Ключи Пандоры - Ланской Георгий Александрович (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
– Я понять не могу, почему Завадский не убрал Паршина, а Харламова пристрелил?
– Паршин был связан только с Харламовым, в этой цепочке он был конечным звеном. А задержи мы Харламова, тут бы не поздоровилось многим. Поэтому его решили ликвидировать. Не получись это у Завадского, нашелся бы другой киллер.
– И вы не в курсе теперь, на кого работал Харламов? То есть операция провалилась?
– Не скажите, не скажите! – улыбнулся Саблин. – Завадский у нас в руках! Правда, кое-кто успел покинуть Россию и скрывается в одной из сопредельных стран, но, сами понимаете, дело времени…
– Значит, Завадский жив? – Никита откинулся на подушку и уставился в потолок. – А я, честно сказать, думал, вы его прикончили там, на квартире…
– Такой задачи не ставилось! – усмехнулся Саблин. – Но подбитый гусь уже не взлетит…
Никита не ответил и насупился. Саблин собрал в стопочку бумаги, выключил диктофон, однако с места не тронулся.
– А Максим? – Никита с трудом сел на постели.
– Что? – не понял Саблин.
– Максим Величко. Его убил Завадский?
– Мы склонны думать, что смерть Величко – всего лишь случайное совпадение, – медленно сказал Саблин. – Бытовое убийство. Мы будем держать его на контроле, но, как это ни прискорбно, ваш Максим, очевидно, погиб в результате обычной пьяной драки.
– Пьяной драки? – опешил Никита. – Вы сами верите в пьяную драку, ночью, в лесу? Что он такого совершил, чтобы его убивать? Допустим, в темноте снес палатку с двумя дрыхнувшими туристами или напугал парочку любовников. Ну, по морде настучали бы, в крайнем случае, но не убивать же парня?
Саблин поджал губы, затолкал бумаги и диктофон в черную папку. Никита понял, что на его вопросы не ответят. Все бесполезно!
Он нахмурился и спросил:
– Что теперь будет? Ну, со мной и вообще?
– С вами? Ничего. Вернетесь домой. Врачи понаблюдают за вами некоторое время, но, в принципе, вы свободны. Как только почувствуете себя лучше, поезжайте домой.
– Мне лучше! – сквозь зубы произнес Никита. – Я бы хотел сегодня уехать.
Саблин улыбнулся.
– Хорошо! Я распоряжусь! А теперь давайте обсудим еще несколько моментов, но уже не под протокол…
Поздно вечером служебная машина доставила Никиту прямо к перрону. Через несколько минут он зашел в вагон. Дождавшись, пока поезд тронется, красивая блондинка на высоких каблуках и в легкомысленном платьице поднесла к губам мобильный телефон и доложила кому-то, что объект благополучно отбыл.
Никита лежал на верхней полке купейного вагона, мрачно смотрел в окно и не обращал внимания на старушку, которая ехала на нижней полке напротив. Других попутчиков не было, и старушка определенно побаивалась соседа с распухшим лицом, щедро расцвеченным старыми синяками и ссадинами. Правда, хмурый молодой человек вел себя тихо, водку не пил, не буянил, с разговорами не лез, а ночью, когда в окно ударили яркие фонари полустанка, она проснулась и услышала, что парень вроде бы плачет. Не веря ушам, старушка даже подняла голову от подушки и разглядела в неверном свете мелькавших огней, как подрагивают его худые плечи.
За двое с лишним суток они не перемолвились ни словом. К исходу второго дня старушка робко предложила ему пирожки с картошкой и копченый окорок. Парень, похоже, ничего не ел и пил лишь воду из большой бутылки, что лежала у него в изголовье. Но сосед глянул на нее пустым взглядом и отвернулся к стенке.
Утром он спустился вниз, устроился напротив. Багажа у него не было. Старушке показалось это еще более странным, чем ночные рыдания. Но скрытые темными очками глаза внимательно следили за мелькавшими за окном соснами, а губы были плотно сжаты. К разговору парень был явно не расположен.
