Откровения содержанки, или На новых русских не обижаюсь! - Шилова Юлия Витальевна (серия книг .txt) 📗

– Кто из вас Степан?! – прокричала я, не помня себя.

– Его здесь нет, – тут же вмешалась мать.

Окинув взглядом, полным ненависти, алкашей, продолжавших веселиться, я еще больше разозлилась, нахмурила брови, сжала кулаки и, как можно более убедительно, произнесла:

– Пошли пить в другое место! Здесь семья живет. Вон отсюда!

– Ты как со старшими разговариваешь? – принялись учить меня уму-разуму алкоголики.

– Я сказала – вон отсюда! И чтобы ни один из вас не смел больше сюда приходить. Тут теперь я жить буду!

Для большей убедительности я достала мобильный телефон и продемонстрировала его алкашам.

– Я сейчас милицию вызову и вас всех посажу. Понятно?!

– А за что нас сажать?

– За то, что у меня из кошелька деньги пропали. Сейчас вас всех заметут за воровство.

Двое алкашей тут же смекнули, что я не дам им спокойно пить, и первыми покинули свое временное пристанище.

– Уходить надо, девка не в себе. Еще и в самом деле менты заметут.

Следом за этими двумя алкашами ушли все остальные, и дом моментально опустел. Мать забилась в истерике и принялась крыть меня, на чем свет стоит.

– Прекрати кричать. – Я облокотилась о стену и вытерла выступивший на лбу пот. – Господи, мама, во что ты превратилась: за бутылку кого хочешь продашь. Кричи не кричи, но никаких пьянок здесь больше не будет, и ни один алкаш больше не переступит порог этого дома.

– Ты меня перед людьми опозорила! – орала пьяная мать.

– Перед какими людьми?

– Перед теми, с которыми я общаюсь.

– А с кем ты общаешься? С людьми, потерявшими человеческое лицо?

Взяв мать за руку, я потащила ее на улицу и решительно произнесла:

– А ну-ка веди меня к своему Степану.

– Ты что надумала?

– Ничего. Просто нам жить не на что. Я же и подумать никогда не могла, что от родной матери нужно деньги прятать.

– Оля, да он ничего не отдаст.

– Посмотрим.

– Я тебе говорю, что он ничего не отдаст.

Мы подошли к продуктовому магазину, зашли за здание, и моему взору предстала крайне неприятная картина: за магазином на деревянных ящиках сидели самые настоящие бомжи и пили водку. Когда появились мы с матерью, они удивленно на нас уставились.

– Кто из вас Степан? – грозно спросила я и с брезгливостью посмотрела на пирующих бомжей.

– Вот он, – мать ткнула пальцем на самого крупного мужчину. – Степан, дочь деньги обратно требует.

– Какие деньги?

– Которые ты у меня сегодня отобрал.

– Я у тебя ничего не отбирал.

– Я же говорю, он ничего не отдаст, – беспомощно произнесла мать.

– Какие деньги? Что ты несешь, курица? – прошипел немытый мужчина и достал нож. – А ну-ка, катись отсюда, а то я тебе сейчас такие деньги покажу, что они уже тебе никогда не понадобятся. Дура!

Посмотрев на нож, я поняла, что мать и в самом деле была права и никто мне ничего не отдаст. Конечно, можно было припугнуть этих типов милицией, но ведь ни один милиционер не будет связываться с бомжами, хотя бы потому, что с них нечего взять. Да и мать отдала эти деньги, скорее всего, добровольно.

– Мама, и ты состоишь с этим бомжом в близких отношениях и пускаешь его к нам в дом? – голосом, полным отчаяния, спросила ее я и, не обращая внимания на нож, со всей силы ударила ногой по деревянному ящику, уронив недопитую бутылку водки на землю.

– Еще раз подойдешь к моей матери или ступишь на порог нашего дома, я тебя сама твоим же ножом зарежу!

Взяв мать за руку, я повела ее прочь от бомжей и принялась стыдить, чтобы она почувствовала хоть какую-нибудь неловкость за то, что докатилась до такой жизни.

– У нас денег нет, понимаешь?!

– Ну прости меня, доченька, – жалобно говорила мне мать, дыша на меня перегаром.

– Я твое «прости» на хлеб не намажу и сестер не накормлю.

– Прости...

Вернувшись домой, я распахнула дверь спальни и разбудила спящую Дашку.

– Ты где всю ночь шаталась? И почему в школу не ходишь?

– Ты что, не с той ноги встала?

