Взгляд Волка (СИ) - "Нефер Митанни" (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Глава 14
Потерявшая сознание Маша не могла видеть всё, что произошло дальше. После гибели волчицы, раненый Упырь стал слабеть. Силы покидали его. Он ощущал странное безразличие, осознавая свой проигрыш человеческим разумом, но свирепый зверь, в облике которого он сейчас был, сопротивлялся упорно. Был ли это обычный инстинкт самосохранения или он осознанно принял решение биться до последнего, надеясь воплотить свой мстительный замысел – кто знает? Однако вскоре сомкнувшиеся на его шее зубы правосудного Войта завершили многовековое существование нефыря *в этом мире. Услышав хруст собственного позвоночника, Упырь уставился потухшим, стекленеющим взглядом на лежащую у старой сосны Машу и, вздохнув, издал последнее рычание, больше напоминающее всхлип. Лужа тёмной крови вытекла из разорванной шеи.
Чёрный волк закинул голову и протяжно завыл, словно провожая в последний путь своего проклятого сородича. Победитель смотрел, как тело поверженного оборотня постепенно оседает на снегу, темнеет и, превращаясь в голубоватый дым, начинает тонкими, едва заметными язычками, улетать ввысь.
Потом Войт поднялся и, шатаясь, на слабых лапах подошёл к лежащей девушке. Заскулил и горячим языком стал лизать ей руки. Маша открыла глаза, преодолевая чудовищную слабость и головокружение. Сквозь туманную пелену проступали очертания волка, девушка испуганно дёрнулась, но сразу притянула голову Георгия к себе и зарылась лицом в волчью шерсть.
- Я так испугалась за тебя! – улыбаясь сквозь слёзы, призналась слабым голосом.
Он посмотрел в её глаза, как ей показалось, с укоризной.
- Да, я понимаю…- она провела пальцем по кончику волчьего носа, - я очень виновата… Если бы не моя беспечность, то… - она отвела взгляд и прошептала: - ничего бы не случилось…
На самом деле ей было очень стыдно. Ведь сколько раз он твердил ей об опасности, но вот ведь дурацкая самоуверенность – подвергла риску жизни сына и любимого! Из-за неё Георгий мог погибнуть. Мысли путались, очень болела голова и во всём теле ощущалась чудовищная слабость.
Волк молчал, но его глаза сверкнули зелёными искрами, смешно фыркнув, он лизнул Машину щеку. Вдруг послышавшийся треск веток заставил его насторожиться и приподнять шерсть на загривке. Загородив собой прислонившуюся к дереву Машу, он обнажил зубы, готовясь напасть на нового противника. Однако тревога оказалась напрасной – усиливающийся ветер раскачал стоявшую поодаль ель и свалил с неё тяжёлый ком снега.
Разогнавшись, волкодлак прыгнул в высоту метров на пять, и сделав сальто, мягко приземлился уже в человеческом облике. Нагое тело было покрыто царапинами и небольшими рваными ранами.
- Ты же ранен! – хотела воскликнуть Маша, но у неё вырвался лишь слабый полустон, и она опять потеряла сознание.
Взяв Машу на руки, Георгий понёс её к оставленной на дороге машине.
***
Круглая луна проступает сквозь двигающуюся пелену небес. Казалось, она зовёт к себе, призывая заглянуть в глубину клубящихся чёрных облаков. А потом начинает постепенно бледнеть и растворяется. Маша всматривается и видит странную картину, точно смотрит фильм о другой жизни. Жаркое лето, у самого тенистого леса раскинулась деревня. Крик женщины разорвал тишину.
- Нефырь* проклятый, окаём**! – неслось во след Волку, который уходил в сторону леса. – Убииил! Отца родного убил! Будь ты проклят! Проклят на веки веков! – кричала баба и выла. – Не знать тебе ни жизни, ни смерти! Упырём тебе быть! Будь проклят! Проклят на веки вечные!
Её рыдания разносились по округе. К дому Войта собралась толпа сельчан. Стояли люди молча, не в силах прервать горестный плачь непраздной*** женщины. Вдруг сквозь рыдания она услышала слабый стон. Прекратив причитать, посмотрела в лицо мужа. Он открыл глаза и что-то шептал. Склонившись к нему, она услышала:
- Дарёнушка, не верь… Чист я пред тобой, Лада моя ненаглядная! Красава с Молчаном …
- С Молчаном? - Дарёна растерянно смотрела на мужа сквозь слёзы, - с близным**** твоим?
