Подиум - Моспан Татьяна Викторовна (читать книги без регистрации TXT) 📗
– И ты решила заплатить?
– А что прикажешь делать – доказывать, что ты не верблюд? Таскаться по судам и прокуратурам, давать показания… Нет уж, увольте! Михаил догадывался про мои похождения и смотрел на них сквозь пальцы. Если хочешь знать, ему на это было наплевать. Сама говорила, что он кого хотел, того в койку и укладывал. Любил разнообразие.
"Это точно", – подумала Элла Борисовна. Ей тут же пришла на ум одна из любимых присказок Михаила: "Хоть со своей женой, но на чужом сеновале".
– Он всегда повторял, что нельзя требовать от женщины невозможного, но приличия должны быть соблюдены. У нас с ним был уговор, грязь в дом не тащить – в любом смысле. Каждый развлекал себя, как хотел. Если учесть, что он был почти вдвое старше меня…
– Ясно.
– Нет, но как все подстроили, негодяи! – задохнулась от негодования Ида. – Меня, меня обвинять в гибели Михаила! Да я жила за ним как за каменной стеной. Забот никаких не знала, а теперь не успеваю поворачиваться…
Хрусталева молчала. У нее появилось подозрение, что приятельница ей не все рассказывает.
– Погоди, я не понимаю: тебя что, в открытую обвиняют в гибели мужа?
– Нет.
– Тогда каким боком сейчас это тебя цепляет?
Садчикова молчала.
– Ты что-то недоговариваешь, подруга, – многозначительно произнесла Элла.
Ида уже было открыла рот, чтобы рассказать про налоговую инспекцию, которой грозил Илья, но вовремя опомнилась… Зачем? Никакие жалобы не помогут вернуть фирму. А там – кто знает, как дело может повернуться? Она вспомнила одно из основных правил покойного мужа: никогда и никому не сообщать о себе дополнительной информации, если этого не требуется для дела. Умалчивать – не значит говорить не правду.
– Послушай, – начала Садчикова, – фирму не вернуть, я пришла по другому поводу.
– Вот как?
– Михаил, если помнишь, оставил мне фабрику "Русская вышивка".
Элла сдержанно кивнула.
– До Михаила предприятие влачило жалкое существование, на ладан дышало. Когда он стал хозяином, навел там порядок. Заинтересовал местные власти – как известно, фабрика находится в Подмосковье. Подружился, с кем надо. Рабочие за него были горой, потому что он стал исправно платить жалованье сотрудникам. Словом, дела пошли в гору, и о фабрике сразу заговорили.
– Да, помнится, я в своем журнале давала небольшую статейку. В прошлом году несколько работ "Русской вышивки" заняли призовые места в Париже.
– Вот-вот. Михаил считал фабрику перспективным предприятием и, не жалея, вкладывал деньги в развитие производства. Трикотаж, эксклюзивное постельное белье, наволочки, простыни, салфетки – все это выпускала "Русская вышивка"…
Элла Борисовна удивилась. Она и не подозревала, что Ида настолько в курсе всех проблем. Хрусталева считала, что кругозор Садчиковой ограничивается видом из окна иномарки.
– Замахнулся он широко, – продолжала Ида. – Михаил ничего не любил делать наполовину. Сделал заказ на новое, очень дорогостоящее оборудование. Взяв под это дело кредиты, говорил, что "Русская вышивка" – перспективное предприятие. Фабрика стала его любимым детищем. Будь он жив, уверена: Михаил сумел бы решить все вопросы.
– Еще бы! – невольно вырвалось у Хрусталевой. – Михаил умел дела проворачивать.
– Но сейчас кредиторы буквально взяли меня за горло.
– Перекачай деньги из других коммерческих структур. У Садчикова, насколько я знаю, кроме торгового дома, было еще несколько преуспевающих фирм.
– Все правильно: фирма по валютным операциям, фирма по операциям с ценными бумагами, она же занималась посредническими услугами; еще одна небольшая фирма специализировалась на торговле спортивной одеждой. Ему даже предлагали заняться реализацией и хранением химических средств защиты растений.
– Вот как? – вежливо изобразила удивление Элла Борисовна.
– Да. Кстати, очень перспективное дело. Михаил тогда загорелся, но проект остался на бумаге. – Ида кружила по хрусталевской кухне. – Слушай, дай чего-нибудь выпить, и покрепче, – попросила она. – Душа горит.
