Опасная леди - Коул Мартина (книги хорошего качества .TXT) 📗
Сара, очень довольная, фыркнула:
– Да, она проделала это как надо!
Вскоре на пороге появилась Пэт Джонстон, лучшая подруга Сары, жившая по соседству, с подносом, на котором стояли чайник и чашки. Выпроводив мальчишек, она налила Саре чашку крепкого чая.
– Держи, подруга. Можешь окунуть в чашку свою счастливую физиономию. А вы, док? Не желаете выпить чайку?
– С удовольствием. Я чертовски устал.
Пэт налила еще одну чашку и поставила на столик возле кровати. Потом она села на край постели, разглядывая малышку.
– Черт побери, да это девчонка! – Пэт подскочила от удивления. От ее громкого голоса, казалось, задрожали стены.
– Я так мечтала о девочке, Пэт! – Сара прижала ребенка к себе и отпила из чашки.
– А это правда, что свет погас, когда за твоим Мики приплыло это дерьмо? Я чуть не обмочилась от смеха, миссис Дженкинс мне рассказала. Вот потеха!
Сара закатила глаза:
– Умоляю, Пэт, не напоминай мне об этом!
Доктор наконец уложил свои инструменты и допил чай.
– Чай просто чудесный, – сказал Мартин О'Рейли. – Попал в самую точку! А теперь я пошел, Сара. Не вставайте с постели, пока не разрешу. Пришлось наложить уйму швов. Если начнется кровотечение, пошлите за мной кого-нибудь из ребят. Ладно?
– Конечно, Мартин. Спасибо за все.
– Не стоит благодарности. Итак, до утра!
В холле доктора ждала Матильда Дженкинс, и он положил ей в протянутую руку десятишиллинговую бумажку.
– Спасибо, Матильда. До свидания.
– До свидания, доктор О'Рейли.
Женщина закрыла за ним дверь. Спускаясь по ступенькам прохода, который вел к проезжей части, доктор бросил взгляд на свою машину "Ровер-90". Она была его гордостью и источником радости. "Дворник" с лобового стекла исчез. Надо было предвидеть это: на Ланкастер-роуд такое часто случается.
– Маленькие тараканы!
Мартин О'Рейли сел в машину и тронул с места. Итак, 2 мая 1950 года доктор ввел в этот мир Мору Райан.
Глава 2
1953 год
Сара Райан обвела взглядом кухню. Чувство удовлетворения всецело овладело ею: все выглядело прекрасно. Она облегченно вздохнула. Давно уже не чувствовала она себя такой счастливой.
Стол ломился от еды: индейка, окорок, большой кусок говядины – все тщательно разделано и готово отправиться в духовку. В кухне аппетитно пахло пирожками с мясом и сосисками в тесте, которые жарились в плите и уже покрылись золотистой корочкой.
Вдруг наверху что-то грохнуло. Сара строго поджала губы, подошла к двери и, распахнув ее, заорала:
– Эй, вы, там! Предупреждаю: еще разок стукнете, выпорю так, что кожу с ваших задниц сдеру!
Она постояла, прислушиваясь, сдерживая смех, и, уверившись, что дети разошлись по постелям, вернулась к своим занятиям, мурлыча знакомый мотив.
Оставалось еще украсить индейку толстыми полосками бекона. Справившись и с этим, женщина отошла от стола, любуясь произведением своих рук. Потом, вытащив из-под плиты кочергу, трижды постучала ею по заднику топки. В ответ раздались два резких удара.
Сара налила в чайник воды и поставила кипятить. Только он закипел, как послышался шум открываемой двери, и, выглянув в окошечко над мойкой, Сара увидела свою подругу Пэт Джон-стон, сметавшую снег с башмаков.
– Давай, Пэт, двигай сюда, чайник уже готов.
– Ох, Сар, ну и погодка, черт бы ее побрал, – входя в кухню, сказала Пэт и плюхнулась на стоявшую у огня табуретку. – Клянусь Христосом-Спасителем, – воскликнула она, оглядев не без зависти стол, – ты все великолепно устроила!
Заваривая чай, Сара ответила:
– Это Майкл все притащил. Еще утром. Я собственным глазам не поверила! Тут и сладости, и бисквиты, и орехи, и фрукты! Отличный парень, этот Майкл.
Пэт понимающе кивнула, прикинув в уме, сколько могло стоить все это изобилие. Как ни трудись, к примеру, в булочной Лайонса или на фабрике "Черный кот", такого богатства на честно заработанные денежки не купишь. Но стоило посмотреть на стол, и становилось ясно, что цель оправдывает средства.
