Игрушка богатого человека - Вейр Тереза (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Когда настал день выписки Нэша из больницы, Франклин заехал за ним и предложил ему свой дом до дня слушания. В больничной палате он выложил на постель перед Нэшем выцветший комбинезон и вязаную фуфайку.
— Штаны вам могут быть коротковаты, зато они просторные — не будут раздражать ваши швы. И это как-никак лучше вашей больничной распашонки, тем более что она казенная. — Он поставил армейские ботинки на пол у кровати. — Они были залиты кровью, но мы их отчистили. Надеюсь, они не слишком скукожились.
Нэш немного растерялся при виде комбинезона, и это от души позабавило Франклина. Люди, жившие в окрестностях города Сигурни, начинали носить джинсовые комбинезоны еще раньше, чем выбирались из пеленок.
Франклин дал Нэшу несколько полезных советов:
— Отогните клапан сбоку и влезайте в прорезь. Вот так. Теперь отрегулируйте длину лямок. Да-да, вот здесь.
Через пять минут Нэш освоился с непривычной одеждой. Он осмотрел свой новый наряд, потом перевел взгляд на комбинезон Франклина и опять на свой. Они были практически неразличимы.
Франклин улыбнулся. Нэш ответил ему улыбкой, и Франклин это оценил.
— А эти штуки довольно удобны.
— Я не для того носил их шестьдесят с лишним лет, чтобы себя мучить. На ферме Харта они поместили Нэша на диване в гостиной, и он с удобством устроился на белых, пахнущих чистотой простынях. У него было все, что нужно человеку. Пища. Ванная. Телевизор с пультом дистанционного управления.
Жизнь.
Сара говорила с ним, но это был ничего не значащий, поверхностный разговор. “Что ты хочешь на обед? Тебе удобно? Может, принести еще подушку?..”
Не зная, что еще предпринять, он не настаивал. Пусть все идет как идет.
Она приносила еду на подносе, и они ели в гостиной, включив какую-нибудь развлекательную передачу по телевизору. Нэш с удивлением обнаружил, что Франклин Харт любит смотреть всякие конкурсы и викторины.
По ночам Нэш лежал без сна на первом этаже в темноте, казавшейся необычайно глубокой и непроницаемой. У него над головой, там, где была комната Сары, скрипели половицы.
Скрипели… Скрипели… Скрипели…
Слушания по результатам дознания прошли гладко: все участники событий рассказали примерно одну и ту же историю, хотя версия Нэша — по понятным причинам — была несколько короче. Было признано, что смерть Донована Айви наступила в результате самообороны.
В пользу Сары говорил тот факт (вероятно, избавивший ее от более придирчивого расследования), что смерть Донована не принесла ей никакой денежной выгоды. Еще до свадьбы она подписала брачный договор: Донован требовал доказательств того, что она выходит за него не из меркантильных соображений. В договоре был пункт о том, что, если он умрет раньше жены, она не получит ничего.
Вернувшись в дом Франклина Харта по окончании слушания, Нэш позвонил Харли. Он был готов к отъезду.
Сара стояла во дворе. Хотя было еще довольно холодно, солнце приятно согревало ее лицо. В легком ветерке, налетавшем порывами, ей слышалось обещание весны. Чья-то машина остановилась у ворот — солнечные блики заиграли на хромированных частях. Ворота со скрипом распахнулись, хлопнула дверца автомобиля, взревел мотор. Сверкающий лаком черный катафалк показался из-за поворота подъездной дорожки и подъехал к дому.
Сэмюэль Граймс. Человек, в течение нескольких дней пытавшийся связаться с ней по телефону. Все это время она уклонялась от разговора, потому что не чувствовала себя готовой к нему.
Сара с давних пор была знакома с Сэмюэлем и хорошо его помнила. Он всегда был очень серьезным и благонамеренным молодым человеком. Много лет назад его отец открыл в Сигурни похоронную контору. До этого, когда кто-нибудь умирал, тело приходилось везти до самого Мэйфера.
Первым делом Саре вспомнилось, что члены семейства Граймс повсюду разъезжали на катафалке — в школу, в ресторан, в открытый кинотеатр. Когда Сэмюэль подрос, он стал ездить в семейном автомобиле даже на свидания.
