Я твоё отражение (СИ) - Амусина Ю. (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Седьмой дом на Володарского ничем не отличался от остальных. Небольшое кирпичное одноэтажное здание, обнесенное покосившимся забором, точно такое же, как и соседские домишки. Я знал, что там сейчас никого нет, потому что некоторое время вынужден был отсиживаться внутри, зализывая раны. Хозяева уехали, о чем свидетельствовала запись на автоответчике, поэтому я не опасался их неожиданного визита в самое неподходящее для этого время.
После звонка Лерке я, маленько оклемавшись, вооружился биноклем и, не теряя времени, залез на крышу дома, который расположился напротив седьмого. Эта избушка была вполне себе обитаема, но хозяевам и в голову не могло прийти, что кто-то захочет посягнуть на их крышу, поэтому проделать сие мне удалось без особых проблем (если не считать того, что ребра, да и рука, все еще давали о себе знать ноющей болью). Я не стал слишком уж «раскладываться», так как сильна была вероятность того, что уходить придется в спешке, просто положил рядом с собой пушку, устроился на животе и, прилипнув к биноклю, принялся терпеливо ждать развития событий едва ли не с замиранием сердца.
Очень скоро вокруг интересующего меня дома началось подозрительное шевеление. С прискорбием сообразил, что мне активно готовят засаду. Будь я внутри седьмого дома, то выйти оттуда уже бы не смог — парнишки правильно рассредоточились по периметру, на первый взгляд делали это профессионально, незаметно. Опять-таки, будь я внутри, то ни за что бы не раскрыл их передвижения.
Ждать, пока приедет Лерка, смысла не было — я уже увидел достаточно, чтобы сделать для себя все необходимые выводы. Меня бросили в очередной долбанный раз. Предали. И кто?! Моя сестра, ради которой было буквально все, что я делал в своей жизни.
Я слез с крыши и через заранее «организованный» просвет в заборе покинул территорию гостеприимного дома.
Что же ты делаешь, сестрица? Неужели не понимаешь, как сильно мне жмут ножи, заботливо воткнутые тобой в мою спину? Забыла о том, что мы родственники, продалась этому трусливому шакалу за сладкие обещания красивой жизни. Поступила, как настоящая дочь наших родителей — предала…
В этот день произошли два важных для меня события. Первое — Денис Михайлович Якунин умер от разрыва сердца, которое с большим трудом можно было обнаружить в безжизненном теле. И второе — на свет появился Ден, жестокий, не знающий никакой пощады отпетый отморозок, для которого все в мире прекратило иметь малейшее значение.
Глава 10
Ночь выдалась как по заказу — спокойная, тихая, безлунная… Волшебная пора размышлений для творческих людей, свободный простор для страдающих лунатизмом, время обострений у психопатов, идеальное прикрытие для шпионов. Впрочем, к последним можно еще добавить три черные иностранные машины, друг за другом рассекающие неровную дорогу на средней скорости.
Здесь, в пригороде, хорошо — в полуопущенное окно дует приятный прохладный ветер, слышен ненавязчивый стрекот ночной твари, воздух не пропитан отбросами цивилизации, а потому оказывает какое-то… расслабляющее действие. Правда, людям, которые сидят в движущихся машинах, напряжение все равно давит виски, и с этим ничего нельзя сделать. Потому что каждый из них в курсе — впереди может быть все, что угодно. Кто-то определенно не вернется, а кто-то, возможно, сможет положить конец так нелепо начавшимся смертям своих товарищей.
Мотор машины рычит мягко, почти неслышно. Ден сидит за рулем своей тачки, рядом хмурит рассеченную бровь Юрка. Несмотря на то, что Ворону и так хорошенько досталось, он, тем не менее, вызвался принять участие в «походе» против зарвавшихся конкурентов, и босс только коротко кивнул. Ему было, в общем-то, абсолютно наплевать на то, кто станет сопровождать его в сегодняшней опасной вылазке. Сам Ден твердо был намерен исполнить, наконец, то, чего ждал все это непростое для него время — посмотреть в глаза своей сестре, а затем безжалостно прикончить ее коротким выстрелом в висок. Или в сердце — куда попадется, в общем. Не было никакого смысла загадывать заранее — Ден знал совершенно точно, что ничего путного из этого в конечном итоге не выйдет. Жизнь, она такая мастерица все спутывать — с ней никогда нельзя угадать наверняка. В этом они были похожи с головорезом, так как его люди считали, что у их босса самый непредсказуемый характер, наверное, во всем мире.