Вскоре он сошел на большой станции. Поезд стоял там двадцать минут, и старушка успела разглядеть во всех деталях, что происходило на перроне. С двух сторон к ее попутчику бросились две девушки. Первая, огненно-рыжая, тотчас повисла у него на шее. Парень же стоял, как истукан, и лишь отворачивал лицо от ее поцелуев. Вторая, красивая брюнетка, подоспела чуть позже, решительно отстранила рыжую и расцеловала парня в обе щеки. Рыжая принялась тянуть его за собой, а он упирался, мотал головой, как взнузданный конь, и не шел. А брюнетка стояла в стороне и тоже не уходила…
– Эх, молодежь! – вздохнула старушка и отхлебнула чай из стакана в блестящем подстаканнике с аббревиатурой «МПС».
Часть VI. Золотое безумие
Глава 1
Никита равнодушно катал пепельницу по столу. Дешевое изделие из белой керамики глухо громыхало на мореных досках.
В летнем кафе было малолюдно. Парк культуры, любимое место отдыха горожан, в десять утра, как правило, пустовал. А в летниках, где изнывавшие от жары граждане пили пиво, и подавно почти никого не было. Отчаянно зевавший повар лениво резал мясо для шашлыков, его помощник нанизывал на вертела куриные окорочка. Девушка-барменша искоса поглядывала на Никиту и вздыхала, вспоминая с легкой тоской короткий головокружительный роман с брутальным мужчиной, сидевшим за тем же столиком, что и этот мрачный парень. Наутро он исчез из ее квартиры навсегда. Но та недавняя ночь была столь жаркой и бурной, что она невольно покраснела и быстро огляделась по сторонам: не видит ли кто, как зарделись ее щеки?
Но рядом не было ни души, а парень не обращал на нее внимания и продолжал с нервным исступлением крутить пепельницу. В глубине парка визжали дети, прыгавшие на батуте, грохотал паровозик на узких рельсах, имитирующих «американские горки». Криков оттуда не доносилось, поскольку даже малыши понимали: две жалкие кочки вряд ли потянут на настоящее приключение. Поодаль печально скрипело колесо обозрения, а из динамиков лилась песня, в которой бархатный мужской голос называл его «чертовым».
Общая картинка была вполне пристойной и благостной. Из нее выбивался только парень с несчастным лицом, хранившим следы недавних побоев.
Юля заметила сгорбленную фигуру Никиты издалека и нерешительно замялась на входе в кафе. В этой позе было столько несвойственного ему уныния, что она почувствовала, как по спине побежали мурашки, а сердце сжалось от сострадания. Нервно дернув плечом, она решительно направилась к нему и села напротив.
– Привет! – буркнул он, не поднимая головы.
– Давно ждешь?
Он не ответил, привстал и поцеловал ее в подставленную щеку, провел пальцем по скуле, где под слоем пудры еще виднелись следы синяка.
Затем сел и мрачно улыбнулся.
– Мне тут работу предложили, аж целым редактором. Угадай, где?
– Где? – спросила Юля и махнула рукой официантке.
Та сделала вид, что не заметила.
– В аграрном еженедельнике «Золотой колос». Оклад – две штуки баксов в месяц. Работа – не бей лежачего, а сельхозники – щедрые люди. Может, согласиться?
– С чего это вдруг? – удивилась Юля.
– Там спокойно! – негромко пояснил Никита, не глядя на Юлю. – Поставки, отгрузки, клейковина, центнеры с гектара, средняя урожайность по районам… Никто не бегает, никто не стреляет, никто не умирает.
– Это да! – грустно подтвердила Юля. – Миронов недавно ненавязчиво интересовался, почему я, редактор женского журнала, лезу в криминальные разборки? А как ему объяснить, что я, собственно, не лезу, они сами меня находят. Журнал я делаю за неделю, а потом еще три умираю от скуки.
– Не любит нас Миронов, – вздохнул Никита.
– А за что ему любить, если у него от нас хроническое несварение желудка? Да еще с самолетом этим мигрень…
– Не говори! – кивнул Никита и вновь принялся гонять пепельницу по столу.
Тут официантка принесла чай, зачем-то отняла у Никиты пепельницу и поставила свежую, еще мокрую. Никита немедленно схватил ее и вновь начал вращать вокруг импровизированной оси.
– Слава подкралась незаметно! – тусклым голосом произнес он. – Материал на разворот! Шеф заржал и забил копытом, когда получил такую конфетку. НТВ приехало делать передачу о шпионах в нашей глубинке, даже денег дали за участие. Пресс-конференцию организовали, где я выдал отрепетированную версию. Теперь вот работу предложили, и не факт, что сами. Может, убрать в сторону хотят, как думаешь?
