Никогда не бывшая твоей - Шилова Юлия Витальевна (прочитать книгу .TXT) 📗
– А где вы взяли белье?
– Яков Владимирович вчера за ним специально в «Дикую орхидею» ездил.
– Сам?
– Своей покойной жене он всегда покупал белье сам.
Услышав «покойная жена», я съежилась.
Поверх восхитительного нижнего белья я надела не менее восхитительное платье и посмотрела на себя в зеркало. Что ж, неплохо. Даже очень неплохо. Только эта непонятная бледность… и черные широкие круги под глазами… Раньше у меня их не было.
– Вера Анисимовна, как я выгляжу?
– Как настоящая леди.
– Так уж и леди?
– На деревенскую девушку вы совсем не похожи. Такую красоту невозможно представить в кирзовых сапогах на картофельном поле. Вы королева.
– Я тоже об этом всегда думала. Несправедливо родиться королевой в провинции. Господи, как же это несправедливо!
– Я думаю, совсем не страшно родиться королевой в провинции. Страшно в ней остаться на всю жизнь.
Я безнадежно развела руками.
– Оттого, что я чувствую себя королевой, мне ничуть не легче. Кому я нужна в этой столице? Ну кому?! Тут своих королев полно.
– Вы не правы Анжелочка. Вы в корне не правы. – Домработница прищурила глаза, я впервые заметила в них хитрость.
– В чем я не права?
– На самом деле королев очень мало. В наше время развелось слишком много ушлого бабья… По-другому таких женщин просто не назовешь. Вы другая. Я, как вас увидела, сразу поняла, что вы особенная. Вы не баба и никогда ею не будете. Вы королева и вам нужен трон.
– Трон?!
– Трон.
– Вы шутите? – нервно улыбнулась я. – И где же мне его взять?
– Подумайте хорошенько…
Я поправила упавшую на глаза челку.
– Вы что-то не договариваете. Я не понимаю, к чему вы клоните…
Вера Анисимовна смотрела на меня в упор. На ее лице не дрогнул ни один мускул, она была совершенно спокойна.
– Яков Владимирович вдовец, – ровным голосом заговорила она. – Он похоронил жену. Теперь он свободный мужчина. Вернее, пока свободный. Такие бывают свободными недолго. Они очень быстро женятся.
– Почему?
– Потому что у них много денег.
– Потому что у них много денег?! – Я замерла и смотрела на Веру Анисимовну ничего не понимающим взглядом.
– У вас есть шанс сесть на его трон. У вас есть хороший шанс…
– Вы так считаете?
– Я это знаю. Сейчас он в таком состоянии, когда его нужно утешить. У него умерла жена, он очень скорбит по этому поводу. Мужчина не часто нуждается в утешении. Вы попали в нужное время в нужное место. Мне кажется, что сейчас обстоятельства сложились как нельзя лучше.
– Но эта комната… – Я почувствовала, что мне не хватает воздуха. – Эта комната без окон…
– Любая девушка с улицы мечтала бы очутиться в этом особняке стоимостью больше миллиона долларов в плену у такого роскошного мужчины, как Яков Владимирович.
– Но эта комната…
– Если вам удастся стать его женой, никогда не пейте. Не будете пить, никогда не очутитесь в этой комнате.
– Вера Анисимовна, а вам-то зачем это надо? – испуганно спросила я.
– Мне?..
– Вам.
– Мне далеко не безразлично, какая хозяйка ступит на порог этого дома. Мне здесь жить и работать до самой смерти. Покойная хозяйка Зоя попила у меня слишком много крови, мне с ней было достаточно тяжело. Я думаю, что с вами мы могли бы прекрасно поладить.
– Вас интересует, какая в доме будет хозяйка?
Вот именно. Какая будет хозяйка, такая и атмосфера будет в доме. Пойдемте, Анжелочка, нам пора. Яков Владимирович не любит ждать.
Я вновь посмотрела на свое отражение в зеркале и тихо спросила:
– Сколько времени я здесь?
– Почти два месяца…
– Бог мой, это же так много!
– Вам это кажется. Время летит очень быстро.
– Я постарела за эти почти два месяца?
– Не говорите глупостей. Вы хорошо выглядите.
– Но я очень бледная.
– Это оттого, что давно не были на свежем воздухе. Но ничего, это поправимо. Осталось совсем немного.