– А сколько подарков он принес малышам! – продолжала хвалиться счастливая Сара, не подозревая о шевельнувшемся в душе Пэт недобром чувстве. Наполнив чаем две белые чашки из толстого фаянса, Сара одну подала подруге, затем, обернув руку краем скатерти, открыла духовку, достала пирожки и сосиски, чтобы немного остыли, а в духовку отправила индейку. Движения ее были четкими и быстрыми. Она распрямилась, вытерла подолом фартука пот с лица и подошла к кухонному столу.
– Чуть не забыла! Счастливого Рождества! – Сара вытащила из шкафа сверток и передала подруге.
– Но, Сар, у меня ничего нет для тебя... Совсем без денег сижу! – растерялась Пэт.
Пропустив эти слова мимо ушей, Сара бросила:
– Ладно тебе! Закрой глаза и разверни!
Пэт неспешно разорвала коричневую бумажную обертку и прикрыла рот рукой.
– О, Сар, это восхитительно! – только и могла произнести она дрожащим голосом.
Сара ласково потрепала подругу по плечу:
– Я знала, что тебе понравится!
Пэт вытащила из пакета белую блузку и потерла о щеку.
– Шелковая?
– Да, шелковая. Я сразу ее углядела. Словно для тебя сшита.
В голове Пэт вихрем пронеслось все, что произошло за последние три месяца.
В один прекрасный день Майкл нанял людей, чтобы вывели тараканов и других насекомых. Несколько дней подряд в доме чадили источавшие серный дым свечи. Затем все заново покрасили, и наверху, и внизу. Как и остальные соседки, Пэт Джон-стон пришла в ярость. Что они о себе возомнили, эти Райаны? Вышвырнуть бы их вон с Ланкастер-роуд, но с Майклом теперь нельзя было не считаться.
Пэт вдруг испытала стыд. Ведь они с Сарой вместе ходили в школу, всегда помогали друг другу. Сара это помнит, вот и подарок подарила. А Пэт? Нет, она не заслужила такого внимания!
– Это роскошно, Сар!
Очень довольная, Сара уселась напротив Пэт, сняла с каминной полки небольшую бутылку "Блэк-энд-Уайт", налила в каждую чашку с чаем изрядную порцию виски и сказала:
– Давай согреемся, Пэт! Видит Бог, как нам это нужно!
Пэт поднесла чашку ко рту:
– Счастливого тебе Рождества, Сара! И еще многих, многих счастливых праздников.
Усевшись поудобнее и ощутив, как разливается по телу приятное тепло, подруги принялись судачить: дело для женщин сугубо важное и серьезное. Особенно днем.
Майкл Райан шел по Бейсуотер-роуд, высоко подняв голову, словно был здесь хозяином. В свои восемнадцать лет Майкл выглядел просто великолепно. Более шести футов ростом, атлетического сложения. Темно-коричневое пальто безукоризненно сидело на нем, подчеркивая ширину плеч. Волосы, черные и густые, были подстрижены а-ля "Ди-Эй". Глубоко посаженные, ярко-голубые глаза, казалось, впитывали в себя все, что видели. Полные, чувственные, как у женщины, губы временами придавали его обветренному лицу выражение свирепости.
К Майклу влекло и мужчин, и женщин. И он умел извлекать из этого выгоду, впрочем, как и из всего остального.
В данный момент он наблюдал за женщинами, расположившимися на лужайке за забором Гайд-парка. Даже в предрождественский снегопад шлюхи торчали на улице.
Несколько совсем еще юных девочек, новых в этой компании, с любопытством смотрели на Майкла. Одна из них распахнула пальто, продемонстрировав далеко не шикарное платье, плотно облегавшее ее фигуру. Майкл оглядел ее с головы до пят, презрительно скривил губы: на такую лодку багра жалко. Наблюдавшая за этой сценой женщина постарше расхохоталась:
– Запахни пальто, красотка! А то отморозишь все свои прелести!
Девушка засмеялась, радуясь, что обошлось без скандала. Задержавшись на несколько секунд, Майкл пошел дальше. Он не имел ничего против проституток. Напротив, обожал их. У каждого свой спрос и предложение, свой бизнес. Зря только они на него таращатся, как на какого-нибудь Джона. Это Майклу совсем не нравилось. Он привык к тому, что его ставили выше других.
