Грозные чары (Это странное волшебство) - Стюарт Мэри (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Я удивленно поглядела на него:

– Я? Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

– Если ты не против. Говорю же, я хочу, чтобы ты помогла мне, и – если согласишься – тебе лучше знать про все это столько же, сколько знаем мы.

– Конечно. Сделаю все, что смогу.

– Милая. Ну, пойдем. Нет, перестань глядеть на меня такими глазами и не волнуйся. Все это, как ты сказала, действительно совершенно невероятно, но когда попадаешь в такую ситуацию, приходится принимать условия игры. Сейчас мы должны больше всего заботиться о безопасности, а в настоящий момент это значит – поверить Спиро. Хорошо?

Я кивнула, насколько могла кивнуть, уютно припав лицом к его плечу.

– Тогда слушай. Как я понимаю, в первую очередь мне необходимо утром же отвезти паренька в Афины, в больницу, а потом в полицию. После того как он расскажет там свою историю, ему можно будет вернуться домой и ничего не бояться. – Макс отпустил меня. – Ну что, идем?

– Где он?

Макс рассмеялся.

– Прямо у нас под ногами, в самой что ни на есть готической, но весьма надежной темнице, а Адони несет над ним стражу, вооружась одной из исправных винтовок этого чертового арсенала Лео. Пойдем же. Прямо под часы с кукушкой и направо – выйдешь к темнице!

ГЛАВА 12

Сразу же за дверью начинались уводящие вниз широкие каменные ступени. Макс коснулся выключателя, и путь нам осветил слабый желтоватый свет. За спиной затворилась тяжелая дверь, и я услышала, как поворачивается ключ в замке.

– Я пойду первым, ладно?

Я последовала за Максом, с любопытством оглядываясь по сторонам. Виденные мной до сих пор помещения Кастелло заставляли ожидать от подвала бог весть каких ужасов, и вряд ли я удивилась бы, обнаружив свисающие со стен на цепях полуистлевшие скелеты. Однако подземный коридор, куда привели нас ступеньки, оказался совершенно безобиден и ничем не примечателен, если не считать обрамлявших просторный проход стеллажей для вина, по большей части пустых. Пол и стены прямо-таки поражали своей удивительной чистотой и полным отсутствием пыли и паутины – непременных атрибутов подобного места в Англии. Воздух пах свежестью и чуть-чуть влагой.

Я сказала об этом Максу, и он кивнул:

– Через несколько минут сама увидишь почему. Вообще-то у нас здесь винный погреб, но дальше он переходит в естественные пещеры. Не знаю, где они открываются на поверхности – наверное, отверстие не больше каминной трубы, – но воздух тут всегда свежий, и чувствуется запах моря. Внизу тоже стоят стеллажи для вина. В прошлом веке, когда было принято выпивать по четыре бутылки в день, для погреба требовалось много места. Во всяком случае, когда хозяева построили Кастелло, им, должно быть, показалось самым естественным воспользоваться пещерами под утесом.

– Изумительно. Полагаю, твой отец говорил именно о них.

– Да. Большинство прибрежных утесов изрезано пещерами, но ему нравится думать, будто пещера Кастелло и является настоящей кельей Просперо. А когда я намекаю, что вряд ли тут когда-то имелся нормальный выход наружу, он говорит, что это не важно. Я так понимаю, что это очередная «поэтическая правда» вроде мартышек.

– Ладно тебе! Такая милая романтическая история, и я за нее горой! В конце-то концов, что такое факты? Мы получаем их каждый день... А где мы теперь по отношению к «снаружи»?

– Пока еще движемся вдоль фундамента дома. Сама пещера находится под южным мысом, причем на порядочной глубине. Сейчас еще раз спустимся по лестнице, а там будет естественный проход к пещере. Погоди, вот и пришли.

Мы уже одолели две трети коридора. Макс остановился и повернулся к одному из пустых стеллажей. Я недоуменно наблюдала за ним. Он ухватился за полку, на взгляд ничем не отличающуюся от остальных выступов каменной стены, и изо всех сил потянул за нее. Узкий кусок стены вдруг поддался – тяжеловесно и отнюдь не бесшумно – и выехал в проход. За ним темнел, уходя во мрак, вертикальный проем.

