Супргуа Архангела (СИ) - Сингх Налини (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
— Нет, я просыпаюсь. — Материнские слёзы упали ему на щеку, пока Калианна гладила его по волосам. — Я чувствую в тебе смертную жилу, Рафаэль. — Он моргнул, отстранился и покачал головой. Елена. Он забыл про Елену. Как такое возможно, когда охотница — неотъемлемая часть его жизни?
— Мама, что ты со мной делаешь?
Её глаза пылали жаром самого солнца, даже немного согревая.
— Напоминаю, кто ты — сын двух архангелов, самое сильное дитя, рождённое во Вселенной.
Тряхнув головой, он посмотрел в её голубые глаза.
— Я сам себя создал, и никогда не был твоим созданием. — Её глаза горели мерцающей синевой.
— Я не позволю тебе принадлежать ей. Ты слишком великолепен, чтобы принадлежать бессмертной со слабым смертным сердцем. — И тогда он понял, что Калианна убьёт Елену, если сможет».
ГЛАВА 27
Елена не могла притворяться, что каждый волосок на теле не встал дыбом, когда Рафаэль закончил, но сейчас надо разобраться кое с чем другим.
— Ты смог разорвать её узы, — проговорила она, понимая, что он должен это услышать. — Ей не удалось удержать тебя в этом сне, или видении, или чем бы оно ни было.
На его лицо легла тень.
— Было сложно… возможно, даже невозможно, если бы ты не заставила меня вернуться. Она моя мать и знает меня с самого рождения. Калианна понимает, как обойти каждый мой щит
— Может, когда-то и понимала, — Елена поднялась на колени, нетерпеливо отбрасывая волосы с лица, — но спала уже больше тысячи лет. Она знала, каким мальчиком ты был, но не представляет, каким мужчиной стал. И понятия не имеет об узах, которые связывают нас.
Выражение лица Рафаэля снова изменилось, и Елена поняла, что он просчитывает ситуацию со своей нечеловеческой логикой.
— Да, — сказал он, наконец. — Возможно, это её единственная слабость.
Елене пришлось бороться с инстинктивной негативной реакцией на его слова и выражение лица. Он никогда не будет человеком, и ожидать этого от него значило лгать самой себе.
— Тебе нужно знать её слабость? — поинтересовалась она.
— Она угрожала тебе, Елена
Больше ничего говорить не стоило. Елена прекрасно знала, что сделает Рафаэль, чтобы защитить её… и если охотничьи инстинкты возражали на мысль, что её защищают, сердце понимало, что любить этого мужчину — значит принимать эту потребность оберегать.
— У многих женщин проблемы со свекровями.
Выражение лица Рафаэля было бесценным.
— Моя мать — безумный архангел.
Елена чуть не рассмеялась… Даже скорее едва истерически не хохотнула.
— Да, она такой была. Возможно, вспышки насилия результат того, что она ещё полностью не проснулась. Возможно, сон всё-таки вылечил её. Судя по твоему рассказу, во сне она вела себя нормально или настолько нормально, насколько может быть нормальной женщина её возраста и силы.
«Ты не представляешь, как я хочу, чтобы это было правдой».
— Представляю до последнего душераздирающего проблеска надежды, — прошептала она, проглатывая комок эмоций. — Каждый день я жалею, что не смогла как-то преодолеть горе матери и убедить её, что жизнь стоит того, чтобы жить. Каждый день.
Рафаэль притянул Елену к себе.
— Ты редко говоришь об этих событиях, но в кошмарах кричишь о них.
«Кухня», — подумала Елена. Каждый кошмар начинался на кухне и каждый раз надежды не оправдывались — кровь начинала сочиться по стенам и полу. Мама всегда оставалась в комнате, как бы Елена ни умоляла её убежать.
