Стань единственной (СИ) - Вольф Элен (версия книг .TXT) 📗
Лиззи понизила температуру воды, чтобы прочистить мозги. Сегодня Дэвид станет ее мужем, и будет принадлежать только ей. Ей одной.
Глава 16
«Орган — музыка для души», — подумала Лиззи, смахивая слезинку с щеки. Ничего прекраснее она в жизни не слышала. Полчаса назад, когда они приехали в Нотр-Дам, она и подумать не могла, что попадет на вечернюю службу. Совсем забыла, что сегодня воскресенье. Огромная толпа народа, снующего туда-сюда, не останавливалась ни на минуту, но даже равнодушные туристы прекратили свою болтовню, стараясь передвигаться тихо и не мешать прихожанам, поющим вместе с хором. Голоса хористов звучно переливались, накладываясь друг на друга, и уносились ввысь, согревая сердца.
— Это чудесно, — прошептала Лиззи.
— Я знал, что тебе понравится, — тихо сказал Дэвид.
Закатное солнце пропускало свои лучи сквозь разноцветные витражи, некоторые из которых до сих пор сохранили часть оригинального стекла. Несколько сотен лет. Подумать только. Она с благоговением взглянула на Западную розетку и в очередной раз восхитилась ее красотой.
— Спасибо, что показал мне это, — сказала она, когда они покинули Собор Парижской Богоматери и медленно побрели в сторону моста, пересекающего Сену.
Вот уже несколько дней они наслаждались красотами Парижа, бродя по узким улочкам, посещая достопримечательности и заглядывая в магазины. Лиззи впечатляло все! Но больше всего поразил Лувр. Она готова была часами стоять перед картинами Леонардо да Винчи, Тициана, Рафаэля и других, не менее прекрасных художников, впитывая в себя гениальность каждого мазка, и лишь усталость Дэвида, который еле держался на ногах после четырехчасового похода по залам музея, заставила ее прервать свое занятие.
Эйфелева башня, Триумфальная арка, знаменитая своим призраком Опера, музей современного искусства, поражавший воображение экспонатами на любой вкус, плавание на пароходах по Сене, прогулки по Елисейским полям с их умопомрачительными магазинами, церкви, соборы, замки и узкие улочки— Париж умел кружить головы и покорять сердца. Как будто погружаешься в средневековье, наполненное яркими красками, дорогими ароматами, модными вещами от именитых кутюрье. Не удивительно, что Миа так полюбила этот город. Здесь было все, чтобы разбудить фантазию, вдохновить талант, наполнить душу. Они увидели не так много из того, что предлагал Париж, но Лиззи уже была счастлива. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой живой, такой наполненной до краев эмоциями. Когда-то в детстве она уже бывала здесь с родителями, но ей запомнился только Диснейленд. Тогда они были счастливы, и папа был рядом. Лиззи грустно вздохнула.
Каждую ночь она наслаждалась ласками Дэвида, отдаваясь во власть страсти, испытывая оргазм за оргазмом, изучая его тело, раскрывая свое. Она по-настоящему чувствовала себя любимой, желанной, прекрасной в его глазах, и это было все, что ей требовалось на тот момент. Дэвид заботился о ней, открывал ей новые миры, дарил свою любовь. Разве нужно что-то еще?
— Что если мы завтра утром позвоним моей сестре? — спросил Дэвид, поигрывая ее локонами, когда они лежали в постели перед сном.
— Да. Я думаю, уже пора сказать им.
— Миа придет в ярость, — рассмеялся он. — Опять будет трещать без остановки.
— Как думаешь, — осторожно начала она. — Она сильно зла на меня?
— Нет. Миа не из тех, кто испытывает к людям ненависть или злость. Она умеет прощать. Тогда она жутко расстроилась, что потеряла подругу в твоем лице.
— Правда?
— Серьезно! Она даже посчитала это более важной проблемой, чем наш разрыв, пока ей тактично не напомнили, что я являюсь главной жертвой.
Он горько усмехнулся.
— Прости меня.
— Тебе не за что извиняться. Я хочу забыть об этом, и все.
— А твоя мать?
Они впервые коснулись этой темы, и Лиззи была слегка напряжена, боясь задеть больные места, но ей очень хотелось расставить все точки над и, чтобы, наконец, избавиться от всех призраков прошлого, нависающих над ними.
— Кристина была в шоке, узнав, что ты дочь Дэниела Стюарта. Она ничего не знала о вашей с Самантой судьбе.
