Полуночная роза - Стюарт Энн (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Но Шотландия напоминала ему о детстве, все же не совсем лишенном радостей. И ему захотелось вернуться туда, чтобы обрести способность снова дышать легко и свободно, улыбаться и быть счастливым. Но проклятый рассудок подсказывал, что все уже давно позади, и что у последнего из безумных Блэкторнов не может быть надежды на свет и радость.
Он, конечно, не мог ожидать, что Жизлен все изменит. Странно, что она вынудила его дать обещание. Он не был намерен его сдержать, но решил, что лучше усыпить ее подозрительность, чтобы добиться от нее еще более бурной реакции.
Он понял, что Жизлен очень чувствительна к его прикосновениям, и именно это убедило его, что прошедшие годы она провела отнюдь не в монастыре. Она и сама не замечает, что с ней творится, когда он до нее дотрагивается. Если он касался ее маленькой, красивой груди, ее соски становились упругими, если он целовал ее в губы, ей хотелось ответить ему, хотя она и противилась собственному желанию. Сердце ее колотилось, кожа становилась горячей. Он переспал с достаточным числом женщин, чтобы знать, как проявляется у них возбуждение, но не встречал ни одной, которая бы этому сопротивлялась, а Жизлен сопротивлялась своим собственным ощущениям с тем же упорством, с каким противостояла ему.
Возможно, именно так он и отомстит ей — подчинит себе ее тело. Он знает толк в любви. Знает, как доставить наслаждение женщине, и употребит свое умение, для того чтобы лишить невинности, а заодно и избавить от непомерной гордости маленькую Жизлен де Лориньи. Правда, вопреки обыкновению, его немного смущало то, что он не решил, что будет делать с ней после. Лучше не думать об этом. Забыть, что однажды он уже оставил ее, и разрушил ей жизнь. Он в ответе только за самого себя, хотя и собственную судьбу не склонен воспринимать слишком серьезно.
Взошло солнце, согрело землю, и бесконечный дождь прекратился. Странно, что Шотландию считают холодной страной, погода здесь куда более ласковая и теплая, чем в Англии.
Трактирщик, конечно, поступил разумно, спрятав ружье, вот только жаль, что не сказал куда. Придется им обойтись без дичи, а, впрочем, это и к лучшему. Почему-то сегодня ему не хочется убивать.
Форель — совсем другое дело. Очевидно, Трак решил, что с помощью рыболовного крючка Жизлен не сможет причинить никому вреда. Рано утром Николас отправился к быстрому ручью, на который впервые набрел, когда ему было десять. Жизлен долго смотрела ему вслед.
Она выглядела нелепо в ярком платье его сестры, которое было ей велико. Он не подумал о том, какие они разные, приказав Трактирщику упаковать для нее вещи Элин.
Она высоко закатала рукава и подвязала юбку на тонкой талии, чтобы не споткнуться. Надо сказать, что цвет платья был ей к лицу больше, чем ее хозяйке. Может, он и возьмет Жизлен с собой в Лондон. Нарядит так, как она и должна быть одета, — в дорогие шелка, и еще в бриллианты. «Эта женщина создана для того, чтобы носить бриллианты», — подумал он, пробираясь сквозь густой кустарник.
Увы, этого он никак не сможет ей обеспечить.
Даже если бы у него и были деньги, он бы не стал тратить их на женщину. Быть может, он найдет способ устроить ее будущее. Например, обучив плотским радостям, отвезет в Лондон, а там отдаст тому, кто сможет содержать ее в роскоши. Пожалуй, это весьма разумный выход.
Конечно, если он сделает из единственной дочери графа де Лориньи даму полусвета, кому-то это может и не понравиться. Но ее отец умер, имущество разграблено, а подобная участь все же лучше, чем жизнь служанки.
Отчего-то ему не хотелось сейчас думать об этом. Не хотелось даже гадать, сдержит ли она слово, дождавшись его в развалившемся охотничьем доме. Подобные мысли навевали тоску, мешали насладиться красотой этого дня. А Николас не любил подолгу грустить.
В конце концов форель или лосось сейчас куда важнее, чем будущее маленькой французской злоумышленницы. С ней он разберется попозже.