– Боже мой! – воскликнула я, и Макс засмеялся.

– Правда здорово? Говорю же тебе, в Кастелло есть все! Говоря начистоту, у меня имеется сильное подозрение, что старый Форли хранил лучшие вина именно здесь, подальше от дворецкого... Теперь осторожней, дальше электричества нет. Я захватил фонарик – вот, подержи, пожалуйста, минутку, пока я закрою за нами дверь. Да не гляди так испуганно!

– А она не захлопнется и не замурует нас тут навсегда, пока наши кости не побелеют?

– Как ни жаль, даже до утра не замурует. Сюда. Дай мне фонарик, пожалуйста. Я пойду впереди.

Второй пролет ступенек, заметно круче первого, был, судя по всему, сделан не из гладких плит, а вырублен в самой скале. От подножия лестницы, уводя вниз и теряясь во тьме, вился прорезанный в каменной толще проход. Макс пошел вперед, освещая путь фонарем. Стены поблескивали от сырости, свежий воздух повеял сильнее и стал ощутимо солоней, а каменные своды над нами хранили – вероятно, лишь в моем воображении – слабый, отдаленный гул, похожий на шелест прибоя в ракушке. В какой-то момент мне показалось, будто я и вправду различаю шум моря, но это впечатление тут же исчезло. В спокойном холодном воздухе звучали лишь наши шаги по камням.

Макс повернулся ко мне. Электрический желтый свет, отбрасывавший кругом резкие тени, на мгновение превратил его лицо в лик незнакомца. Тень его, искривленная и огромная, прыгала по неровной стене.

– Далеко еще?

Голос мой звучал как-то непривычно, словно эхо шепота в гулком зале.

– За угол, – ответил Макс, – и вниз по пяти, нет, шести ступенькам... Ага, а вот и сторожевой пес.

Луч фонаря высветил бледное пятно запрокинутого лица и голубовато-стальной блеск на дуле ружья.

– Адони? Это Макс. Я привел с собой мисс Люси. Он в порядке?

– Да, сейчас ему лучше. Он проснулся.

За спиной Адони висела занавеска из какой-то грубой ткани вроде мешковины, а снизу пробивался тусклый теплый свет. Адони отдернул занавеску передо мной и отступил в сторону. Макс выключил фонарик и жестом пропустил меня вперед. Я вошла в пещеру.

Она оказалась большой. Высокие сумрачные своды тонули в тенях, откуда, точно сосульки, свисали сталактиты, но стены до высоты шести – восьми футов были выбелены и заняты винными стеллажами, рамами и уютными округлыми бочонками. Один из этих бочонков, поставленный вертикально, образовывал стол. Водруженная на него старинная лампа года этак 1850-го – должно быть, одолженная из того же музея древностей наверху – распространяла вокруг нежно-оранжевый свет и радовала душу поблескиванием меди. Воздух был согрет стоявшей посреди комнаты прямо на полу керосинкой с кастрюлькой кофе. Откуда-то из тени доносилось мерное капанье: с одного из сталактитов в выбоинку в камне сочилась свежая вода. Звук этот казался мирным и домашним, как протекающий кран. Аромат кофе и сигарет, неяркий огонек керосинки еще больше усиливали неожиданный эффект уюта и спокойной расслабленности.

В дальнем углу пещеры на вбитых в стену рамах была устроена кровать, хоть и самодельная, но заманчиво мягкая и удобная на вид: два брошенных один на другой пружинных матраса, груда покрывал и пуховых подушек и огромнейшее стеганое одеяло.

Там-то и лежал Спиро, облаченный в нечто весьма смахивающее на пижаму сэра Джулиана (бледно-голубой шелк с алой отделкой). Он выглядел вполне спокойным и почти здоровым. Подставка из подручных материалов поддерживала одеяло, чтобы оно не давило на больную ногу.

Он поднял на нас глаза поверх чашки, слегка удивился при виде меня и метнул на Макса быстрый вопросительный взгляд. Макс ответил ему по-английски:

– Это сестра кириа [16] Форли. Она мой друг. И твой тоже. Она собирается помочь нам, и я хочу, чтобы она послушала твой рассказ.