Свидание с убийцей (Беззвучный крик) - Браун Сандра (читать книги txt) 📗
Дин предложил ей пожениться сразу же после того, как они в первый раз занимались любовью. Она шутливо заявила ему, что нет нужды заходить так далеко: она готова спать с ним, даже если он на ней не женится. Он заверил, что ему нужен от нее не только секс. Он хочет, чтобы Анна связала с ним свою жизнь.
К несчастью, жизнь Дина оказалась слишком короткой.
С его смертью возможности общения с мужчинами для нее значительно уменьшились. Она была глухой вдовой с маленьким ребенком и жила со своим свекром на ранчо достаточно далеко от города. Каждое из этих обстоятельств само по себе могло отпугнуть многих холостяков, а вместе они представляли собой непреодолимое препятствие.
Кроме того, отпугивали и грязные слухи относительно нее и Делрея. Когда они вместе появлялись в общественных местах, Анна ловила на себе любопытные взгляды. В этих, правда весьма редких, случаях она высоко поднимала голову, сохраняя на лице холодное и бесстрастное выражение.
Впрочем, у некоторых мужчин – вроде Эмори Ломакса – сплетни насчет ее отношений со свекром только пробуждали интерес, но он ничем не отличался оттого интереса, который когда-то проявляли к Анне ее одноклассники.
Несмотря на богатый негативный опыт, Анна все же сохранила положительное отношение к любви и сексу. Дин давно уже умер, но она помнила, что значит быть влюбленной. Когда не хватает воздуха и сердце бьется как сумасшедшее. Когда стоит ком в горле. Когда внутри все обрывается.
Воспоминания об этом были все еще живы.
Теперь она часто испытывает те же ощущения. Каждый раз, когда находится рядом с Джеком Сойером.
Еще недавно она сомневалась, сможет ли когда-нибудь снова полюбить, и уж совсем не ожидала, что станет краснеть и бледнеть в присутствии бродяги в грязных ботинках, и притом такого, которого трудно понять.
Джек очень хорошо относится к Дэвиду. Его манеры можно назвать безупречными. Он упорно работает. Но что-то в нем не так, и это ее пугает. Особенно если это имеет отношение к Херболдам.
Она не собирается в панике бежать, как это предлагал Джек. Но она вздохнула бы свободнее, если бы Карл Херболд вновь оказался в заключении. Кажется, она знает причину – если она вообще существует – столь своевременного появления Джека у них на ранчо.
Что же касается Сесила… Зачем он сегодня приезжал?
Чтобы привлечь внимание Анны, Делрей похлопал ее по руке, и женщина очнулась от своих тяжелых раздумий.
– Что случилось, Анна?
Изобразив под подбородком знак «с», она дополнила его знаком «5».
– Не говори мне ничего. Ты была словно в миллионе миль отсюда. Я знаю…
– Я беспокоюсь. Я хочу, чтобы ты выздоровел.
– Я постараюсь, Анна, – сказал он. – Но если я не… – Она снова начала говорить знаками, однако Делрей ее остановил: – На тот случай, если это меня убьет, я хотел бы кое о чем потолковать.
Анна надеялась, что он не сделает никаких признаний, о которых они оба потом будут жалеть, и почувствовала облегчение, когда Делрей заговорил о делах.
– Ни на что не трать деньги, которые отложены на колледж Дэвиду. Неважно, какие будут трудности и какое давление на тебя окажет этот Ломаке, – сохрани их в неприкосновенности.
Она попросила, чтобы он об этом не беспокоился.
– А теперь отдыхай. Он нахмурился.
У меня будет время отдохнуть, когда я скажу то, что должен сказать. – Глядя ей прямо в лицо, он произнес: – Анна… Анна!
Читая свое имя на его губах, она понимала, что он говорит от всей души, и нервничала, но остановить Делрея не могла.
– Я был не прав, подняв такой шум, когда Дин впервые сказал мне, что хочет на тебе жениться. Я прошу прощения за это.
Ей захотелось засмеяться от облегчения.
– Делрей, это же было давно. С тех пор прошло много лет.
– Я знаю, но все равно прошу прощения. Ты была добра к Дину. И добра ко мне. Особенно после его смерти.
Она улыбнулась.
– Мне жаль оставлять тебя одну. Я покидаю тебя и Дэвида, когда дела идут неважно.
– Ты не покидаешь. Главное, чтобы ты поправился и вернулся домой, все остальное неважно.
