Умереть, чтобы угодить - Ховард Линда (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Она по-прежнему обнимала его за шею, их ноги были переплетены. С тех пор как они поднялись наверх и упали в постель, а это было несколько часов назад, они расставались в общей сложности минут на пять. Они обнимались и обменивались ласками, целовались, вдыхали запах друг друга, с неослабевающим пылом предавались любви. И вовсе не потому, что оба долго воздерживались от секса. Сара мысленно подтвердила, что это нечто большее, чем просто секс.
Пока они отдыхали, их дыхание постепенно становилось ровнее, сердца замедляли бег. Кахилл ткнулся носом в ее шею, неторопливо высвободился из объятий и лег на бок.
— Зверски хочу есть.
Он словно прочел ее мысли. Сара засмеялась.
— Кахилл, тебе полагалось сказать что-нибудь романтичное и нежное. Например: «Это было великолепно».
Он зевнул и потянулся.
— Я чуть было не сказал — после четвертого раза. — Протянув руку, он включил лампу на тумбочке, приподнялся на локте и окинул Сару дремотным, довольным взглядом. — Но если ты вдумаешься, то поймешь, что печенье с шоколадными крошками давно пора съесть.
— У тебя есть печенье? Что же ты молчал? — Сара вскочила и бросилась в ванную. — Встретимся на кухне.
— Какое печенье ты предпочитаешь — холодное или подогретое? — крикнул он ей вслед, натягивая черные «боксеры».
— Липкое и вязкое!
— Значит, подогретое.
Сара вошла в кухню, когда Кахилл наполнял молоком два высоких стакана. Звякнула микроволновка, и он достал из нее тарелку с горкой шоколадного печенья.
— Я позаимствовала у тебя футболку, — сообщила Сара и села. — Надеюсь, ты не против.
Футболка доходила ей почти до колен, прикрывая все, что покамест следовало прятать.
Кахилл оценивающе взглянул на нее:
— На тебе она сидит лучше, чем на мне. — Он сел напротив и поставил на стол тарелку. — Налегай!
Так Сара и сделала. Печенье было теплым и мягким, шоколадные крошки в нем подтаяли — именно так, как любила Сара. Жуя, она спросила:
— Сколько сейчас времени?
— Почти четыре. Сара ахнула.
— Скоро рассвет, а мы так и не выспались!
— Ну и что? Сегодня суббота. Можно валяться в постели хоть целый день.
— Нет, я так не могу. Мне надо домой.
— Зачем?
Сара уставилась на печенье, с которого осыпались сдобные крошки.
— Во-первых, там остались мои противозачаточные таблетки.
Кахилл посмотрел на нее поверх края стакана, отпивая глоток молока.
— Уважительная причина, — отозвался он. — Но не самая серьезная.
— Знаешь поговорку? Принять одну таблетку забывают идиотки, две — будущие мамаши. — Она глубоко вздохнула. Кахилл заслуживал полной откровенности. — А еще мне надо собраться с мыслями.
— С какими мыслями?
— Обо всем, что случилось. О тебе. О сексе. А это…
— Нелегко, — заключил он. — Мне тоже. Поэтому ты и решила сбежать?
— Не сбежать, а расстаться ненадолго. — Сара обвела стакан пальцем и снова посмотрела на Кахилла. Он смотрел на нее пристальным взглядом полицейского, потирая поросший щетиной подбородок. — Думаю, ты согласишься, что принимать решение мне труднее, чем тебе. Я многим рискую.
— Не ты одна, Сара. Незачем говорить о чувствах таким тоном, словно сравниваешь показания термометров.
— Но на моем ртуть поднялась гораздо выше.
— Это еще неизвестно.
Сара растерянно заморгала. Кахилл продолжал жевать печенье.
— Что ты сказал?
— Время исповедоваться уже наступило? — Он почесал в затылке. — Знаешь, такие разговоры всегда даются мне с трудом, а в четыре часа утра — особенно. Ладно, слушай: не знаю, что с нами происходит, но чувствую, что это очень важно. Я никуда не хочу тебя отпускать. Так, как к тебе, меня еще ни к кому не тянуло; я знаю, что ты не из тех, кому нравится держать мужчину на крючке. И для меня это не игра. Если ты боишься риска — можешь уйти. Но если бы набралась смелости, мы бы узнали, что нас ждет.
