Эффект недостигнутой цели - Коган Татьяна Васильевна (прочитать книгу TXT) 📗
Это было слово «асана».
Если бы Самсонов решил совершить убийство и занес руку с ножом, чтобы перерезать кому-то горло, то на какую-то секунду татуированная надпись на его предплечье замерла бы аккурат напротив глаз жертвы. Возможно, именно на эту надпись пытался указать Климов перед тем, как отправиться в мир иной.
– Красивые татуировки, – похвалил Руслан.
– Спасибо! – Самсонов поймал его взгляд. – «Асана» означает «пребывание в своей истинной форме».
– Глубокомысленно.
– Ага, типа того, – в его глазах что-то промелькнуло; что-то необычное, невнятное, хотя Руслану вполне могло померещиться. С его профессией поневоле становишься подозрительным.
Так или иначе, а список пополнился, и теперь ему было с чем работать. Обрисовать круг подозреваемых – задача нелегкая. Но выявить из кучи вариантов единственного убийцу и предоставить заказчику доказательства – дело посложнее. Придется проявить смекалку. Сам Руслан не склонялся пока ни к одной из кандидатур, все они в равной степени могли устроить резню. Все жертвы (длинного в расчет не берем) были тем еще дерьмом. Руслан лишь немного покопался в их биографиях и обнаружил весьма интересную закономерность. Их объединяла одна общая деталь: каждый из них совершил когда-то очень плохой поступок и избежал наказания.
В первую же неделю по прибытии в город Бажин выяснил, например, что Климов по пьяни задавил насмерть двух пешеходов, но каким-то чудом вышел сухим из воды. Дело даже до суда не дошло, замяли на уровне следствия. Мол, за рулем якобы находился кто-то другой, бла-бла. Горожане шептались, но справедливость не восторжествовала. Тот, кто перерезал ему горло, не является обычным серийным маньяком. О нет. Этим человеком двигает не психическое отклонение, не желание удовлетворить садистские наклонности. Этот человек имеет жесткие принципы и одержим идеей зачистки общества. Он считает, что обладает правом удалять мусор, и в его глазах мусор – это те, кто попирает нормы морали. Словом, персонаж прелюбопытный. Будет занятно столкнуться с ним лицом к лицу.
Руслан почувствовал кураж, который всегда охватывал его, когда задание близилось к завершающей стадии. Кончики пальцев зудели, как будто он с мороза, насквозь продрогший, зашел в тепло.
Скоро, уже совсем скоро он выполнит намеченное, получит кучу денег и сможет наконец покинуть этот чокнутый городишко. Он скосил глаза на лежавшую рядом женщину. Она поймала его взгляд и улыбнулась. Будет жалко с ней расставаться. Она забавная и… И возможно, он привязался к ней чуть сильнее, чем планировал. Неожиданно для самого себя Бажин приподнялся на локте и серьезно спросил:
– Если мне придется уехать. – Он запнулся. – Ты бы смогла уехать со мной?
Лика села, встревоженно глядя на него:
– Ты же сказал, что собираешься задержаться в городе?
Руслан тоже сел на кровати и, чувствуя, что совершает большую ошибку, произнес:
– Причина, по которой я здесь, пока еще актуальна. Но рано или поздно…
Лика не дала ему договорить:
– Куда? Куда ты хочешь уехать?
Он пожал плечами:
– Не знаю. Куда-нибудь подальше. О деньгах можешь не беспокоиться, с этим все в порядке…
– Ты работаешь грузчиком, – напомнила ему Лика; напряжение в ее голосе спало. Она поняла, что не стоит относиться всерьез к предложению любовника. Молоденькие мальчики любят пофантазировать о романтическом побеге, не имея для того ни средств, ни опыта. Странно, Руслан не создавал впечатления беспечного и глупого юнца. Вероятно, она приписывала ему больше ума, чем у него имелось.
– Да, я понимаю, как это выглядит, – усмехнулся Бажин. – Возможно, я опустил о себе кое-какие детали.
– Вот даже как?
– Возможно, у меня есть некоторые навыки, которые позволяют мне неплохо зарабатывать…
– Угу, – скептически протянула Лика.