Начищенный мастикой и до блеска отполированный катафалк остановился в конце подъездной дорожки, и Сэмюэль вылез из его объемистого чрева. Для этого визита он вырядился в свой парадный темный костюм. В руке он держал урну. Черную. Лакированную.
— Прах вашего мужа, — объявил он. Сара отступила на шаг.
— Мне он не нужен.
Официально-торжественное появление Сэмюэля несколько скомкалось.
— Н-но… — Он огляделся вокруг, словно в поисках понимания и поддержки. — Если хотите, я мог бы устроить небольшую церемонию… Я был бы только рад…
— Нет.
Он упорно гнул свое:
— Прах в вашем распоряжении, и вы можете делать с ним все, что угодно…
С этими словами Сэмюэль протянул ей урну. Сара не взяла ее, и он шагнул ближе. Она отшатнулась и неловким движением локтя задела урну. Урна выскользнула из рук Сэмюэля и опрокинулась на землю, крышка отлетела при ударе.
Сара в ужасе уставилась на пепел, рассыпавшийся по земле у ее ног. Легкий ветерок подхватил пепел и швырнул его ей на одежду, на теннисные туфли… Серый, серый пепел.
Она завизжала и отпрыгнула, судорожно принялась стряхивать пепел, но он прилип намертво. Сара взглянула на свои ладони.
Черные.
Сдерживая рвущийся из горла крик, она бросилась за дом — туда, где стояла цистерна с водой, и задыхаясь, с беснующимся в груди сердцем, крутанула ручку.
Сара подставила руки под ледяную струю, даже не замечая, как темнеют намокшие рукава куртки.
— Сара?
Голос Нэша. Встревоженный. Недоумевающий. До этого момента ей все-таки удавалось как-то сдерживаться. Можно даже сказать, что она держалась отлично. Но теперь, когда Нэш появился у нее за спиной, она почувствовала, что больше не выдержит ни минутки. Она отчаянно терла и терла руки. Надо это смыть, надо, надо…
— Мне надо… смыть… его… с рук.
“Думай только о руках, — сказала она себе. — Думай только о том, что их надо отмыть”.
Вода была ледяная, и руки у нее в мгновение ока стали красными. В такой ситуации полагалось испытывать боль, но Саре не было больно. Она вообще ничего не чувствовала.
— Хватит, Сара. Они чистые.
— Нет, — запыхавшись, ответила Сара. Напор воды ослабел, превратился в струйку и наконец прекратился. Они вновь принялась лихорадочно вращать ручку. Она крутила, крутила… Вода полилась потоком.
— Сара…
— Ты не знаешь, не понимаешь… Нэш не стал возражать.
— Видел я этого придурка перед домом. Он пытался сгрести пепел обратно в урну. Я велел ему просто замести остатки под кусты сирени и самому выметаться к чертовой матери. Он помчался к своему катафалку, зажав под мышкой черную урну, прямо как футбольный мяч.
Сара мгновенно представила себе, как не в меру ретивый и добросовестный Сэмюэль Граймс ползает на карачках, стараясь затолкать прах Донована Айви обратно в урну.
— Разве пепел не считается хорошим удобрением для растений? — спросил Нэш.
— Прекрати. Это не смешно.
— А некоторые вдыхают пепел и ловят кайф.
— Замолчи.
Ей хотелось смеяться. Ей хотелось плакать. Она была сердита. Нет, она была обижена. Оскорблена. А почему, спрашивается? Если как следует поразмыслить, это ведь смешно — как рассыпался пепел Донована, как она ударилась в истерику, как повел себя Граймс…
Сара неожиданно для себя расхохоталась. Начав, она уже не могла остановиться. Она прижала мокрые, холодные, как лед, руки ко рту, стараясь удержать смех, и, задыхаясь, спотыкаясь, побрела прочь от цистерны. Она согнулась в три погибели, хватаясь за живот. Она смеялась, смеялась…
И вдруг ее смех изменился, перешел в рыдания. Сара, задыхаясь, судорожно глотала воздух, и он вырывался из ее груди громкими, захлебывающимися рыданиями. Это пугало ее, но она не могла их сдержать. Надо бежать, бежать подальше отсюда, надо выбраться…
Чьи-то теплые руки схватили ее за плечи. Теплые руки повернули ее кругом. Привлекли ее к груди… Нэша Одюбона. Его руки крепко обняли ее, окружили со всех сторон, защищая, утешая…
