Убийца по имени Ной - Горбачева Наталья Борисовна (прочитать книгу txt) 📗
— Ну, положим, не невинной, но так… лет тридцати, — собрал волю в кулак Виктор, чтобы успокоиться и говорить обо всем этом как о веселом пикнике. Иначе ему просто не жить…
— Но это тоже прекрасно: в восемьдесят на тридцать! А вот этой дамочке сколько лет? — Кротов отмотал пленку к тому моменту, когда состоялась встреча с Вероникой за столом в саду у первой хозяйки. — Ей шестьдесят. — Кротов ткнул пальцем именно в нее.
— Да… — упавшим голосом сказал Виктор. — Удивительно…
— Ничего удивительного. Мы создали омолаживающий препарат. Он стоит чрезвычайно дорого, но есть люди, которые готовы платить за него любые деньги. Пока еще он находится в стадии апробации. Эти твои знакомые употребляют его всего несколько месяцев, а какой эффект — не правда ли? — с гордостью за дело произнес Кротов.
— Да, эффект потрясающий…
— Я надеюсь, что в будущем можно будет наладить производство этого препарата в массовом масштабе и понизить цену. Это ноу-хау нашего дела. Представляешь, какие открываются перспективы! Мы оздоровим нацию не только духовно, но и физически.
Виктор с ужасом почувствовал, что опять ощущает раздвоение сознания, как раньше. Мерзавец Кротов стал превращаться в порядочного человека, воплощающего в жизнь глобальную идею. На пути к осуществлению этой идеи он уже создал целую империю подсобных и подручных предприятий, организаций, собрал вокруг себя преданных людей и шаг за шагом, кирпич к кирпичу, возводит здание своего проекта. И у него — благородная цель… Он же, Виктор, как комар по весне, жужжит и кусается безо всякой идеи — лишь бы досадить…
— Простите, я не слышал, что вы сейчас сказали, — спохватился Виктор, испугавшись, что Кротов снова уличит его в невнимании.
— Я предлагаю перейти в другие апартаменты. Ты ведь любишь хороший кофе? — по-приятельски спросил Кротов.
— Да, это сейчас очень кстати.
Пока они шли по коридорам, к Виктору стала возвращаться острота мысли. А откуда у тебя, мерзавец, денежки на новейшие технологии? Может, конечно, ты сосешь какое-нибудь министерство — военное, например, и выполняешь секретные исследования. Но скорее всего на тебя, урод, работают тысячи рабов.
«Надо объяснить, как я оказался в милиции», — подумал Виктор.
— Я обратился в милицию только потому, что за мной охотились два каких-то парня. Они даже в мой номер залезли, — пожаловался Виктор. — До сих пор не могу понять, кому я понадобился!
— Нам сюда, — пригласил Кротов, не отвечая. — Располагайся поудобнее.
Новая комната была обставлена с роскошью. На низком столике стоял целый кофейный сервиз.
Они сели в кресла. Кротов налил в чашечки кофе из кофейника. Кофе был обжигающе горячим и терпким. Кротов наслаждался процессом его поглощения, наслаждался властью, богатством и влиянием на сознание людей. Виктор всего этого словно не замечал; он с болью в сердце думал о том, что несчастное тело Надежды, возможно, подверглось новому надругательству — его могли перезахоронить, чтобы уже никто и никогда не нашел…
— Нет ничего тайного, что не стало бы явным, — изрек Кротов. И опять — будто заглянул в мысли Виктора: — Ты напрасно увлекся Вероникой — она не стоит твоего ногтя.
— Вероникой? — переспросил Виктор и весь внутренне сжался.
— Она выполняет у нас одно специальное задание…
— Она беременна!..
— Да, это и есть ее задание. Видишь ли, мы нашли ее в больнице — она собиралась делать аборт. Мы уговорили ее за хорошее вознаграждение оставить ребенка — она согласилась…
— Чтобы продать его богатым американцам?
— У нас прекрасный отечественный рынок — зачем же американцам? — сказал Кротов.
— Значит, продать соотечественникам?
Кротов выдержал глубокомысленную паузу, как бы собираясь обнаружить нечто архиважное.
