленным занятиям. – Потом она перевела взгляд на меня: – Я так полагаю, это ты подарила Джеймсу краски?

Перепуганная, я покорно кивнула.

– Это, конечно, очень мило с твоей стороны, деточка, но он не может принять такой подарок. Джеймс, верни его, пожалуйста, – или я буду вынуждена выбросить его в мусор.

– Но…

– Ты вздумал мне перечить?

Джеймс опустил голову, уставясь на ботинки.

– Нет, мам.

Я поспешно забрала у Джеймса ящичек. Мне вовсе не хотелось, чтобы его мать выбросила мой подарок.

Миссис Донато шагнула к дверям.

– Иди в дом и умойся хорошенько. И переоденься: ты весь выпачкался. Живее! – рявкнула она, когда Джеймс немного помедлил у дверей, глядя на меня виноватыми глазами. – К тебе через пять минут приедут гости.

Джеймс буквально бегом помчался в дом. У меня даже сердце сжалось от обиды за него. Он ведь на самом деле очень мечтал о таком наборе для живописи.

– Иди домой, Эйми. С Джеймсом вы увидитесь завтра.

– Да, миссис Донато, – хмуро ответила я. От слез защипало глаза, и я поскорей смахнула их, пока они не потекли по щекам.

Я осторожно направилась к боковой калитке, неся ящичек и стараясь держать горизонтально холст, который, как мне тогда казалось, был первой и, возможно, последней картиной Джеймса. Его страсть к искусству пытались заглушить еще до того, как она сумеет запылать как следует.

Я стала открывать тугую задвижку на калитке, от настойчивых усилий то и дело попадая в нее ящичком. В итоге крышка на нем открылась, и все содержимое вывалилось наружу.

Я опустилась на корточки, подбирая рассыпавшиеся кисточки и краски. Внезапно у самых моих рук оказались мужские туфли-лоферы. В следующее мгновение рядом на колени опустился Фил, закидывая в ящик мастихин.

– Жаль, что так с мамой получилось.

Я подняла голову:

– С твоей мамой?

Он низко опустил голову.

– Я имею в виду Клэр. Она мне все равно что мама, потому что, кроме нее, у меня, в общем-то, никого нет.

– Разве у тебя нет папы?

– Есть, – кивнул Фил. – Но я очень редко его вижу. Он все время работает. И, кстати, если ты еще не в курсе, Клэр хочет, чтобы Томас с Джеймсом, когда вырастут, тоже работали в компании моего отца. Так что, сама понимаешь, Джеймс со своим художеством совсем не вписывается в ее планы.