Бал Сатаны - Коллинз Джеки (библиотека электронных книг .txt) 📗
«Это ничего не изменит», — хотела сказать Дэни, но промолчала. Доставлять ей удовольствия — в этом для Дина заключался весь смысл жизни, а для нее он был в том, чтобы угодить Майклу, от которого вот уже несколько месяцев не было ни слуху ни духу. Интересно, где он сейчас и чем занимается?
Сама ему Дэни не звонила — у нее была гордость.
Тридцать шесть лет назад, семнадцатилетней девчонкой, она произвела на свет его единственного сына, а потом, спустя восемнадцать лет, дочь, но он так на ней и не женился. А Дэни не смогла его разлюбить.
«Да, это так и есть, — с горечью подумала она. — Отказ лишь укрепляет любовь».
Вторник, 10 июля 2001 года, Нью-Йорк
«Я в бегах, — подумал Майкл Кастелли. — Бегу, как крыса по канализационным трубам, и ненавижу себя за это. Но у меня нет другого выхода.
Ни малейшего».
Прошлое наконец настигло его. Одно из двух — либо бежать дальше, чтобы узнать правду, либо гнить в вонючей камере.
Майкл знал, что нового заключения ему не вынести. Не выжить.
Выживание — в его мире именно в этом и заключался смысл жизни.
ГЛАВА 2
Хорошенькой девушкой была Анна-Мария. Темноволосая, с заостренным подбородком. И почти не говорила по-английски. Ее муж, Винни Кастеллино, безуспешно пытался ее обучить. Впрочем, это было неважно, для него недостатков у Анны-Марии просто не существовало. И что с того, что она не знает английского? Он позаботится и о ней, и о ребенке, которого она носит под сердцем.
Во всем квартале не было мужчины счастливее Винни. Он не мог глаз отвести от жены. Такая юная. И такой большой живот.
С Анной-Марией он познакомился случайно в конце войны, на окраине Неаполя. Она была сильно напугана и совсем одна — вся родня погибла, у нее никого не осталось. Винни с ней подружился, сначала стал дарить ей шоколадки, а потом и спать. Уезжая, он пообещал не пропадать, твердо зная, что не выполнит обещания.
Он вернулся в Америку, где у него имелась постоянная девушка, и попытался забыть о маленькой итальяночке с печальными глазами и изумительной фигуркой. Его подружка, Мейми, вульгарная парикмахерша, жившая по соседству с ним в Квинсе, моментально заподозрила неладное.
— Признавайся, там, в Европе, ты небось изменял мне направо и налево? — стала она допытываться, занимаясь с ним оральным сексом на заднем сиденье старого «Понтиака» своего двоюродного брата.
— С чего ты взяла? Конечно, нет! — виновато произнес он.
— Точно? — не отставала Мейми.
— Точно, — солгал Винни.
— Ну смотри у меня! — пригрозила Мейми. — Если что узнаю — яйца оторву!
У Мейми была своеобразная манера выражаться. Но Винни к этому давно привык.
— О… да, да! — закричал он от удовольствия.
На самом деле он никак не мог выбросить Анну-Марию из головы. Она продолжала жить в его мечтах, и чем дальше, тем сильней ему хотелось с ней снова повидаться, несмотря на все угрозы Мейми, которая явно была настроена на брак.
Прошло несколько месяцев, а память об Анне-Марии никак не исчезала. И в конце концов Винни объявил своей матери Лани, ширококостной даме родом с Сицилии, что возвращается в Италию.
— Зачем? — спросила Лани, уперев натруженные руки в крутые бока. — В Европе пока неспокойно. Война ведь только—только закончилась.
— Мам, мне надо, — попытался объяснить сын. — Мне нужно повидаться с одним человеком. Это судьба.
— Судьба! — Лани закатила глаза. — У тебя там девушка, что ли?
— Нет-нет, что ты… — пробормотал Винни.
— Ха! Не ври! — Мать вытерла руки о передник. — А на какие шиши билет собираешься покупать?
— У тебя одолжу, — без тени сомнения ответил сын.
И одолжил. Лани не стала противиться — ведь Винченцо был у нее единственный, и с тех пор, как несколько лет назад умер ее муж, она почти ни в чем не отказывала сыну. Кроме того, она терпеть не могла Мейми с первого знакомства у нее возникло убеждение, что эта горластая блондинка — не пара ее драгоценному сыночку. Может, теперь они и расстанутся.