— Я нашла её, — проговорила Елена, рассказывая о кошмаре, который в самой холодной глубине ночи заставлял дрожать. — Вернулась домой из школы и вошла в дом. — Тогда-то она и увидела туфлю на высоком каблуке, лежащую боком на сверкающем блеске плиток. Елене следовало бы в тот же миг уйти, но она так обрадовалась. Мама уже давно не надевала туфли на высоких каблуках, и Елена подумала, что, может, Маргарите стало лучше, что, может, она вернёт маму. Иллюзия длилась несколько драгоценных секунд. — Тень, — сказала она, прерывисто и неглубоко дыша. — На стене. Я видела, как он плавно раскачивается. Я не хотела смотреть вверх, не хотела видеть. — Даже сейчас, ужас пульсировал в крови. — Я почувствовала, как у меня замерло сердце, а потом посмотрела вверх, и сердце просто… разбилось. — На острые, порочные осколки, которые вонзились в грудину. — Я просто смотрела на неё… — Слова не приходили, предложения не складывались. — А тень, — продолжила Елена, — просто продолжала раскачиваться. Всё то время, пока сердце кровью обливалось, тень просто продолжала раскачиваться.
Рафаэль чувствовал, как у его охотницы вновь разбивается сердце, и это было невыносимо.
— Её поступок был эгоистичным.
— Нет, она…
— Потеряла двух дочерей, — произнёс вместо неё Рафаэль. — Это пытка, но и для тебя тоже. Ты видела, как на твоих глазах убивали сестёр, видела, как страдала твоя мать.
— Это не то же самое.
— Нет. Потому что ты была ребёнком. — Он прижал Елену к себе, желая повернуть время вспять, встряхнуть Маргариту Деверо, чтобы она вышла из тумана горя и увидела сокровище, которое собиралась выбросить. — На неё можно сердиться, Елена, от этого ты её не предашь.
Она резко и рвано всхлипнула, а затем ударила Рафаэля в грудь.
— Почему она не любила нас так же сильно, как Ари и Бэль? — Вопрос, который задал бы ребёнок. — Почему ушла, когда видела, кем становился Джеффри? За что? — Она перестала его бить по груди, которая стала влажной от её слёз. — Почему?
Позже она попросила поспарринговаться с ней, и он согласился, позволив справиться с болью и страданиями тяжёлым физическим боем. Но Елена была отвлечена и сражалась слабо. А Рафаэль её не щадил.
— Если не хочешь принимать мою защиту, — сказал он, укладывая её на спину во второй раз за последние несколько минут, — тогда должна быть лучшей из лучших.
Она зарычала, и это он предпочитал той призрачной боли, что рвала её душу.
— Укладывать меня землю не поможет делу. — Она снова встала.
Рафаэль опять на неё кинулся. На этот раз она отбивалась с яростью, печаль сменилась гневом. Во время этого танца их клинки двигались как полосы белого огня, и Рафаэль с гордостью улыбнулся.
— Великолепно, — сказал он, когда она почти задела его крыло короткими мечами.
Прошипев что-то себе под нос, она выдернула руку так, как он её не учил, и ему пришлось отпрыгнуть, иначе на боку появилась бы рана. Это больше похоже на правду. Обезоружив её левую руку и отодвинувшись подальше от правой, он поцеловал Елену в щеку. Прищурившись, она подняла ногой меч, затем обошла Рафаэля кругом, как это обычно делал Веном.
«Она учится, — подумал он, — очень, очень быстро».
Теперь она сделала шаг, которого он избегал потому, что не раз у него был такой случай с вампиром. Но даже тогда клинок прошёл всего в четверти дюйма от носа. Но из-за этого она открылась. Рафаэль оказался за ней, а в следующее мгновение приставил нож к горлу.
— Это было глупо, — отрезал он, взбешённый тем, что она позволила гневу руководить, оставив себя незащищённой и уязвимой. — Ты мертва.
Она схватила его за запястье.
— Ты нарочно меня разозлил.
Он отступил.
— Но ты полностью поддалась гневу.
Елена повернулась, её грудь тяжело вздымалась.
— Да. — Она потёрла лицо рукой. — Но больше не повторю эту ошибку.
Рафаэль коротко кивнул.
— Мы закончим позже. Я нужен в Башне.
Пока они шли бок о бок, задевая друг друга крыльями, Елена глубоко и успокоительно вздохнула.
— Есть ещё какие-то сведения, где может быть твоя мать? — Взяв сотовый телефон, она увидела входящие сообщения.
— Пока нет. — Напряжённые слова. — Если мы не разбудим Калианну до того, как она будет готова, она проснётся сама и в полной силе. — Не было нужды объяснять, что произойдёт, если она проснётся такой же безумной.