Сара смотрела на него и чувствовала, как счастье буквально расцветает в ней, словно бутон. Она думала, после ее признания Кахилл испугается и пойдет на попятный. И хотя слова «любовь» она ни разу не произнесла, он сразу понял, о чем речь. Впрочем, и он не упоминал о любви. Зато повел себя не так, как обычно ведут мужчины, подозревая, что их заманивают в ловушку, надеясь привязать накрепко.
Кахилл уже обжигался, а Сару судьба уберегла от такого опыта. Наверное, именно поэтому она так боялась ступить на неизведанную территорию. Но если Кахилл готов рискнуть, значит, сможет и она.
— Хорошо, — спокойно ответила она. — Что же дальше?
— Предлагаю сначала допить молоко, потом вернуться в постель.
— А потом?
В голосе Кахилла промелькнуло раздражение.
— Ты хочешь занести мои предложения в ежедневник?
— Я высоко ценю порядок. И в личной жизни тоже.
— Ну ладно. У тебя своя работа, у меня тоже. Иногда мне не хватает времени, в других случаях — тебе. Значит, если ты отказываешься переехать ко мне… отказываешься? — уточнил он и дождался, когда она кивнет. — Так я и думал. Еще слишком рано. В таком случае будем встречаться в свободное время — как на этой неделе. Конечно, в космический кегельбан ходить мы не станем…
— А мне там понравилось, — перебила Сара, и Кахилл довольно усмехнулся:
— Но я обещаю, что скучно со мной не будет. Как тебе мое предложение?
— Пока не знаю. Чем же мы займемся?
— Для начала — сексом до полного изнеможения. А потом — снова сексом.
— Вот чего мне всегда недоставало, — заявила Сара, — разнообразия.
Кахилл переставил тарелку с печеньем на кухонный стол, а пустые стаканы в раковину.
— Разнообразия? — переспросил он. — Тогда что ты скажешь об этом столе?
На его лице играла такая многозначительная улыбка, что у Сары заколотилось сердце. Кахилл не сводил с нее затуманенного страстью взгляда.
— Отличный стол.
— Я рад, что он тебе нравится, — ответил Кахилл и усадил Сару на стол лицом к себе.
Все выходные они провели вдвоем. Некоторое время они по настоянию Сары пробыли в доме судьи: Сара продолжала укладывать вещи, Кахилл помогал ей. Поскольку дом ей не принадлежал, пригласить Кахилла остаться она не имела права, поэтому собрала одежду, туалетные принадлежности и уехала к нему. Весь вечер они не вылезали из постели. Воскресенье стало повторением субботы, чему Сара была только рада. Она забыла о своих опасениях и предоставила событиям идти своим чередом. А что еще ей оставалось? Она была осмотрительна, но не пуглива.
Рано утром в понедельник Сара вернулась в дом судьи и решительно взялась за работу. Барбара позвонила в десять, оторвав ее от складывания полотенец, которых хватило бы на небольшую армию.
— Я поговорила с агентом, — сообщила Барбара. — сегодня он привезет табличку «Продается», так что не удивляйся, если увидишь ее перед домом. Кстати, мне уже звонили несколько человек из тех, кто не прочь купить дом в Маунтин-Брук, так что продажа не затянется.
— И я так думаю, — согласилась Сара, вдруг сообразила, что уезжать отсюда придется раньше, чем через месяц.
— На следующие выходные я прилечу и помогу тебе собрать папину одежду и вещи. — Голос Барбары дрогнул. — Мне будет нелегко, но это мой долг. Знаешь, я ведь до сих пор не верю… может, так мне будет легче смириться…
— Хочешь, я встречу тебя в аэропорту?
— Нет, я возьму напрокат машину, чтобы не беспокоить тебя. Не могла бы ты забронировать мне номер в «Уинфри»? В доме я вряд ли смогу спокойно спать…
— С удовольствием. Люкс тебя устроит?
— Достаточно обычного номера, я приеду одна. Сара, вступление в права наследников — долгая история. Мы поговорили с Рэндаллом и Джоном и вот что решили: если тебе нужны деньги, мы можем выплатить твою долю наследства сразу, не дожидаясь, когда будут улажены формальности.
— Нет-нет, ни в коем случае! — ужаснулась Сара. — Деньги у меня есть, я не хочу, чтобы вы…
— Не спорь, — твердо перебила Барбара. — Папа оставил эти деньги тебе.
