Леди Малфой (ЛП) - "cherrypie3601" (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Он прошествовал к кровати и небрежно бросил Гермионе две больших подушки.
— Сладких снов.
Она что-то раздражённо проворчала, наблюдая, как Драко укладывается на кровать, демонстративно закладывая руки за голову, но вслух спорить не стала. Вздохнув, Гермиона закатила глаза и принялась раскладывать диван.
*
Она проснулась от его громкого тяжёлого дыхания. Малфой бормотал во сне что-то едва различимое, но Гермиона была почти уверена, что это очередной бессвязный бред. Она перевернулась на бок и слегка приподняла голову, чтобы рассмотреть Драко. Его правая рука покоилась на груди, прижимая кожу с недавно зажившими ранами. Гермиона знала, в чём проблема: действие сваренного ею зелья постепенно ослабевало. Прерывистое дыхание Малфоя было печально знакомо ей по тем ночам, когда приходилось выхаживать парня. Это могло значить только одно: старые шрамы давали о себе знать.
Комментарий к Глава 19. Выдумка. Часть вторая.
АННОТАЦИЯ к двадцатой части: Гермиона и Драко кое-что обнаруживают.
========== Глава 20. Забытые. Часть 1. ==========
— Рана становится хуже, Элай, — негромко произнесла Гермиона.
Они стояли в прилегающей к хозяйской спальне комнатке, куда девушка спешно вызвала дворецкого, который, к счастью, уже проснулся и материализовался перед ней почти мгновенно. За окном ещё не рассвело, так что обе комнаты были погружены в лёгкий полумрак, который заставлял разговаривать почти шёпотом, чтобы не нарушить эту хрупкую предрассветную тишину.
— Может, нам нужно больше того противоядия от Адского пламени? — предположил Элай. — Я смогу достать все нужные ингредиенты.
— Ну да… — нерешительно произнесла Гермиона, очень надеясь, что их утренний разговор не разбудит Малфоя. В соседней комнате он снова начал покрываться испариной и непроизвольно прижимать ладонь к груди, как делал это в ночь сразу после ранения. — Но меня беспокоит ещё кое-что.
— Что именно? — с беспокойством уточнил Элай.
— Это всегда крутилось где-то в подсознании… Малфой бросил одну фразу, которая заставила меня задуматься… Когда мы поссорились после того, как он очнулся, и я показала ему свои ожоги, он сказал, что они никак не могут болеть больше, чем его собственные. — Гермиона задумалась, пытаясь подобрать нужные слова. — Думаю, он был прав: мои ожоги болят не так сильно.
Элай воспринял новость весьма спокойно.
— Что ж, полагаю, ему досталось чуть больше… Возможно, воздействие пламени оказалось более продолжительным.
— Я имела в виду не физическую боль, — уточнила Гермиона. — Вы сказали, он часто разговаривает во сне, этой ночью было то же самое. Потом я увидела поражённый участок кожи, и как снова открылись ожоги… Такое ощущение, что всё это воздействует на него гораздо сильнее.
Элай задумался над её словами, после чего осторожно произнёс:
— Кажется, я понимаю, о чём вы.
— Я посмотрела всю информацию, которую смогла достать, и Адское пламя не имеет таких последствий. То есть ожоги, конечно, ужасно болят, как и мои, но потом постепенно заживают. А у Малфоя всё как будто становится только хуже. Если честно, я уже давно обратила на это внимание. Первый раз сразу после атаки в Северной башне: он тогда казался почти здоровым, но потом я заметила, сколько усилий он прикладывает, чтобы не выдать, какую боль на самом деле причиняют ему ожоги. И с тех пор они как будто бы даже увеличились в размерах.
— Мне доводилось видеть подобное раньше, — задумчиво произнёс Элай. — Ещё до того, как я поступил на службу к Малфоям.
Гермиона с удивлением взглянула на дворецкого. Его преданность этому древнему роду казалась настолько сильной, что ей было трудно представить жизнь Элая, в которой он носил что-то отличное от костюма дворецкого и обращался к людям без обязательной приставки «мисс» или «мистер».
— Это было давно?
— О, весьма, — усмехнулся он. — Однажды я встретил молодого человека, который разыскивал больницу в довольно поздний час. Его жена умирала от болезни — вернее сказать, проклятия, — которое постепенно усиливалось, питаясь её кровью и с каждым днём приобретая всё большую власть над ней.