Берег небольшой речки сильно зарос за последние двадцать с лишним лет, с тех пор как он рыбачил тут в последний раз. Он не сразу нашел подходящее место, но вскоре, наладив старые рыболовные снасти, найденные Трактирщиком в доме, уже стоял по пояс в воде, ожидая первой добычи. Сейчас надо выкинуть все из головы и сосредоточиться. Остальное потом.
Николас задремал, разомлев на солнце. Прошло несколько часов, и Жизлен сама пришла к нему. Она не старалась приблизиться неслышно. Он услыхал, что она идет, потому что ветки похрустывали у нее под ногами. Она пробралась сквозь густой кустарник к воде и улыбнулась. Он не двигался, лениво лежа на траве и размышляя о том, что привело ее сюда. Может, она решила нарушить уговор? Он и прежде не встречал ни одной женщины, которая была бы способна сдерживать данное слово, и было бы странно, если бы эта, с ее воинственными наклонностями, отличалась от всех остальных. Кроме того, он честно предупредил ее, что непременно нарушит свои обещания. Почему же она должна считать связанной себя?
Он оставил ей нож. На всякий случай не очень острый, но у нее было достаточно времени, чтобы его наточить. Он ушел несколько часов назад, и его пустой желудок подсказывал, что пришло время поесть. А вдруг ей повезло больше, чем ему, и она нашла ружье?
Эта мысль озадачила его. Он не сомневался, что сумеет отразить удар ножа, тем более, если на него нападет женщина. Ружье — совсем другое дело. Она может снести ему голову с двадцати шагов. Однако и это едва ли возможно. Сомнительно, что ей удалось разобраться, как его заряжать.
Жизлен ступала медленно и, судя по тому, что она немного задыхалась, несла что-то тяжелое. К реке подойти было действительно трудно, он протоптал тропку, а она была сильной и ловкой. Наверное, все же она нашла ружье.
Она уже приближалась к нему с весьма решительным видом. Ну и дурак же он, что оставил такой заметный след. А еще глупее, что он ей поверил.
Жизлен подошла к нему уже так близко, что он не мог спрятаться. И вообще, не хватало только залезть в кусты. «Дело, собственно, даже и не в достоинстве, — вздыхая подумал он, — просто его жизнь не стоит того, чтобы ею дорожить».
Солнечные лучи, проникавшие сквозь его неплотно прикрытые веки, стали вдруг менее яркими и Николас понял, что она стоит над ним. Он ощутил запах цветов и мыла, и замер в ожидании ружейного выстрела.
— Николас, — произнесла она после долгого молчания.
Он открыл глаза, полагая, что увидит ружейное дуло, а увидел Жизлен с корзиной в руках, больше всего напоминавшую сейчас пастушку.
Он сел и уставился на нее. Она ухитрилась искупаться. Ее каштановые волосы еще не просохли, и мокрыми тяжелыми прядями свисали на шее, лишь на концах начиная завиваться. Кроме того, она сумела как-то подогнать на себя одежду. На ней по-прежнему было одно из платьев, которые они прихватили с собой, но она укоротила рукава и подол, возможно с помощью ножа, который он ей оставил. Две верхние пуговицы были расстегнуты, и ничего соблазнительней тех нескольких дюймов влажной и розоватой кожи, которая виднелась оттуда, он еще не видел никогда прежде.
— Вы испытываете мое терпение, красавица, — медленно произнес он, — если уж мне не дозволено дотрагиваться до вас, то вы бы хоть постарались не выглядеть столь восхитительно.
Она вспыхнула, и это удивило его. Он не думал, что она может смутиться. Но краска мгновенно сошла с ее лица, и на нем снова появилось упрямое выражение, которое делало ее только миловиднее.
— Я принесла вам поесть.
— Неужели? Как вы предусмотрительны. Что склонило вашу оледеневшую душу к милосердию? — он протянул руку, чтобы взять у нее корзину.
— Я бы на вашем месте не торопилась судить о моей душе, в то время как ваша собственная отнюдь небезгрешна.
— Справедливо. Вы ведь на самом-то деле никого не убили, в то время как я в этом весьма преуспел. Правда, моя последняя жертва кажется выздоравливает.
Ему надоело ждать, пока она протянет ему корзину, и, забрав ее, он заглянул внутрь.