– И возможно, – продолжил он. – Если ты согласишься со мной поехать, нам хватит денег, чтобы поселиться, скажем, в Лондоне, в небольшом светлом пентхаусе…
Несколько секунд Лика взирала на него с сосредоточенным удивлением и вдруг рассмеялась:
– Ты такой милый! Иди ко мне!
Она протянула руки, чтобы обнять его, явно не поверив в его признания, и Руслан с удивлением обнаружил, что ее недоверие и сарказм лишь раззадорили его. Теперь ему по-настоящему захотелось взять Лику с собой. Он привык жить один, но ведь необязательно вечно следовать своей привычке. Им может быть весело вдвоем. Руслан подался вперед, наслаждаясь прикосновением к мягкой женской груди. Белые локоны щекотали его лицо, он вдыхал слабый цветочный запах ее духов и ловил себя на том, что идея увезти Лику становится все более и более привлекательной.
Где-то фоном мелькнула мысль о Ликиной дочери. Девушка уже взрослая и самостоятельная, но отважится ли мать выпустить ее из-под своего крыла? Надо признать, в последние дни Саша все больше беспокоила его. На тренировке постоянно ошивалась рядом, краем глаза он ловил обращенные на себя взгляды, а когда оборачивался, она делала вид, что смотрит в другую сторону. С кем бы он ни заговаривал, она непременно находилась поблизости, пытаясь вслушаться в разговор. То ли она ревновала Бажина к матери и просто хотела вызнать о нем побольше, то ли с ней было что-то не так…
Он больше не мог сражаться. Он выходил на тренировочный ринг и изображал жалкие попытки боксировать. Его техника осталась безупречной, налитые мощью мышцы жаждали боя. Но единственное, что у него получалось – невнятные, слабые удары, какими не вырубить даже неподготовленного человека. Апокалипсис психовал, уходил с ринга, снова возвращался, заставляя себя собраться и показать по-настоящему классный бокс. Но каждый раз, когда он заносил для удара кулак, в мозгу вспыхивала страшная мысль: а что, если этот удар окажется смертельным? Он уже убил человека, пусть тот и заслуживал смерти. Апокалипсис кропотливо взращивал в себе монстра и преуспел настолько, что тот зажил собственной жизнью, вышел из-под контроля.
Теперь Сомов боялся, что любой нокаут закончится смертью противника. Этот страх сводил с ума, мешал адекватно соображать. Что-то сломалось внутри его. Какая-то маленькая деталь в доселе безупречно работавшем механизме перестала функционировать, что повлекло за собой разрушительные последствия. Непобедимый Апокалипсис стал заложником собственной силы.
– Да что с тобой такое? – недоумевал тренер. – У тебя скоро бой за чемпионский пояс, ты в курсе?
Апокалипсис был в курсе. Но с каждым днем, возвращаясь домой после разочаровывающей тренировки, он с нарастающим отчаянием понимал, что не успеет войти в форму.
Он смотрел на свои руки, такие послушные раньше и такие неподвижные теперь, и осознавал, что больше никогда не поднимет их вверх, празднуя победу. Не будет больше ни приятного волнения перед боем, ни гонга, ни криков толпы. Он мог обманывать себя сколько угодно, но рассудок уже сделал неутешительные выводы. Страх, поселившийся внутри, не позволит ему бить в полную силу. А значит, боксерскую карьеру можно считать оконченной. Его маленькая вселенная, полная блестящих перспектив, рухнула в одночасье. Никто пока этого не понял. Но пройдут считаные дни, и катастрофу уже не утаишь.
А в дополнение к этой проблеме примешивался и другой страх – перед тюрьмой. Двое насильников отделались тяжелыми травмами, и как только их состояние стабилизируется, они постараются составить фоторобот «защитника». Конечно, их самих привлекут за попытку изнасилования, но это не отменит совершенного Апокалипсисом убийства. Движимый благородной целью, он, как ни крути, лишил человека жизни и в глазах закона является преступником. А значит, обязан понести наказание.
Апокалипсис представлял себя в тесной камере, год за годом, без возможности тренироваться, и начинал задыхаться от паники. Он совершил ошибку! Самую страшную ошибку в своей жизни. Он ведь знал, чего стоит его удар, и должен был контролировать силу. Должен был держать себя в руках! Если бы отмотать время назад, получить шанс переиграть все по-новому, он бы не позволил себе сорваться…