Мы прошли в довольно роскошную гостиную посреди которой лежала огромная тигровая шкура. У самого дальнего окна сидел Яков и курил трубку. Я не могла оторвать глаз от тигровой шкуры – неужели тигры бывают такими большими, прямо настоящие акселераты!
– Яков Владимирович, уверяю вас, девушка не обманывает, – донесся до меня шепот домработницы. – Видимо, она и в самом деле пережила шок да еще при падении ударилась головой о бетонный пол. Удар был очень сильный. Довольно серьезное сотрясение головного мозга. Я консультировалась с одним опытным врачом, он говорит, что такое возможно.
– Вы уверены?
– Да. Я очень много с ней беседовала. Уверяю вас, она ничего не помнит.
– Вы так заступаетесь за эту девушку…
– Она мне очень симпатична. Я нахожу ее очень милой и очень чистой. Даже не верится, что в наших деревнях есть такие уникальные создания. Настоящие самородки.
– Вы уверены, что она из деревни?
– Да. Она мне очень много про нее рассказывала. Мать, работающая на ферме от зари до зари. Отец, пьющий самогонку с утра до ночи. Ее родители и сами не поняли, что сотворили чудо. Она исключительная натура. Я вас уверяю.
–: Такие комплименты вы никогда не говорили раньше, даже моей покойной жене.
– Вы же знаете, я тоже любила Зою. До того, как начала пить, она была неплохой девушкой. Это потом она стала истеричкой, устраивающей вам чудовищные скандалы. Но все же с самого начала вашего знакомства с Зоей в ней не было самого главного.
– Чего в ней не было?
– В ней никогда не чувствовалась королевская кровь. Она была крестьянкой, а таким не прижиться во дворце.
– А в этой, значит, чувствуется королевская кровь?
– В этой – да…
– Я не пойму, вы меня сватаете, что ли?! – В голосе Якова прозвучала угроза.
– Да нет, что вы. Я просто сказала вам свое мнение.
– Оно меня не интересует. Вы свободны.
Вера Анисимовна кивнула и быстро удалилась.
Как только мы остались с Яковом один на один, я прекратила рассматривать тигровую шкуру и подняла голову.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он.
– Спасибо. Ничего, – холодно ответила я.
– Что-нибудь беспокоит?
– Почти ничего. Только…
– Что, только? – Яков сдвинул брови и внимательно посмотрел на меня.
– Отсутствие памяти…
– Ты что, и в правду ничего не помнишь?
– Да. Я не помню, как я с тобой познакомилась. Как очутилась в этом доме. Вообще ничего не помню.
– Если ты и в самом деле ничего не помнишь, тебя необходимо показать специалистам.
– Меня не нужно показывать специалистам. Меня нужно просто выпустить из этого дома. Я больше не могу сидеть в этой комнате. Мне кажется, что еще немного, и я не только потеряю память. Еще немного, и я просто сойду с ума.
Я подошла к окну, в которое лился дневной свет, и почувствовала как у меня потекли слезы.
– Мне даже больно смотреть на дневной свет, – грустно сказала я и отвернулась от окна.
Видимо, на Якова это очень сильно подействовало. Он встал, достал носовой платок и любезно протянул его мне.
– На, вытри.
– Спасибо.
Я взяла платок и вытерла слезы. Яков подошел ко мне и как-то по-отечески заботливо прижал меня к себе.
– Ну, все. Успокойся. Самое страшное уже позади.
– Мне все равно страшно. – В тот момент я не разыгрывала из себя перепуганную девушку. Мой голос дрожал по-настоящему.
– Чего ты боишься?
– Не знаю…
Яков прижал меня еще сильнее, желая показать, что защитит меня, что пока он со мной, мне ничто не угрожает. Это странно, когда мужчина крепко прижимает тебя к себе, а ты совсем не чувствуешь его тепла… Наоборот, мое тело рядом с ним заледенело, а мозг лихорадочно заработал. Я осторожно высвободилась.
– Яков, я больше так не могу… Я должна знать правду. Скажи, пожалуйста, кто ты? Как я попала в твой дом? Кто в меня стрелял и почему ты меня здесь держишь?
Яков залился краской и принялся переминаться с ноги на ногу.
– Ты в самом деле ничего не помнишь?