— Разве мой отец не говорил ей?
— Он искал вас, Лиз. Искал, но не мог найти. Так она сказала.
Она вздохнула, теснее прижимаясь к его груди, но не сказала ни слова. Вспоминать прошлое было трудно, и ей уже хотелось пожалеть о том, что завела столь опасную тему. Лучше забыть обо всем. Пора было зачеркнуть прошлое.
***
— Это здорово! Давно ты прилетел? — Миа не скрывала радости.
— Я здесь уже почти неделю.
— Что? — возмущенно завопила она в трубку. — Дэвид Сандерс, ты самый худший брат на Земле! Если это правда, то, клянусь, я прикончу тебя собственными руками! Неделю в Париже и даже ни разу не позвонить! Уму не постижимо!
Дэвид усмехнулся, слушая грозный монолог сестры, щедро сдобренный французскими ругательствами, и прислонил мобильный к уху Лиззи, чем вызвал ее беззвучный смех. Они корчились еще минуту, лежа в постели, прежде чем Миа выговорилась.
— У меня есть смягчающие обстоятельства! — наконец, сумел вставить Дэвид, предрекая новую волну возмущения.
— Обстоятельства? Да я приму твои обстоятельства, только если ты лежал в коме всю неделю со сломанными руками и ногами, или у тебя был ушиб мозга, вследствие которого ты потерял память и... — она сделала паузу. — Дэвид! Ты что там смеешься надо мной?
— Совсем нет, сестричка, — соврал он.
— Если ты смеешься, я точно тебя прибью!
— Я сама серьезность!
— Ты должен быть само раскаяние, а не серьезность, тупица! Немедленно назови мне причины, почему ты не звонил, и что ты делаешь в Париже!
— У меня медовый месяц, — спокойно ответил Дэвид.
— Опять твои шуточки.
— Нет. Это не шуточки. Я женился.
— На ком? Неужели на одной из тех...
— Нет, — резко перебил ее Дэвид. — Я женат на Лиззи. Мы снова вместе.
— На Элизабет Кросс? — спросила она после долгой паузы.
— Да. Только теперь она Элизабет Сандерс.
Жена выжидательно смотрела на него, закусив губу от волнения. Вся веселость исчезла с ее лица, сменившись неуверенностью и надеждой. Для нее было очень важно заново обрести подругу. Слишком долго она была одинока в этом мире.
— Дэвид, это же... чудесно, — как-то неуверенно выдохнула Миа.
— Ты не рада за нас?
— Нет-нет, я рада, просто... Просто не знаю, как... сможем ли мы опять стать друзьями.
— Конечно, сможете.
Сестра промолчала.
— Встретимся вечером? Я показал Лиззи кое-какие достопримечательности, но только ты знаешь самые лучшие уголки Парижа, скрытые от простых туристов.
— С удовольствием побуду гидом. Можно взять Франсуа? Он будет доволен, узнав, что вы снова вместе.
— Хм… Думаю, нельзя, — сказал Дэвид с наигранной строгостью. — Он опять затмит меня своей красотой и харизмой.
— Тебя никто не затмит, брат мой.
— Тогда ладно. Все равно он гей.
Миа слегка натянуто рассмеялась. Они договорились о встрече и закончили разговор.
— Что скажешь? — спросила Лиззи.
— Она слегка смущена и ошарашена, но, думаю, она справится.
— Думаешь, она еще злится на меня?
— Нет. Она боится, что вы не сможете снова стать подругами.
«Ох уж эти женские заморочки! К чему гадать, если можно все выяснить при личной встрече? Даже Франсуа, будучи геем, повел бы себя как мужчина. Интересно, он... Фу, бл..дь! О чем ты думаешь, идиот?!»
Дэвид резко встал и скрылся в ванной, пока Лиззи не заметила его покрасневших щек. Вся его мужская сущность восстала против подобных мыслей. Даже намеков на подобные мысли! Лежать в номере люкс со своей женой, с которой пробыл в браке всего-то неделю, и размышлять о пристрастиях знакомого гея — это сильно! Он переспал на своем веку с сотнями женщин, пересмотрел гигабайты порнофильмов, занимался самоудовлетворением тысячи раз, он даже догадывался, что был больным в этом плане — гребаным сексоголиком, но никогда! Никогда ему в голову не приходили мужчины, гомосексуалисты и их сексуальные развлечения.