— То есть оно в прямом смысле высасывало из неё кровь? — уточнила Гермиона, прогоняя навязчивые мысли о вампирах.
Словно прочитав её мысли, Элай ответил:
— Многие подозревали, что она попала под вампирское проклятие, но правду так и не удалось выяснить. Несчастная девушка скончалась задолго до того, как мы с её мужем разыскали целителя и вернулись к ним домой.
— А то проклятье?..
— Погибло вместе с ней. Как только пропал источник питания, ему не из чего стало черпать силы. Ничто не может развиваться без соответствующей подпитки, — задумчиво закончил Элай, и Гермиона поняла его беспокойство.
— Думаете, с Малфоем происходит то же самое? — осторожно спросила она.
— Я уже давно заметил огромную разницу между его ранами и вашими, — признал он. — Но вспомнил о том давнем случае, лишь когда вы предположили, что они разрастаются.
— Но что в нём могло вызвать такой эффект?
Элай беспомощно пожал плечами.
— Боюсь, моя догадка окажется не точнее вашей.
Гермиона закусила губу, задумавшись.
— По крайней мере, пока нам надо больше противоядия. Если я дам вам список ингредиентов, вы сможете достать всё необходимое?
— Разумеется, мисс Грейнджер.
*
Он почувствовал прикосновение её мягких волос к своей коже. Каштановые кудряшки были так близко, что заслоняли обзор, практически превращаясь в тёмную вуаль. Он лежал на лугу, бездумно водя ладонью по длинной траве. Нарастающая боль в груди, беспокоившая его раньше, теперь сжалась до размеров лёгкой щекотки.
— Я умер? — спросил он, надеясь услышать мелодичный голос.
— Нет, — ответила Натали.
Он не решился открыть глаза, опасаясь, что снова проснётся в поместье, один.
— Но ты мертва, — сказал он.
— Я знаю.
— Тогда почему мы разговариваем? — задал он очередной вопрос, чувствуя себя крайне глупо.
— Ты ничего не знаешь о смерти, Драко, — произнесла она с едва различимой грустью в голосе. — Мы на Распутье — это как порог, разделяющий жизнь и смерть. Мы можем разговаривать, но я не смогу к тебе прикоснуться.
Драко поморщился и вновь провёл ладонью по траве, на этот раз прислушиваясь к собственным ощущениям.
— Я чувствую.
Натали усмехнулась, но в её голосе не было и тени веселья.
— В прошлый раз ты не мог и этого, — согласилась она. — Чем ближе человек к смерти, тем больше он может почувствовать и увидеть… здесь.
— А после смерти?
— Ты сможешь дотронуться даже до меня.
Драко наслаждался тем, что боль наконец отступила, а сознание почти полностью подчинилось навязчивому видению, но не мог не заметить тоску в голосе Натали.
— Почему ты такая грустная? — мягко поинтересовался он.
— Ты слышишь меня? — раздался другой голос. Это была уже не Натали, а кто-то, находившийся гораздо дальше.
— Потому что я знаю, что тебе придётся вернуться, — прошептала Натали, вновь привлекая внимание Драко.
— Я не хочу, — отозвался он, стыдясь ребяческих интонаций в собственном голосе.
На этот раз Натали не ответила, а прикосновение мягкой травы к ладоням быстро исчезло, сменившись неприятным тёплым комом в горле. Он подождал, пока хоть немного не утихнет мучительная боль в области груди. Мерзкое ощущение чего-то вязкого в горле, напротив, стало ещё заметнее, и Драко наконец понял, что это послевкусие какого-то на редкость противного пойла.
Он кашлянул, безуспешно пытаясь избавиться от гадкого вкуса во рту, когда почувствовал осторожное прикосновение чьей-то ладони к своему подбородку.
— Не кашляй, — произнёс женский голос. — Надо выпить всё полностью — это поможет.
Драко приподнял веки и мгновение не двигался, позволяя глазам привыкнуть к свету. К его удивлению, женский голос принадлежал Гермионе, которая сидела на краю его огромной постели, обхватив ладонями прозрачный графин с плотной жёлтой жидкостью, которую Драко, по всей видимости, пил минутой ранее. Малфой никак не отреагировал на присутствие девушки, хотя и отметил, что ухаживала за ним она, а не Пэнси.