— Я уже говорил тебе о препарате, который омолаживает организм. Так вот, компоненты для этого эликсира — мечта всех средневековых алхимиков — извлекаются из пяти-шестимесячного зародыша человека. Нельзя осуждать Веронику: по своей молодости она попала в дурную компанию. Она все равно не хотела этого ребенка, мы дадим ей возможность избавиться от него не через два месяца, а через шесть — и она снова будет готова, так сказать, к труду и обороне. Хочешь выпить? Мартини, виски с содовой?
— Водки! — отрезал Виктор.
Он не шевелился, боясь, что любое движение выдаст его душевное состояние. Подобного он не ожидал даже от Кротова. В душе Виктора как будто образовалась черная дыра, которая мгновенно поглотила все силы, чувства, эмоции, сделав душу мертвой и пустой.
Одно чувство все-таки осталось — омерзение… вместе с единственным желанием — раздавить гадину раз и навсегда, чтобы не плодила она гаденышей, которые в скором времени расползутся по всему свету и избавиться от них будет уже невозможно. Виктор балансировал на грани срыва: еще чуть-чуть — и он бросился бы на Кротова и задушил его.
— Вот, настоящая «Смирновская», — предложил Кротов. — И балычок свеженький. Рыба, как известно, не бывает второй свежести, — шутил он. — Всем хочется хорошо жить, но без усилий — ничем не жертвуя и только наслаждаясь. Наслаждение — это праздник, все остальное время — будни и работа. Не так ли? — окончил тост Кротов. — Ну что, будем здоровы и работящи? — провозгласил он, потянувшись чокнуться с Виктором.
— Будем, — задел край его бокала Виктор. — Дай нам Бог!
Кротов с удовольствием выпил, крякнул, закусил балычком и икоркой, налил по второй. Виктор следил лишь за тем, чтобы и себе и ему — из одной бутылки и ничего не подсыпал бы, как водилось за ним прежде. Они выпили и по второй, и по третьей, но у Виктора — ни в одном глазу, точно воду пил, хотя жидкость обжигала и дух захватывала.
— Хочешь пообщаться с Вероникой? — вдруг спросил Кротов.
— Она здесь?
— Здесь ли, там ли — какая разница. Скажи — и она придет к тебе.
— Нет, не хочу. Она сделала свой выбор — зачем же смущать ее? — как можно более жестким голосом сказал Виктор; сам же внутренне обливался слезами.
— Ну что ж, ты правильно рассудил. Как всегда, правильно — это бесценное твое качество! Ну, еще по одной?
— Нет, что-то не идет. Слишком много информации получил — перевариваю, — притворяясь смущенным, ответил Виктор. — Может, приступим к делу?
— Ты пока еще не готов к нему. Да и о самом деле не знаешь!
— Я имел в виду… когда же мы поговорим о причинах срыва?..
— Потерпи еще немного, сынок, — улыбнулся Кротов. — Я хочу рассказать, блудный ты наш сынок, что церковь простила тебя за твое чистосердечное раскаяние и приняла снова в свое лоно. В знак примирения мы поручаем тебе ответственный участок работы. Ты становишься главным организатором, покровителем, генералом, так сказать, перспективной идеи с условным названием «Эликсир». Можем присвоить тебе звание магистра или министра, но главное, что вместе со званием ты получишь полномочия, власть, силу министра.
— Но… Спасибо, конечно, за доверие. Я человек ответственный, должен знать свои обязанности. — Виктор совсем осмелел. — Вы же знаете: я слов на ветер не бросаю.
— Да, сынок… Разреши мне тебя так называть. Хоть ты и остаешься победителем, но сынок — как-то роднее… А что касается дела, то ты его уже почти освоил. Ты прекрасно ладишь с женщинами, ты понимаешь их, сочувствуешь, нравишься им, в конце концов. Твое министерство будет поставлять компоненты для нашего омолаживающего эликсира. Если работа пойдет успешно, то, думаю, в начале третьего тысячелетия мы выйдем на промышленное производство препарата для омоложения…
«Ценой жизни неродившихся малюток», — докончил в уме Виктор фразу Кротова.
— Да, я согласен, — сказал Виктор. — Это действительно очень перспективное дело. Наша страна стоит на первом месте по числу абортов, и убедить женщину чуть подождать с этим не составит труда.
— Я восхищен! Я восхищен тобой, сынок! Как только я увидел тебя, я понял, что у тебя — большое будущее. Я уверен, что ты станешь политиком международного класса! В тебе, сынок, — наша надежда!