Впереди показался въезд в поселок — Ден уже видел мелькающие огни от фонарей. Ему приходилось бывать здесь раньше, так как дача, на которую они направлялись, раньше принадлежала никому иному, как Мастеру, а затем, после того, как этот сукин сын отправился на тот свет, плавно перешла в пользование Андрюши. Ну, а после того, как скопытился этот ублюдок, она стала считаться летней «резиденцией» преемницы, его супруги.
Черт, как же, блин, все это интересно повернулось. Двое никому не нужных оборванцев впоследствии стали, по сути вещей, управлять двумя самыми большими в городе группировками. Хотя Дену, признаться, никогда не нравилось это слово, четко ассоциировавшееся у него с беспредельщиками-братками из лихих 90-х. И хотя он сам был тем еще беспредельщиком, по отношению к своим людям подобного названия не терпел. Не группировка, а… допустим, криминальное сообщество… Да, все равно выходит какая-то лажа.
Подобными мыслями «ни о чем» Ден старался прогнать из своей головы другие, настырные, касающиеся его сестры и того, что ему предстоит сделать. Столько лет думал, представлял, исходил злобой, метая в улыбающееся с плаката миловидное лицо острые, словно пропитанные его яростью, дротики. Но теперь все было иначе, потому что пришла пора поставить, наконец, точку вместо конкретно задолбавших многоточий. Эта история больше не будет продолжаться хотя бы потому, что в таком случае Ден просто сойдет с ума. Он уже как никогда близок к этой тонкой грани. Он должен убить ту, которую когда-то любил, ту, которая стала его личным палачом и одним легким, но поразительно точным ударом пронзила в самую глубину души. Теперь на месте удара рубец, а что касается души… Ее нет, как, наверное, многие успели заметить. Ее просто не могло больше быть внутри этого тела.
Ден переместил ногу на педаль тормоза и приткнул тачку у обочины — впереди показался нужный им небольшой домик, служивший дачей стольким важным людям на протяжении долгого периода времени. Домишко построили еще по приказу какого-то родственника Мастера, но, надо отдать должное профессионалам, здание по-прежнему выглядело весьма привлекательно. Могло показаться, что это просто нагромождение из трех мелких избушек, со смежными углами — даже крыши были каждая для отдельного «корпуса». Вместе смотрелось интересно, а самое главное, вовсе не походило на логово лидера криминальной группы. Конечно, в то время, когда у ворот не стояло такое количество крутых иномарок темного — все, как на подбор — цвета.
Мастер очень любил это чертово местечко, да и Андрюша определенно питал слабость к этим кирпичным стенам. Вполне возможно, что теперь и Лерка заделалась этакой ценительницей отдыха на природе, но точно Ден не знал — принципиально старался казаться глухим, когда среди пацанов заходила речь о его сестре. Но, черт побери, конечно же, ни одно слово не могло пролететь мимо его навостренных на прием информации ушей. Он болезненно реагировал на то, как ее имя звучит в исполнении посторонних людей, старался отгородить себя от всяческих напоминаний, забывался, раз за разом утопая свою чертову треклятую память в алкоголе и таблетках от «лучшего» дилера, этого борзого щенка, который в каждую новую встречу с головорезом лебезил до тошнотворного противно и постоянно действовал Дену на нервы. Пристрелил бы засранца, но ведь временами трава у него попадается на редкость неплохая. Да и о вкусах и пристрастиях головореза этому идиоту известно очень хорошо.
Ни Денис, ни его пацаны особо не прятались. Главарь поставил свою тачку таким образом, что теперь фары машины вызывающе били прямо в ворота Леркиного дома, остальные припарковались рядом. Денис сам себе за всю дорогу не мог объяснить, чего же, на самом деле, он хочет от этой встречи — таясь, пробраться мимо людей сестры и убить Лерку, или…
