Свидание с умыслом - Карр Робин (бесплатные серии книг txt) 📗

— Я должен быть с тобой, Джеки, я должен быть с тобой.

Я вся горела от возбуждения, но его движения были неторопливы и осторожны — казалось, меня раскачивают в гамаке. Легко, но настойчиво, плавно, но упорно. Он был терпелив и давал мне достаточно времени, чтобы восстанавливать силы.

— Иди ко мне, — говорил он. — Иди ко мне еще.

Я была с ним, вся в его власти, он двигался быстрее и тяжелее делалось его дыхание, когда он повторял:

— Еще. Еще, Джеки.

Я делала все, что он говорил. Он шептал мне, что я самая удивительная, самая сексуальная женщина. Особенно поразило меня такое его признание:

— Со мной такого еще не бывало — у меня никогда не было женщины, подобной тебе.

Настал момент, когда я уже могла спокойно заснуть и проспать хоть целую неделю, но вместо этого я была начеку и ждала, что от меня потребуется. Он дал мне немного отдохнуть и начал опять. Ему, впрочем, не требовалось мое соучастие. Опьяненная и отупевшая, я позволяла ему все. Я чувствовала себя в долгу перед ним. Если еще оставалось какое-то положение, которое могло удовлетворить его, я была готова помогать ему.

Дважды он сжимал мои руки, как в тисках, и я просила его не делать этого. Оба раза я говорила:

— Пожалуйста, не держи меня так, — и он подчинялся. Он не был таким уж огромным мужчиной, но отличался изрядной физической силой, и я чувствовала себя маленькой и слабой против него. Я лежала на животе, на одном боку, на другом, сидела у него на коленях — он только что не ставил меня на голову, но, думаю, он и это смог бы проделать нежно и аккуратно.

Я была при последнем издыхании, но, когда я получала оргазм, он давал мне отдохнуть, а потом начинал заново.

— Я хочу быть с тобой сто раз подряд, — прошептал он.

— Нет, — возразила я, удивляясь его выносливости. — Я не хочу дойти до скотского состояния.

— Еще один раз.

— Только быстрее, Том. У меня нет столько жизненной силы, сколько у тебя.

— Ну и отлично. Тогда скажи мне, когда остановиться. А то я тебя замучаю.

Женщины часто мечтают о таком любовнике — им кажется, они с удовольствием провели бы в таком ритме летний отпуск. Но на самом деле два часа любовной зарядки способны убить вас. В конце концов, обессиленная и бесчувственная, я должна была признать, что состояние удовлетворения уже миновало и я близка к пресыщению. Каждая женщина знает, что за известным пределом не остается места ни страсти, ни разумению. И я думаю, что все женщины сходны между собой еще и в другом отношении: в отличие от мужчин, которые надевают штаны и отправляются домой, мы говорим:

— Мне очень жаль, но я больше не могу. Надо остановиться.

— Тебе незачем извиняться, милая, — сказал он. — Ты восхитительна. У меня есть еще одна минута?

Я подчинилась. Но когда он продолжал в прежнем ритме, игнорируя мою просьбу, я попробовала высвободиться и сказала:

— Я больше не могу.

Он понял, и мне больше не пришлось извиняться перед ним. Когда наше дыхание снова стало нормальным, он отодвинулся от меня. Но его эрекция не ослабевала ни на одно мгновение.

— Все в порядке, дорогая. Если хочешь, сходи в ванную.

— Том…

— Все в порядке, — настойчиво повторил он и крепко поцеловал меня.

Я помылась и вернулась в спальню, завернувшись в полотенце. Том все еще сидел на краю постели — по-прежнему обнаженный.

— Ты останешься на ночь? — спросил он.

— А ты очень обидишься, если я скажу, что хотела бы проснуться в своей постели?

— Вовсе нет, Джеки, если ты этого хочешь.

— Тогда я буду уверена, что проведу ночь спокойно и утром встану, способная идти на работу.

— Конечно, — сказал он с понимающим видом. — Спасибо тебе. Ты была удивительна. Можно мне проводить тебя, чтобы я был уверен, что с тобой ничего не случилось?

Я посмотрела на часы и покачала головой. Было четверть первого. Мне приходилось возвращаться домой и позднее.