И вот с благословения матери Винченцо вылетел в Италию, где мгновенно отыскал Анну-Марию. Та была на седьмом небе от счастья, что он снова с ней.
Месяца через полтора, к вяшему изумлению Лани, сынок вернулся из Италии с беременной женой — семнадцатилетней итальянкой, ни слова не говорившей по—английски.
Лани была разочарована, что сын женился, не посоветовавшись с ней, но ее утешал тот факт, что он взял жену с исторической родины. Правда, ей было неприятно сознавать, что Анна-Мария позволила себя так быстро обрюхатить. Однако… они были мужем и женой, Мейми исчезла с горизонта, так что Лани решила, что все к лучшему. Вскоре она всей душой полюбила Анну-Марию. Ее все любили. Перед этой кротостью и беззащитностью никто не мог устоять.
Когда умер отец Винни — как Лани говорила, что от сердечного приступа, хотя на самом деле он просто перебрал пива, впал в прострацию и ударился головой о стойку, — жене пришлось взять на себя бизнес — небольшой продовольственный магазинчик на углу. Она сама стала управлять делами, делала заказы поставщикам, вела бухгалтерию. Чаще всего сама и за прилавком стояла, хотя у нее был один работник, Эрни, старикашка лет шестидесяти с гаком, на которого Лани не слишком-то рассчитывала.
Вскоре после возвращения Винни из Америки с молодой женой мать пристроила обоих к делу. В конце концов, они жили у нее, и это было только справедливо. Она поручила Эрни смотреть за магазином утром, Анне-Марии — днем, а Винни досталась последняя смена.
— Но, мам! — заныл тот поначалу. — Разве мне не следовало бы завести собственное дело? У меня теперь жена, а скоро и ребенок появится!
— Это и есть твое дело, — отрезала Лани. — Когда меня не станет, магазин отойдет к тебе, так что ты уж давай получше за ним смотри.
Винни любил мать, однако не мог дождаться, когда дело действительно отойдет к нему. Он не желал ей зла, она была лучшая из мам, а самое замечательное было то, что они на удивление поладили с Анной-Марией. О таких отношениях могли мечтать любые свекровь с невесткой.
Начало февраля выдалось студеным и ветреным. Анна-Мария была уже на сносях, живот у нее прямо—таки налезал на нос. Но она упорно продолжала работать в магазине, героически вышагивая сквозь снег и пургу, чтобы, не дай бог, не опоздать на свою смену. Она не могла подвести свекровь. Жизнь была несладкой, и Анна-Мария прекрасно отдавала себе отчет, как ей повезло. Ничто в жизни она не воспринимала как само собой разумеющееся. К тому же тяжелый труд был ей не внове: до знакомства с Винни она служила горничной в гостинице, полной немцев, потом и кровью зарабатывая свой кусок хлеба. Дважды ее насиловали, несколько раз били, и, несмотря на свой беззащитный вид, она научилась о себе заботиться. Потом явился Винни и вытащил ее из этого ада, и теперь для него она готова была пожертвовать всем. Она боготворила мужа. Для нее он был воплощением американской мечты. Высокий, красивый, добрый. Что еще нужно девушке?
По выходным Эрни не работал, и в ту роковую февральскую субботу Анна-Мария хозяйничала одна. Она долго возилась с ключом от задней двери — он никак не хотел открывать ржавый замок. Пальцы у нее отекли, и немного подташнивало. Анна-Мария пообещала Винни, что выходит на работу в последний раз — ведь до родов оставалось всего ничего. Лани уже договорилась с Эрни, что тот возьмет на себя смены Анны-Марии.
По соседству находился бар, так что в лавке постоянно пахло застарелым пивом и прогорклым сыром. Анна-Мария поежилась. Открыть заднее окно, чтобы избавиться от запаха, не позволяла погода, и она потерла руки, чтобы согреться, включила свет, установила кассу, открыла переднюю дверь и стала ждать покупателей.
У магазина были свои постоянные клиенты, Анна-Мария их всех уже знала по именам. Первым появился мистер Рустино, он всегда покупал две буханки хлеба и дюжину яиц. Миссис Беллимор взяла три бутылочки содовой и направилась в винный магазин за квартой джина — можно подумать, что мысль об алкоголе только сейчас пришла ей в голову. Потом пришла вдова Сильвана, та никогда ничего не покупала, зато любила посудачить.