Элла достала из кухонного бара и выставила на стол бутылку американского виски, которую ей презентовал недавно вернувшийся из командировки сотрудник.
– Пойдет?
– Все равно, лишь бы покрепче. – Садчикова налила себе треть стакана и залпом выпила, не поморщившись. – Все шло прекрасно, пока в этих конторах Михаил был единственным учредителем и хозяином, а его доля в уставном капитале составляла сто процентов. Однако еще при жизни в две фирмы ему пришлось пустить чужих людей, хотя основной пакет акций принадлежал по-прежнему ему.
– Почему же так получилось?
Ида скривилась:
– Компаньон подвел. – Она взяла бутылку в руку и набулькала себе еще треть стакана.
– Тебе не многовато будет? – попыталась остановить ее Элла Борисовна, помня, как Садчикова набралась в прошлый раз.
– Нет. Странно, но я в последнее время много пью и даже не пьянею. Это, наверное, на нервной почве.
Хрусталева молча наблюдала, как приятельница жадно потребляет спиртное. Сама она не выпила: настроения не было.
– Словом, так вышло, – вернулась к теме разговора Ида, – что во всех этих фирмах я перестала быть хозяйкой положения. И здесь опять подсуетились братья Садчиковы. У меня тогда как шоры на глазах были: совсем не разбиралась в делах. Теперь неоткуда перекачивать деньги.
– Значит, на сегодняшний день у тебя, кроме "Русской вышивки"?.. – У Хрусталевой глаза поползли на лоб от изумления.
Ида опустила голову.
– Плохо! – выдохнула главная редакторша.
– Да уж куда хуже! – Щеки Садчиковой горели нездоровым румянцем. – Я решила своими силами поправить ситуацию с фабрикой "Русская вышивка"… Будто черт под руку толкнул! Ввязалась в одну авантюру. – Ида опустила глаза. – Ты слышала про «правый» показ моды?
– Чего?.. – вытянула шею Хрусталева. – Слышала, конечно. Меня тоже приглашали поучаствовать. Насколько я знаю, фирма «Лидия» финансировала эту глупость.
– За фирмой «Лидия» стояла я.
– Ида! – по-бабьи всплеснула руками Элла Борисовна. – Как же ты вляпалась в это?
– Вот так и вляпалась. Зарплату сотрудникам фабрики платить надо? Надо! А чем? – Садчикова опять вскочила со стула. – Все как сговорились: деньги, деньги! А где я их возьму? Когда Михаил был жив, люди ему в рот заглядывали и дифирамбы пели, а не стало его – и началось… Сразу же вспомнили: и что нравом он отличался крутым, и как с ним тяжело порой приходилось. Зарплату не заплатила пару раз – все припомнили.
– Деньги сотрудникам надо платить вовремя. Они их, между прочим, заработали.
– Я не отказывалась, только просила подождать.
– Ну да, а сама в это время на иномарке разъезжала.
– Ты говоришь, как… – взвилась Ида.
– Тогда зачем ко мне за советом приехала?
Садчикова сникла и обхватила голову руками:
– Эллочка, что делать? Подскажи, научи! Только на тебя вся надежда.
– Так что там с «правым» показом?
– Мне сказали, что если я вложу деньги в это мероприятие, то все мгновенно окупится…
"Правый", как его называли в среде профессионалов, показ моды прошел в Москве недавно. Много шума (на что сильно надеялись его устроители) он не наделал. Это действо устроили некоторые предприимчивые люди, решив сыграть на политических симпатиях части публики.
Сняли зал, заплатив немалые деньги. Место, откуда намечался выход манекенщиц, разукрасили таким образом, что оно стало напоминать женское влагалище. Устроители проявили при этом изощренную фантазию. Подиум, к слову сказать, выстроили в виде широко раскинутых женских ног: правой и левой.
Но вся соль заключалась не в этом. Коллекция моделей была изготовлена особым образом… Всем известно, что застежка на женской одежде выполнена на левую сторону, то есть на правой стороне борта находятся петли, а на левой – пуговицы. «Правый» показ потому и назвали «правым», что здесь все делалось наоборот: пуговицы – на правой стороне борта, петли – на левой.