— Не думаю, что была удивительна, — сказала я.

— Это медицинский вопрос, — ответил он. — Но я получил облегчение и для меня все было просто чудесно.

— Почему ты называешь это медицинским вопросом?

Он усмехнулся:

— Потому что многие хотели бы, чтобы у них это было — противоположность преждевременному семяизвержению.

— А ты от этого страдаешь? — спросила я и рассмешила его до слез.

— Наоборот — преимущества намного перевешивают недостатки. Можешь мне поверить. И пойми, что ты здесь ни при чем. Все дело во мне самом. Я теперь возвысился над своими юношескими разочарованиями.

Представив, как здоровый молодой человек обращается к врачу за советом в таком исключительном деле, я перестала думать о себе. Я решила, что он прав. Особенно, если он в этом убежден и чувствует себя удовлетворенным.

— Удивительно, — сказала я, натягивая блузку. — Наверное, в этом сказывается избыток мужественности.

— Спасибо, — сказал он, довольный собой. — В молодости я вел довольно беспутный образ жизни и думал, что на мне такая печать — всегда искать женщину, с которой я мог бы испытать оргазм. Можешь себе представить такое?

Вопрос был риторический, и я ничего не ответила. Да ему и не нужен был мой ответ. Думала ли я о том, что окажусь в состоянии удовлетворить его? И если так, то разве не могла я остановить его?

Глава шестая

Когда я возвращалась домой, на душе у меня было неспокойно. Холодный ночной воздух отрезвил меня, и я пыталась понять, что же не так. Если бы я побывала в раю, я была бы очарована, измучена, экзальтирована — но ничего этого не было.

О современных женщинах так часто судят неправильно и жестоко. То, что я сделала, я сделала не под властью минутного порыва. Я ни о чем не жалела и ничего не стыдилась. Я знаю, что делаю, и меня не назовешь неразборчивой. Если у меня и было больше партнеров, чем я того хотела, это не имеет никакого отношения к моей нравственности — я всегда стремилась к прочным отношениям, но так этого и не добилась. И то же самое могут сказать о себе почти все женщины.

Что-то подобное я испытывала после ночи, проведенной с Дугласом Джефферсоном, который был женат. Но тогда мой поступок был совершенно непростителен — я вторглась на территорию другой женщины, я впутала секс в дела службы и ясно сознавала, что этого делать не следовало.

Но все-таки Том — совсем другое дело. Я знала его уже три месяца и он вполне подходил мне как половой партнер, но что-то было не так, как надо. Мне не давало покоя какое-то ноющее и сосущее чувство, никак не связанное с рассказанной мне историей наркотического безумия или его драматическими медицинскими переживаниями.

Том представлял собой тип мужчины, который мне нравился: физическая привлекательность, свобода, чувственность и постоянство во всем — таковы были его главные качества. И, кроме того, он сознавал свои недостатки. Ему можно было довериться и можно было его пожалеть.

Когда я возвращалась домой, у меня перед глазами вертелась одна сцена из фильма ужасов. Прекрасный принц преследовал молодую девушку: смеясь, она увертывалась от него, желая, чтобы он схватил и поцеловал ее. Наконец ему это удалось, и когда прямо у нее на глазах он превратился в ужасного монстра, ее веселый смех перешел в страшный вой.

Войдя в дом, я проверила окна и двери. Меня одолевали разные мысли и мне было неспокойно. Я не могла сразу лечь спать, поэтому перебрала в уме все, что меня мучило.

Меня соблазнили — и этого, кажется, женщинам всегда хочется.

Мне несколько раз мягко намекали на то, что ему хотелось, и затем это происходило. Хотя я и сама думала о том же. Я ведь сказала ему, что он, может быть, вернется к своей основной профессии…

Относительно его медицинских затруднений я ему не верила, но других объяснений, как будто, не было.

И он нравился мне не настолько, насколько, по моим понятиям, требовалось при такой ситуации. Нет, я не была влюблена в него.

Я всегда морализировала. Когда я вошла в гостиничный номер Дугласа — человека, которого я уважала — я знала, что я не люблю его, хотя, при иных обстоятельствах, вполне могла бы увлечься таким мужчиной.