Он ответил ей только взглядом. Силы оставляли Войта, пришёл его час, но он успел ещё вымолвить:
- Сходи к Путимире, она всё…- и не договорил, жизнь покинула его, душа отправилась к предкам.
Не везло Дарёне с мужьями. Первый был не любый, пошла за него юной девою, рано осиротев, имея на руках младших брата и сестру. Не успела с ним прожить и полугода – сгинул супруг на охоте, растерзанный медведем. Видно, осерчал на него Велес. Погоревав, как положено, молодая бездетная вдова приняла предложение тоже овдовевшего Войта по имени Драголюб. И хоть люди побаивались его – шутка ли? Сам глава рода волкодлаков! – Дарёна поверила его добрым глазам, обдававшим её зеленоватым пламенем, которое проникало в самую душу и заставляло сердце учащённо биться. Не старый ещё мужик, крепкий и видный собой, покорил сердце молодки и сам влюбился, как смолоду не любил. Наглядеться друг на друга не могли, а её братишку и сестрёнку принял, как своих детей. И небеса благословили их брак - во чреве Дарёны взыграло семя Войта Драголюба.
Но видно, чем-то прогневала Дарёна небеса. Вот и любимого супруга отняли. Дважды вдова, она на глазах высохла, превратившись в тонкую едва живую былинку с огромными синими глазами на бледном лице. Лишь большой живот ещё держал её на земле, кабы не дитя, растущее под сердцем, хотела уйти вслед за любимым.
Она выполнила последнюю просьбу мужа. Схоронив Войта, долго оставалась у его могилы, устремив куда-то вдаль отрешённый взгляд заплаканных глаз. А потом отправилась к знахарке Путимире. Поддерживая руками большой живот добралась до маленькой избёнки, стоявшей у самого леса. Прислонившись спиной к косяку, нерешительно замерла на пороге открытой двери.
- Ну, чего стоишь? – старуха, мешавшая что-то в котелке, взглянула на неё ясными голубыми глазами, чистыми, словно небо по весне. – Заходи, не бойся. В ногах правды нет, да и тяжела ты уже. Вижу, разговор у тебя ко мне.
- Да, бабушка, - кивнула Дарёна. – Муж к тебе послал… Просьба его последняя.
Женщина опустилась на широкую скамью, стоявшую у самых дверей.
- Знаю, - кивнула старуха. – Эх, Драголюб, Драголюб! Ведь сам же знал всё про невестку, но позволил сыну зло свершить, – она смотрела на пришедшую к ней молодую вдову пытливо, но без укоризны, словно пытаясь разглядеть что-то в её душе.
Дарёна молча покачала головой, смахнула набежавшую слезу.
- Ну, то правда – верен муж тебе, - заключила бабка. - Любил тебя больше самого себя…Даже не вздумай ревность в сердце впускать! – знахарка вздохнула и с печалью заметила: - Только горд больно был, потому и сына погубил, и себя не сберёг. А Красава – блудное племя! – сухие губы старухи с морщинками в уголках, сжались в одну тонкую ниточку.
- Она была у тебя, приворот просила? – оживилась женщина при упоминании невестки.
- Нет, сама вижу, - старуха покачала головой. – Не приходила она ко мне, незачем ей: они с её матерью и сами толк в таких делах знали. Молчан в гору пошёл, дом крепкий, да и сам – мужик справный, овдовел недавно, да к тому же без детей. Вот Красава глаз и положила, богачество Молчана покоя не давало. До яхонтов да злата больно жадна! Волк ей постылым стал.
- А почему Волк к отцу жену приревновал? – Дарёна решилась задать главный вопрос, мучивший её.
- Может, видел их, а Молчан-то – вылитый брат, - пожав плечами, отвечала старуха. – А может, на жене дух почуял, даром что ли волкодлак? Вот только не понял, что был то дух дядьки его, а не отца… Ревность глаза застит, так устроены люди. Не всякий змею одолеть может, пресечь зло, зародившееся в душе. Волк не смог.
- Выходит, зря я прокляла Волка… – Дарёна не прятала бежавших по лицу слёз. – Коли про отца такое думал, то понять гнев можно… - тонкие руки судорожно сжимали подол широкой рубахи.
- Себя не кори! – воскликнула старуха. – За свои грехи каждый там в ответе, - она подняла палец вверх. Правь всё исправит! Там, - синие очи возвелись вверх, - виднее. И каждому свой срок даден. Но впредь знай цену слову, брошенному по гневу: оно силу имеет страшную, погубить на веки вечные может. Главное теперь - ты Войтову семени не дай исчезнуть! В тебе – продолжение его рода! Завтра родишь сына.