Взяв сестру за плечи, я хорошенько ее тряхнула и, отчетливо выговаривая каждое слово, произнесла:

– Уже все знают, что ты на трассе стоишь.

– Что ты несешь? – заметно перепугалась сестра.

– Ты как со старшими разговариваешь?! Я тебе что, подружка?

– Не кричи на меня.

– Я смотрю, пока я с вами не жила, вы здесь все просто сошли с ума. Одна на панель вышла и школу забросила, другая спилась да с бомжами связалась, только Тонька еще человеческое лицо не потеряла!

– Оля, а ты к нам жить вернулась, что ли? – протерла заспанные глаза сестра.

– Вернулась.

– А может, ты лучше будешь жить там, где жила?

– Нет. Теперь я буду жить с вами.

– Что-то шуму от тебя много.

– Привыкнешь. Теперь вам всем придется ко многому привыкать. Теперь ты всегда будешь ночевать дома и ходить в школу. Ладно, отсыпайся. Позже серьезно поговорим.

Посмотрев на едва вменяемую мать, я указала ей на соседнюю кровать и холодно произнесла:

– Тебе тоже не мешает выспаться, а после привести себя в божеский вид.

– Пусть она в другой комнате отсыпается, – поморщилась Дашка. – От нее перегаром несет и бомжатиной какой-то. Почему я этим дышать должна?

Я открыла окно и спросила:

– Так лучше? Сейчас Тонька придет и сядет в соседней комнате уроки делать.

– Не смеши! Она их в жизни не делала.

– Теперь будет. И ты тоже.

Дашка отвернулась к стене, давая понять, что она хочет спать. Уговорив мать тоже поспать, я закрыла за ними дверь и, услышав звонок мобильного телефона, почувствовала, как бешено заколотилось в моей груди сердце. Я была уверена, что звонит Олег, но увидев, что на дисплее мобильного высветился номер Алины, испытала настоящее разочарование.

– Оля, ты сегодня в спортивный клуб приедешь? – поинтересовалась Алина.

– Нет, – с горечью ответила я ей. – Меня Олег бросил.

– Почему?

– Алина, долго рассказывать, да и слишком больно мне об этом говорить.

От безысходности я зарыдала в трубку и вновь уселась на ступеньку.

– Алина, как мне плохо! Ты даже не представляешь, насколько. Как же больно падать...

– Скажи, где ты. Я сейчас к тебе приеду. Выговоришься, станет легче.

Не раздумывая, я назвала Алине свой адрес и принялась тупо ее ждать на крыльце.

ГЛАВА 13

Через некоторое время к дому подъехал огромный джип, и из него выскочила Алина. Она подозрительно огляделась по сторонам и торопливо спросила:

– Оля, ты что здесь делаешь?

– Я здесь живу.

Мне было стыдно приглашать Алину к себе в дом, поэтому мы сели на одну из ступенек крыльца, застелив ее газетой. Вскоре из школы вернулась Тоня, которая испуганно покосилась на Алинину машину и быстро проскользнула в дом.

– Это моя сестра. Младшая. Пока самая положительная из всей нашей семейки Адамс, – поспешила объяснить я Алине.

– А что, все остальные – только отрицательные персонажи?

– Представь себе! Один другого хуже.

– Я и подумать не могла, что ты живешь в таких условиях, – растерянно сказала Алина и покосилась на ветхий дом. – Послушай, а он не упадет?

– Не знаю. По идее не должен.

– Что-то я в этом сомневаюсь.

– Да я в нем столько лет прожила. Не упал.

– Может, лучше в машине посидим? – скорее всего, Алина просто чувствовала себя не в своей тарелке и хотела побыстрее покинуть это убогое место.

– Там у тебя водитель сидит, при нем толком не поговоришь.

– Я ему могу сказать, чтобы он нас в кафешку какую-нибудь отвез.

– Я не могу уехать. Мне нужно мать со старшей сестрой контролировать.

– А что их контролировать? Они что, маленькие?

– Мать может проснуться и побежать за бутылкой, а сестра – на панель.

– Да, весело у тебя тут.

– Алина, я, конечно, дура, что назвала тебе свой адрес. Если бы я была в здравом уме и твердой памяти, я бы никогда этого не сделала. Но сейчас не тот случай. Знаешь, я просто сошла с ума. Нужно было нам где-нибудь в кафе встретиться. Я сама не понимаю, что сейчас происходит. Словно я сплю и вижу дурной сон. Вот бы проснуться.