– Важно, Анна. И будет особенно важно, если я не поправлюсь.
К глазам ее подступили слезы.
– Ты должен поправиться, Делрей. Иначе я огорчу Дина. Когда он умирал, я обещала ему заботиться о тебе. Я не хочу нарушать это обещание.
Он взял ее за руку и прижал к своей груди. Он редко дотрагивался до нее. Обычно он даже обходил ее стороной – лишь бы случайно не коснуться. Нынешний жест Делрея был беспрецедентен. Он даже не стал использовать язык жестов – лишь бы не выпустить ее руки. Анна читала его слова по губам.
– Ты не права, Анна. Ты уже сдержала свое обещание, причем дорогой ценой. Нет, я это точно знаю, – сказал он, когда она попыталась выдернуть у него руку, чтобы возразить. – Жить со мной все эти годы было для тебя нелегко. Я… Я вел себя как эгоист.
Он покачала головой.
– Да, как эгоист. Мне жилось гораздо лучше, чем тебе и мальчику.
Анна ни разу не видела Делрея плачущим – даже на похоронах собственного сына. Теперь же на его глазах появились слезы.
– После смерти Дина я боялся, что ты уедешь с ранчо, заберешь с собой Дэвида и начнешь новую жизнь. Ты могла это сделать. Может быть, даже должна была так поступить. Тем не менее я благодарен тебе за то, что ты осталась со мной.
И снова она попыталась вырвать руку, чтобы возразить, но он ее не отпустил.
– Дай мне закончить, раз уж я начал. Я не мастер говорить. Не очень-то я умею передавать словами то, что чувствую. Но мне хотелось бы верить, что ты знаешь… Не можешь не знать, что я…
Она надеялась, что он не станет признаваться ей в любви, которую многие годы видела в его глазах. Было невозможно точно сказать, когда именно она поняла, что Делрей любит ее. Это понимание пришло к ней не в какой-то один миг, некий момент озарения, когда все вдруг становится на свои места. Нет, оно возникло у нее постепенно, тихо и без фанфар. Просто однажды она почувствовала, что уже знает об этом, – как любая женщина.
Тем не менее Анна никогда не показывала Делрею, что знает о его чувствах. Это было бы безжалостно, поскольку ничем хорошим не кончилось бы.
Если даже отбросить соображения морали, она все равно не смогла бы ответить на его любовь. Да, она любила его за то, что он в конце концов принял ее, несмотря на первоначальные опасения. Он нашел время и силы, чтобы научиться языку жестов, и за это она тоже его любила. Они были связаны общей любовью к Дину, а затем к Дэвиду. В общем, она была любящей и преданной невесткой. Но и только.
Его же любовь к ней была другой и более сильной.
Если бы он когда-нибудь заговорил об этом, ей пришлось бы уйти. Анна страстно желала, чтобы такого не случилось.
Ранчо стало ее домом, и, что более важно, оно было домом для Дэвида. Делрей был для него единственным мужчиной в семье и вообще единственным членом их семьи, кроме самой Анны.
Сорвать с места сына, лишив его всего привычного и родного, было бы просто ужасно. Очевидно, Делрей догадывался о ее мыслях, понимая всю иронию стоявшей перед ним дилеммы: раскрывшись, он терял и ее, и своего внука.
Так они и жили, выполняя молчаливое соглашение: он не говорил о своих чувствах, а Анна делала вид, что не знает о них.
Вот и сейчас это соглашение было продлено. Нагнувшись, Анна нежно и целомудренно поцеловала старика в лоб, а когда она выпрямилась, оба обменялись понимающими взглядами, более выразительными, чем любые слова. Ее глаза благодарили Делрея за то, что он не оттолкнул ее от себя, заговорив о своей любви. Его – за то, что она не высмеяла его. Ничье достоинство не пострадало.
25
Ход мозгового штурма, возможно, стоит стенографировать.
Такие записи стали бы энциклопедией выдающихся идей в назидание будущим поколениям, которые изучали бы ее, восхищаясь их авторами.
Однако если бы такой справочник существовал, то новые идеи утратили бы элемент неожиданности. А ведь суть любого мозгового штурма как раз и заключается в этом самом элементе. Не зря рождающиеся здесь предложения сначала кажутся фантастическими. Например, никто не ожидал от Сесила Херболда, что он навестит своего отвратительного старого отчима.
